Розалинда Лейкер - Жена Уорвика
Вечеринка началась спокойно. Компания, состоящая из двадцати человек, затихла в благоговейном страхе перед убранством дома: мягкими коврами вместо соломы, полированными полами вместо плитки, элегантной мебелью вместо примитивных столов и стульев. Помимо высоких пивных кружек Анни поставила на стол боевые трофеи Дэниэла с выгравированным серебром его именем и событием, по случаю которого ему вручили приз, заверив испуганную Жасси, что этим вещам не причинят никакого вреда. Постепенно вино и бренди полились рекой вместе с элем, который принесли в бочонке, и картина изменилась. Под влиянием алкоголя компания начала шуметь и хохотать. Все кричали, буянили, расплескивали напитки на стол и ковер, били бутылки.
Очарованная своим спутником, Жасси не обращала никакого внимания на происходящее. Они сидели отдельно от остальных за столиком у окна. Девушка наполняла стакан возлюбленного и, потягивая короткими глотками бренди, внимательно слушала его рассказы о море, стараясь не пропустить ни одного его слова среди хриплых песен, сопровождаемых стуком кружек о гладкую поверхность стола. Неожиданно раздался громкий удар, и девушка взволнованно вскочила. Один из парней сильно раскачался на стуле и упал назад вместе с девчонкой, сидящей у него на коленях. Чарли тоже встал, обнял Жасси за талию и привлек к себе.
– Они ничего не сломали, – улыбаясь, успокоил он девушку. – Давай поищем более тихое местечко для нас двоих.
Именно об этом она и мечтала. Они вышли в холл, закрыв за собой дверь в столовую. Жасси направилась в гостиную, но Чарли остановил ее.
– Не сюда, – прошептал он. – Наверх.
Она вспомнила, как однажды рассказала ему, что Дэниэл устроил себе наверху отдельный кабинет, обставленный как маленькая гостиная, но обычно она избегала той комнаты. Собираясь объяснить Чарли свои чувства, она вдруг услышала наверху стук каблуков, смех и торжествующий мужской крик, а затем где-то хлопнула дверь. Жасси поняла, что какая-то парочка решила уединиться в спальне Гарри. В тревоге она побежала вверх по лестнице и закричала:
– Эй, вы, спускайтесь вниз.
Чарли поймал ее и снова прижал к себе.
– Оставь их, малышка. Давай займемся более интересными вещами.
И он поцеловал ее так, как никогда не целовал раньше. Она почувствовала на своих губах его горячие мокрые губы. Его жадный язык проник ей в рот, а рука при этом тискала и сжимала нежные девичьи груди через тонкую ткань платья. Двумя руками Жасси сильно пихнула Чарли в грудь.
– Не надо! – хрипло воскликнула она.
Он рассмеялся и крепко прижал ее к стене. Его руки порвали ей юбку и нащупали нежную кожу бедра. Его мужское естество отвердело в страстном желании овладеть девушкой.
– Нет!
Жасси охватила паника. Оттолкнув его так сильно, что он отшатнулся назад и ухватился за перила, чтобы не скатиться вниз по лестнице, она подобрала длинные юбки и бросилась в свою спальню. Стены коридора медленно проплывали мимо, а дверь маячила где-то далеко-далеко, как в ужасном кошмаре. Чарли захохотал и побежал следом за девушкой, принимая ее поведение за увлекательную возбуждающую игру. С отчаянным всхлипом она наконец добралась до своей комнаты, влетела внутрь и, захлопнув за собой дверь, повернула ключ в замке в тот самый момент, как Чарли ухватился за ручку, дергая ее, чтобы открыть.
– Уходи! – Повернувшись лицом к двери, она медленно отступала к окну. – Убирайся, я сказала!
Его радостное настроение постепенно проходило, но он все еще не воспринимал серьезно ее слова.
– Ну, давай, малышка, впусти меня. Не заставляй своего Чарли мерзнуть в коридоре! – заговорил он вкрадчивым голосом.
– Я же сказала тебе, убирайся! И уведи с собой всех остальных!
Ответа не последовало. У Чарли наконец не осталось сомнений, что Жасси не играла с ним. Она недооценила силу вожделения, которое охватило его, ведь она безумно возбуждала молодого человека, и он не собирался отступать. Он снова подергал ручку, проверяя ее на прочность, а через мгновение мощный удар потряс тонкую деревянную дверь. В ужасе Жасси безумным взглядом оглядела комнату в поисках какого-нибудь подходящего предмета, чтобы загородить проход. Тут дверь жалобно скрипнула и затрещала от следующего удара могучего плеча Чарли. За вторым ударом последовал третий, слабое дерево уже практически раскололось, но замок еще держался. Еще одна попытка, и он ворвется внутрь.
Несколько мгновений она колебалась и трепетала, как пойманная в ловушку птичка, а затем распахнула окно. Ледяной ветер ворвался в комнату, задул пламя свечей в настенных канделябрах, окутал холодным покрывалом ее голые плечи и полуобнаженную грудь, которую едва прикрывал разорванный лиф тонкого платья. Не колеблясь более ни минуты, Жасси задрала юбки и перекинула ноги через подоконник. Внизу виднелся выступ окна гостиной. Отчаянно вцепившись пальцами в подоконник, девушка осторожно поставила ноги на покрытый шифером выступ и смогла свободно передвигаться по нему благодаря шероховатой поверхности. В это самое мгновение дверь наконец-то поддалась ударам Чарли, и он ворвался в комнату.
– Ты не спрячешься от меня! – взревел он, пытаясь разглядеть девушку в темноте спальни. – Я тебя найду!
Жасси отпустила подоконник, сделала несколько неуверенных шагов по шиферу и, порезав ладони о водосточный желоб, спрыгнула на землю. Чарли, преследуя подругу, появился в окне. Боже! Он гонится за ней!
Вскочив на ноги и подобрав полы длинной юбки, она бросилась бежать по узкой дорожке к калитке и выскочила на улицу. Высокие каблуки домашних туфель затрудняли ее движения, и девушка поняла, что он догонит ее прежде, чем она доберется до жилища соседей. Оставался только один выход: добежать до деревьев на изгибе улицы и, свернув к морю, укрыться на берегу среди скал.
Голос Чарли раздавался уже у калитки, он выкрикивал в ее адрес гнусные оскорбительные прозвища, об ужасном значении которых Жасси оставалось только догадываться. Напрягая последние силы, она добежала до деревьев, протиснулась сквозь тамарисковую изгородь и спрыгнула вниз к скалам, услышав его удаляющиеся дальше по улице шаги.
Получив эту временную передышку, девушка зарыдала от облегчения, понимая, что через несколько минут Чарли обо всем догадается и вернется. Ночь пугала своей непроглядной чернотой, на мерцающем, мокром от морского отлива песке четко отпечатывались ее следы.
Прячась между скал, она приблизилась к черной кромке поды. Не осмеливаясь свернуть к Истхэмптону, единственному источнику помощи, опасаясь, что Марли увидит ее с берега, она побрела по направлению к дому, задыхаясь, когда ледяные волны омывали ее ступни и охватывали колючими браслетами щиколотки. Ее длинные юбки намокли, зубы отчаянно стучали. Каждый мускул ее тела дрожал от холода и страха и, казалось, жил своей собственной жизнью. Она переходила от скалы к скале, припадала к ним в изнеможении, стараясь немного отдышаться, и брела дальше.
