Нора Хесс - Очарование нежности

Сердитая складка пролегла через лоб ков­боя: значит, Сэлли умышленно подговорила Пита, чтобы тот послал на его поиски Айка.

Решительно поднявшись, схватив по пути свою куртку, Трэй проследовал через холл к «апартаментам» подруги. Войдя без стука, он увидел, как певица сидит за туалетным столи­ком, всецело поглощенная расчесыванием сво­их кудрей, и то, как она размашисто действует щеткой, никак не подтверждало версию о пере­ломанных ребрах.

Вздрогнув от неожиданности, Сэлли обро­нила щетку, и еще через секунду лицо ее буквально исказилось от несуществующей боли.

– Трэй, – слабым голосом обратилась она к нему. – Я как раз хотела послать кого-нибудь за тобой. Я, по дурости, захотела расчесать волосы – они совсем сбились в комья и тут же поняла, что самой мне до постели не до­браться.

Сэлли протянула к нему руку, чтобы он помог ей подняться.

Трэй, однако, проигнорировал этот проси­тельный жест и уселся в кресло, принесенное сюда специально для него, потому что другие, стоявшие здесь, его тяжести не выдерживали.

Он не стал тратить время на то, чтобы излагать свое мнение о происшедшем.

– Сэлли Джо, может быть, ты наконец прекратишь этот спектакль со смертельной болезнью? – без обиняков заявил Трэй. Когда она вспыхнула от смущения и опустила глаза, он продолжал: – Вполне возможно, что эта комедия будет стоить мне жены – единствен­ной женщины, которую я люблю по-настоящему.

– Прости меня, Трэй, – в глазах Сэлли Джо было непритворное раскаяние. – Я и подумать не могла, что твои чувства к ней настоль­ко глубоки. Просто мне показалось, что она для тебя – очередной твой постельный роман и что ты после того, как она надоест тебе, вер­нешься ко мне. Такое ведь уже не раз бывало, ведь так?

– Так, – признал он. – И я на тебя зла не держу. Однако Лэйси – моя жена, а это уже нечто совсем другое. Я собираюсь быть верным данному ей обещанию.

Рот его исказила ироничная усмешка.

– Честно говоря, у меня мало надежды на то, что она захочет иметь со мной дело, но – как бы то ни было – отныне места для тебя в моей жизни нет, и тебе придется в это пове­рить и с этим смириться.

– Хорошо, – женщина стала ногтями сни­мать со щетки катышки вычесанных волос. —Я видела ее на улице однажды. Она красива и молода.

Помолчав, Трэй спросил:

– Что ты собираешься делать теперь? Сэлли пожала плечами:

– Не знаю. Наверное, мне вообще не сле­довало здесь появляться.

– А чего ты решила остановить свой выбор на этом, городишке? – Ты, по-моему, слишком хорошо поешь для этого притона «Виски Пита».

– Дело в том, что я скрываюсь от одного человека, – на лице певицы промелькнула тень улыбки. – А Маренго я выбрала потому, что ему и в голову не придет искать меня в каком-то занюханном салуне.

– А этот человек ищет тебя, чтобы причи­нить тебе зло или просто потому, что любит тебя?

– Он меня, конечно, любит, но еще боль­ше он любит играть. Я его предупредила однажды, что если он не перестанет проигрывать­ся до последнего гроша, своего и чужого, я просто уйду от него. И вот в один прекрас­ный день, когда он вытащил у меня из сумочки весь мой недельный заработок до последнего цента, чтобы оставить его за покерным столом, я собрала вещички и села в первый попавший­ся поезд. Доехала до последней станции, а потом дилижанс привез меня в Маренго.

– Значит, я не ошибся. Я всегда думал, что ты из большого города.

– Да. Из Сан-Франциско.

В голосе женщины была такая печаль, что молодой человек не выдержал и тихо спросил:

– И ты его до сих пор любишь?

–Да, черт бы его побрал, люблю, – в глазах ее стояли слезы. – Я действительно себе простить не могу, что из-за меня у тебя нелады с женой. Мне знакомо чувство, когда теряешь того, кого любишь по-настоящему. Он поднялся и натянул куртку: – Я сейчас поеду на ранчо. Мне необходимо хорошо подумать, что сказать Лэйси. Если я могу тебе чем-то помочь, Сэлли, то дай мне знать – но, пожалуйста, без спектаклей.

– Спасибо тебе, Трэй, – она проводила его до двери. – Я никогда не забуду годы, проведенные с тобой.

Женщина смотрела ему вслед, когда он спускался по лестнице, потом, печально вздох­нув, повернулась и стала одеваться. Скоро идти выступать. А пока надо крепко призадуматься, что делать со своей дальнейшей жизнью. Здесь, в этом захолустном городишке, затерявшемся в миллионе миль от настоящей жизни, она оста­ваться навечно никак не собиралась, особенно теперь.

Часы пробили два, Лэйси отложила в сто­рону наполовину связанный шарф Мэтта. Ско­ро придет время отправляться в сарай и зани­маться делами, так как сегодня рано стемнеет, потому что облака, застилавшие небо ночью, до сих пор висят плотной, тяжелой пеленой.

Она налила себе кружку кофе, чтобы со­греться и, поставив его на подоконник, взгля­нула на улицу. Две белки беспокойно суетились на снегу, очевидно в поисках чего-нибудь съес­тного, что можно было бы прихватить с собой в дупло.

Внимание Лэйси привлекла черная точка далеко в поле. Она росла и вскоре превратилась во всадника. Молодая женщина насторожилась. Лошадь была ей незнакома. «Какой-нибудь оче­редной бродяга», – недовольно подумала она. Лэйси надеялась, что наездник не станет подъезжать к коттеджу, а двинется прямиком в го­род – ей уже до смерти надоело посылать их всех куда подальше.

Когда всадник приблизился ярдов на двад­цать, она разглядела, что это был человек, не похожий на тех, кого ей доводилось видеть в здешних местах. Разумеется, никаким бродягой он не был. Это был хорошо одетый, гладко выбритый джентльмен лет сорока или чуть стар­ше.

Однако, несмотря на его респектабельный внешний вид, в нем присутствовали беспокойство и настороженность, которые свидетельство­вали о том, что он привык находиться в по­ложении преследуемого.

Остановив белого коня, незнакомец спешил­ся у крыльца коттеджа. Поднявшись по ступенькам и увидев Лэйси в окне, он широко улыбнулся.

– Мисс, – приветливо обратился стран­ник, – скажите, попаду я по этой заснеженной дороге в какой-нибудь город?

– Попадете. Маренго расположен в двух милях отсюда по прямой.

Мужчина кивнул, но уезжать не торопился:

– Может быть, вы угостите меня кружкой горячего кофе, мисс. Я очень замерз.

Лэйси отрицательно покачала головой:

– Сожалею, но я никогда не впускаю к себе в дом незнакомых людей.

Приезжий кивнул.

– Понимаю вас, – улыбнувшись на про­щанье, он повернулся, но сделал это слишком резко и неосторожно и поэтому упал на бок, сильно ударившись о доски обледеневшего крыльца. Скрючившись, с искаженным болью лицом, мужчина схватился за ногу.

Не успев ахнуть, молодая хозяйка поняла, что человек что-то серьезно повредил себе! Она быстро выскочила на крыльцо и склонилась над ним. Покачав головой, Лэйси с сочувствием заметила: