Анита Фрэй - Монахиня Адель из Ада
Поймав себя на таких отважных мыслях, Фросенька смутилась даже больше, чем когда грезила о Петре Сергеевиче.
Окончательно проснувшись, она глубоко вздохнула, повернула голову, глянула на капитана. Тот уже успел перекусить, смахивал с себя хлебные крошки, лохматил носовым платком усы. Затем достал из кармана трубку.
— Не спишь, родная? Надобно готовиться ко встрече. Ради тебя ведь сам приехал!
— Уже приехал?! И давно? — всполошилась «будушая фрейлина».
— Мне о его прибытии встречные посыльные уже два раза сообщали. Пока ты дремала. Так что… Прихорашивайся! Куй железо, пока горячо.
— Поняла-поняла!..
Юная казачка, снова начисто забыв о присутствии лишних ушей, то бишь о ливрейном кучере, принялась щебетать, вслух строить смелые планы относительно будущей встречи с императором. Капитан остановил её многозначительным взглядом. И даже по-отечески пригрозил — «сделал пальчиком»!
Этот взгляд и этот жест чрезвычайно умилили Фросеньку. Какой, всё-таки, заботливый капитан. И какой самоотверженный! У самого дел полно, а он нянчится с ней, буквально нянчится! «Не спишь, родная?» Как сладко в душе после таких слов. И не только в душе…
Тут Фросенька невольно вздрогнула. Хотя, что здесь преступного? Если на отца смотерть с вожделением грех, то на капитана… Почему бы нет?
Царь ведь будет её во фрейлины отбирать, а не в любимые. Скорей всего, встреча, хоть и ночная, пройдёт хлодно, официально. А Фросеньке так хотелось тепла… Любви…
Казачка снова глянула на капитана. Сквозь ресницы, робко. Не прочитал ли он её мыслей?
Служивый только ухмылялся в усы, по-доброму подмигивал. Затем… Погладил коленку!
Фросенька вспыхнула, одернула зачем-то юбку. Затем устыдилась этого жеста. Что, если капитан обидится?
Нет, он не обиделся, а снова улыбнулся, ещё добрее.
— Не смущайся, милая, всё будет хорошо!
И снова эта добродушная улыбка…
Фросенька разомлела окончательно. Ох, если бы не казённая встреча, которой ей уже почти совсем не хотелось, она бы мигом обняла капитана, прильнула бы к нему всем телом, расцеловала бы, а затем, приехав на место, отдалась бы со всей страстью, даже более охотно, чем Петру Сергеевичу. Он солиднее «будущего графа». Да и умнее, так как в графья не метит. Он делает людей счастливыми. Он крепко стоит на земле, рассуждает здраво. Он не мечтательный маменькин сынок. Этому доброму мужлану, хотя он и старше её, намного старше, и не отец вовсе, она отдала бы всё, всю себя. Но и об отце не забывала бы, конечно.
Вдруг ей пришла здравая мысль.
— Пока я буду беседовать с…
Фросенька бросила сторожкий взгляд на кучера.
— Тс-с-с… — снова «сделал пальчиком» капитан.
Фрросенька приблизила губы к его уху.
— Пока я буду беседовать с государем, где в это время будете вы?
Капитан прищурился. Пошевелил усами. Вдруг, резко ухватив её за талию, прижал к себе. Фросенька вспыхнула, прильнула к благодетелю. Ах, снова эта сладость, захлестнувшая волной!
Благо кучер всё время сидел ровно, смотрел прямо.
От капитана пахло так же, как и от отца — табаком. Усы приятно щекотали ухо. Дыхание буквально обжигало.
— Я, моя милая, буду у себя, в той комнате, которую мне приготовили. Моё дело привезти тебя. А дальше…
— А дальше меня увезут во дворец?
— Возможно…
— Прямо-таки во дворец?!
— Неисповедимы пути государевы. Я за вершителей судеб отвечать не могу-с…
Он с тяжким вздохом отодвинулся на сидении, вжался в мягкий борт повозки. Боялся искушений? Сильных чувств? Как это мило. Какой он стеснительный, скромный, доброжелательный и совсем ещё не старый, этот ветеран отечественной войны.
Фросеньке захотелось сделать капитану что-нибудь приятное. Большое, значимое. Не тотчас, конечно, а позже. Когда станет ясной её судьба. Когда она сделается фрейлиной. Тогда она перво-наперво отблагодарит его, одарит по-царски. Если не по-царски, то по-фрейлински.
Глава 12 Приключение в гостинице
А вот и город. Вот и гостиница впереди. «Отель де Франс». В других гостиницах разве могут цари останавливаться? Хотя…
— Разве нет у царя в каждом городе по дворцу? — осторожно спросила Фросенька.
— Есть! Но это когда он открыто путешествует. А сейчас инкогнито…
Фросенька ликовала. Такие мелочи, которые не мелочи на самом деле, сильно её трогали, до глубины души: царь сподобился уделить ей время, снизошёл до такой мелкой мошечки. Знать, не такая уж и мелкая она, юная казачка, знать, дело серьёзное насчёт неё задумал император. Планы на неё имел и виды… Страна по-прежнему требовала героев! И героинь.
Бричка остановилась. Кучер спрыгнул с облучка, зевая, подошёл к капитану. Тот дал ему несколько монет.
Затем оба путешественника ступили наземь.
Из главной двери вышел швейцар, раскланялся. Почему-то только перед Фросенькой. А капитана, вроде, и не заметил! Видать, шепнули уже ему насчёт Фросенькиного будущего места во дворце.
Затем, также отдельно от капитана, уже другой служитель гостиницы, повёл девушку в прекрасные покои. Ни души там не было, а всяких красивых штучек и вкуснейших яств полным-полно. Были и пирожные, да в таком количестве, что в одиночку никак не съесть, тут и месяца не хватит.
В одиночестве Фросенька недолго оставалась. Сначала в комнату ввалились… Нет, пока ещё не люди, а только запахи. В виде металлическогго кувшина с фигурной ручкой, принесенного неприметной, почти прозрачной девушкой в чепце.
«Горничная», — догадалась Фросенька. Она знала, кто такие горничные, зря что ли, путешествовала по Европе, хоть и в малом возрасте. Да и тятенька любил о них рассказывать, когда прибыли на родину. Говорил, что те чужие девки зело покладисты. К чему он это говорил, смекнула позже.
Фросенька пошевелила ноздрями. Ах, какой же аромат шёл из сосуда Аладдина!
О пирожных она временно забыла, хотя мысли её оставались по-прежнему в животе, чуть пониже желудка. Не впервой. Снова сделалось сладко, гораздо слаще, чем во время встреч с Петром Сергеевичем. Где-то он теперь, её любезный друг?
Запахи чуть поутихли, Фросенька быстро к ним привыкла, принюхалась.
А на пороге появился важный господин. Точь-в-точь как человек из вещего сна! Весь разодетый в шелка и бархат, а также в меха…
На том величественном барине была соболья шапка, которую он хотел было сбросить небрежно, прямо на пол, но прибежавшая услужливая горничная успела подхватить её. Затем прозрачная девица в кружевном чепце присела в глубоком реверансе. Важный человек протянул ей рубль. Она приняла его, поцеловала руку дарителю. А на руке той…
