Селеста Брэдли - Шпион
– Тому, который сегодня опять приходил сюда.
– Как его имя?
– А он не назвал себя.
– Вы можете описать этого человека?
Слегка опешив от требовательности, прозвучавшей в голосе Джеймса, женщина судорожно сглотнула.
– Обычный малый, и все тут. Прихрамывал слегка.
Бесполезно. Джеймс поборол свое раздражение.
– Итак, вы утверждаете, что некая Пенелопа Уоттс – причем в этом имени вы не уверены – девушка с рыжими волосами похитила сорок фунтов у своей соседки и затем полностью расплатилась с вами. После этого вы вышвырнули ее из дома?
Миссис Фаркорт отвела глаза и быстро кивнула:
– Да. Именно так. Пять дней назад.
– У вас есть какие-либо соображения, куда она могла направиться?
Очевидно, понимая, что ее шанс получить «достойную оценку хлопот» ускользает, миссис Фаркорт раздраженно дернула плечом.
– Сказала, что нашла работу.
– Воровка, которая работает? – уточнил Коллиз. – Как интересно!
Джеймс наступил каблуком на ботинок Коллиза и сдержанно поклонился хозяйке.
– Благодарю вас, мадам, за то, что так любезно уделили нам внимание.
Он резко повернулся и вышел, Коллиз поспешил за другом. Воздух был влажен, пахло сгоревшим углем и болотистыми берегами близкой Темзы, но Джеймс вдохнул полной грудью, словно желая очистить легкие после посещения этого промозглого дома.
Коллиз потер руки.
– Уф! Я к капусте не смогу притронуться несколько месяцев! И тем не менее мы узнали кое-что полезное. Похоже, мы скоро ее найдем.
Но когда Джеймс с бесстрастно суровым выражением лица повернулся к Коллизу, его улыбка погасла.
– У нас нет никакой зацепки, а у нее целых сорок фунтов. Этого достаточно, чтобы сбежать хоть в Америку, если ей вздумается. Рыжеволосую женщину без гроша мы могли бы найти, но женщину со средствами… – Он забрался в ожидавший их экипаж. – К сожалению, друг мой, границы нашего поиска стали намного шире, а возможности остались прежними.
Подняв ступеньки, Коллиз закрыл дверцу экипажа.
– Ты уверен? А может быть, она в Лондоне? Ведь именно сюда ее отправил отец.
Джеймс вскинул голову, обдумывая эту мысль.
– Да. И все же выследить ее будет чрезвычайно сложно, даже если мы ограничим наши поиски Лондоном. – Он вздохнул и откинулся на подушки. – Пять дней. Мы опоздали на каких-то несчастных пять дней.
Глава 20
Когда экипаж объезжал вокруг парка, Коллиз вдруг резко прильнул к окошку.
– Посмотри, ведь это Филипп.
Джеймс наклонился и, выглянув через полуоткрытую шторку, увидел, что по дорожке идут Филипп и Робби. Мальчишка с видимым удовольствием уничтожал мороженое в бумажном стаканчике. Он видел, как Филипп, смеясь, что-то сказал Робби, потом остановился, достал носовой платок и вытер запачканную мордашку мальчика.
Коллиз наклонился вперед.
– Джеймс, старина, полагаю, нам незамедлительно нужно отвести Филиппа к миссис Блайт.
– Что ты имеешь в виду?
Джеймс не отрываясь смотрел на Филиппа и Робби. Рядом со своим наставником мальчишка явно выглядел более счастливым и спокойным, чем рядом с Джеймсом.
– Он больше похож на гувернантку, чем на гувернера. Впрочем, может, твой наставник тоже вытирал тебе нос?
Джеймс не успел ответить, как Коллиз высунулся в маленькое окошко и велел кучеру остановиться. Как только карета замедлила ход, он открыл дверцу.
– Филипп! Роб!
Рев Коллиза мощной волной прокатился по парку. Джеймс прикрыл лицо рукой и откинулся на спинку сиденья. Слава Богу, экипаж неприметный.
Робби подбежал первым и тут же забрался внутрь. Руки мальчишки были липкими, и казалось, даже на ушах видны следы лакомства. Горящими глазами он посмотрел на Джеймса.
– Ты за нами? А куда мы поедем?
Казалось, он совершенно забыл о своей недавней обиде. У Джеймса мелькнула мысль, что хоть этому можно порадоваться, поскольку, когда вслед за Робби в экипаж молча забрался Филипп, взгляд его, брошенный на хозяина, был ледяным.
Коллиз улыбнулся:
– Больше никакой работы сегодня, Джеймс. Я хочу отвести Робби к Кларе. Она спрашивала о нем за завтраком, сетовала, что уже несколько дней не видела нашего юного джентльмена. – Он улыбнулся Джеймсу. – А ты, если хочешь, можешь рассказать Филиппу о наших планах.
Джеймс бросил на Коллиза сердитый взгляд, но уступил. Робби был без ума от Клары, равно как и от сестры Джеймса Агаты. Конечно, ведь Голубоглазый Бандит, как окрестил его Коллиз, вертел обеими дамами как хотел. А поскольку Клара тоже очень нравилась Джеймсу, то не было причины лишать Робби своего рода материнского общения, особенно в свете ехидного замечания Коллиза по поводу собственного монастырского братства:
Как только дверца экипажа захлопнулась, внутри воцарилось неловкое молчание, которое несколько смягчил звонкий голос Робби:
– Коллиз, а разве ты не должен называть ее тетя Клара, раз она вышла замуж за твоего дядю Далтона?
Филиппа услышала, как Коллиз рассмеялся в ответ:
– Я думаю, это довольно рискованно. Учитывая, что леди Клара моложе меня, я наверняка схлопочу затрещину.
Экипаж тронулся, громыхание колес по булыжной мостовой и цоканье копыт заглушило голоса и словно отгородило пространство коляски от внешнего мира, сделав его еще более замкнутым и интимным.
Филиппа нервничала. Множество вопросов так и остались неразрешенными. Как он поведет себя сейчас? Может, сделает вид, что ничего не произошло? Хотя имеет полное право уволить ее. Она всего лишь служанка, точнее, слуга. И все же, если Джеймс потребует извинений, ей придется нелегко, и, несмотря на жизненную необходимость сохранить это место, она просто не может извиниться.
Наконец молчание стало невыносимым, и Филиппа сдалась:
– Что имел в виду мистер Тремейн, говоря о ваших планах касательно меня?
Джеймс подался вперед, теребя в руках шляпу.
– Послушай, Филипп, не пойми меня превратно, но…
Девушка запаниковала.
– Прошу меня извинить, – заявила она, к своему немалому удивлению. – Я был груб. Больше это не повторится.
Джеймс удивился:
– А… ладно, хорошо. Спасибо. – Он опустил глаза и принялся с преувеличенным вниманием разглядывать свою шляпу. – Мне кажется, я понимаю причину твоей хандры и раздражительности и знаю средство, которое может тебе помочь.
Филиппа сидела совершенно неподвижно. Он не мог ничего знать, в этом она была уверена. Тогда о чем он говорит? Джеймс покачал головой.
– Я буду абсолютно откровенен, хорошо?
Заинтригованная Филиппа подняла голову.
– Прошу вас.
– Когда молодой человек достигает определенного возраста, у него возникают некие потребности, и он становится излишне эмоциональным. Ты это понимаешь, не правда ли?
