Карен Рэнни - Как избежать соблазна
– По ряду причин, – ответил Грант, улыбаясь. – Чтобы расширить свой диапазон. Чтобы получать энергию – потому что это возможно.
– И ты собираешься это использовать, чтобы воспламенить газ, да?
– Ты очень хорошая ученица, Джиллиана. Хочешь, покажу?
Она снова кивнула:
– Хочу.
– Тогда тебе лучше немного отойти, – предупредил он. – На всякий случай. Никогда не знаешь, насколько концентрированным окажется газ.
– А ты не боишься, что тебя может ранить?
– Мне ничто не грозит. Электричество вообще-то безопасно, если использовать его с умом.
Эти заверения нисколько не успокоили Джиллиану.
Она прошла туда, куда указал Грант, – в дальний конец лаборатории, к окнам, и, сложив руки за спиной, прислонилась к простенку, откуда стала пристально наблюдать за его приготовлениями. Первым делом он отодвинул одну из банок от остальных, поближе к машинам. Вслед за этим принялся проворачивать маховик с помощью ручки. Кажется, механизм работал в соединении с двумя другими агрегатами, чтобы выбивать искру на конце проволоки. Держа ее левой рукой, правой Грант вынул пробку из зеленоватого стеклянного сосуда, а затем поднес горлышко банки к проволоке.
Взрыв был настолько громким, что Джиллиана на мгновение оглохла. Банка слетела со стола и долетела чуть ли не до двери, где, упав на пол, разбилась на мелкие осколки.
– Ты это видела? – воскликнул Грант с радостным мальчишеским возбуждением.
Джиллиана кивнула, не в силах ничего сказать.
– Хочешь сама попробовать?
Она покачала головой, все еще не в состоянии вымолвить ни слова.
– Ты уверена, что не хочешь?
Способность говорить наконец вернулась к Джиллиане.
– Могу заверить тебя, Грант, что я еще никогда и ни в чем не была так уверена.
Он взглянул на нее.
– Ты расстроена.
– Банка могла полететь в другом направлении, – сказала Джиллиана. – Она могла ударить тебя. Или осколки могли поранить тебе лицо.
– Да нет, этого быть не могло. Отверстие было повернуто так, что банку в любом случае отбросило бы к двери, поэтому я и попросил тебя отойти к окнам. Я же ученый, Джиллиана. Я проделывал такие опыты много раз.
Она нахмурилась, все еще не разобравшись, чего в ней больше – раздражения или страха.
– Значит, ты волновалась за меня? – Грант положил все еще раскаленную проволоку на край стола и повернулся к ней. – Правда волновалась?
– Исключительно глупое чувство, – отрезала Джиллиана. Ее страх за Гранта прошел, но она все еще была раздражена.
– Тебе не стоило беспокоиться, – сказал он. – Но спасибо за комплимент.
Она устремила на него недоуменный взгляд.
– Это всегда комплимент, когда красивая женщина беспокоится о мужчине.
– Ты невыносимо надменен. И возможно, очень везуч. Но тебе следует быть осторожнее.
– Неужели я взял себе ученицу, которая будет меня теперь отчитывать?
– Но кто-то же должен это делать. – Джиллиана сложила руки на груди и строго воззрилась на него. – А ты никогда не боялся, что можешь поджечь этот дворец?
Грант не смотрел на Джиллиану, когда отвечал ей.
– Было время, когда я считал, что его надо сровнять с землей. Все зло, какое только можно себе представить, когда-то совершалось здесь.
– Какого рода зло?
– Лучше тебе этого не знать, – сказал Грант, быстро взглянув на нее, и снова отвел глаза. – Я бы и сам предпочел ничего не знать. А теперь меня осаждают воспоминания не из тех, которые хотелось бы хранить.
– Тогда почему ты сделал это здание своей лабораторией?
– Дворец – это всего лишь камень и кирпич. Он не хранит ни мыслей, ни чувств, ни воспоминаний. Их хранят только люди. И значит, только от меня зависит, сохранить воспоминания или отбросить.
– Иногда воспоминания навсегда остаются с нами.
– Только если мы позволяем им.
Джиллиана присела на мягкий стул в другом конце комнаты и внимательно посмотрела на Гранта. Она еще ему не любовница, но уже и не совсем чужая. Она заметила, что всякий раз, глядя на него, обнаруживает в нем что-то новое. Интересно, а что он разглядел в ней за все эти дни?
Джиллиана наклонилась вперед, опершись локтями о колени и подперев подбородок руками. Между ними такая огромная пропасть: происхождение, история, интересы. Но и связывает их многое: скорбь, одиночество, страдание, и самое значительное из всего этого – накал физического притяжения, вибрирующего между ними.
Она наблюдала, как он наводит порядок на своем рабочем месте.
– Разве ты не собираешься взрывать другие банки?
Он улыбнулся.
– Думаю, будет разумнее сделать это снаружи. Газ, похоже, особенно концентрированный в это время года. Я отвел специальное место для подобных опытов.
– Хвалю за присутствие здравого смысла.
– Значит, ученица одобряет?
Джиллиана встала и, подойдя к столу с другой стороны, положила ладони на его край. Спустя мгновение скользнула одной рукой через стол и замерла на миг, прежде чем Грант сделал то же самое, накрыв ее ладонь своею.
– Я не хочу, чтобы ты пострадал, – сказала она. – Останусь я в Роузмуре или нет, мне бы не хотелось тревожиться о том, что ты можешь навредить себе.
Его лицо окаменело.
– Ты собираешься уехать?
– Не сейчас, но когда-нибудь.
Грант не сказал ни слова, но убрал руку и стал возиться со своим оборудованием.
– Не думаешь же ты, что я останусь здесь до конца жизни.
Его пальцы замерли на аппарате, ладонь легла на металлические диски. Он медленно снял их, положил на стол. Он ничего не говорил, не возражал и не уговаривал, даже не спрашивал больше ни о чем. Но его серые глаза внезапно потемнели, заставляя Джиллиану гадать, не рассердила ли она его.
Грант обошел стол.
– Почему ты улыбаешься? – спросил он. – Должен признаться, что мне сейчас как-то совсем не весело.
– У тебя такой решительный вид, – усмехнулась Джиллиана. – Словно я какая-то крепость, которую нужно взять штурмом.
– Вот как? Значит, по-твоему, я похож на мародерствующего рыцаря? Полагаю, что первый граф Стрейтерн был именно таким.
– Не удивлюсь, если большинство великих родов берут свое начало от мародеров.
– А как же еще?
Он был всего в нескольких дюймах от нее. Его глаза теплее не стали, а выражение лица по-прежнему была мрачным. Он стоял перед ней – безмолвный, напряженный, почти пугающий.
– Чего ты от меня хочешь? – наконец спросила Джиллиана. Едва ли это были разумные слова, в особенности когда он ответил:
– Я хочу тебя.
Большими пальцами он слегка коснулся ее подбородка, тыльной стороной ладоней мягко запрокинув голову.
– Можно, я поцелую тебя еще раз, Джиллиана, просто чтобы закрепить то впечатление, которое сохранилось у нас обоих?
