Пэм Розенталь - Почти джентльмен
Они сели в большую мраморную ванну лицом друг к другу. Их ноги переплелись.
– Просто рай, – проговорила Феба, поглаживая ступней голень Дэвида.
Он согласно кивнул, прикрыв глаза и довольно ухмыляясь. Интересно, если скользнуть глубже под воду, дотянется ли ее нога до его чресел? Дотянулась! Он открыл глаза и удивленно охнул.
– Будешь озорничать, я тебя накажу!
Дэвид замолчал, подбирая в уме достаточно тяжелое наказание.
– Вымой меня! – наконец объявил он и встал, как Нептун из волн.
На мраморный пол ванной комнаты выплеснулось несколько ведер воды.
Взяв в руки мыло и мочалку, он подошел к Фебе.
– Возьми и вымой меня. Ну же, давай! – Изображая нетерпение, он похлопал мочалкой по кончику ее носа.
– Ну что ж, раз вы так настаиваете, милорд…
Феба встала коленями на полочку, которая тянулась вдоль края ванны, и принялась намыливать мускулистые плечи и руки лорда. К своему удивлению, она обнаружила на руках Дэвида безупречный маникюр, странный для человека, напрочь лишенного тщеславия.
– Сегодня утром я постриг ногти, – объяснил он.
– Очень мило. – Она поцеловала кончик каждого пальца. – Ну-ка, повернись.
Феба прижалась грудью к его спине, обхватив руками его талию, но он выпутался из ее объятий. Ей ничего не оставалось делать, как только намылить его со спины.
– Все? – спросил он.
– Повернись еще раз.
Она занялась его животом и тем, что располагалось ниже.
– Что ж, неплохо, но ты пропустила некоторые места. Придется показать тебе, как это делается.
Линсли поставил Фебу на ноги, а сам сел на ее место и начал быстро намыливать ее тело. Она чувствовала себя маленькой девочкой, которую моют в железном корыте на кухне. Но очень скоро эти ощущения сменились другими, совсем не детскими.
– Встань коленями на полочку. Нет, повернись ко мне спиной. И раздвинь ножки. Пошире. Вот умница.
Наконец он нагнулся и поцеловал ее в затылок.
– Все. Давай я тебя вытру.
Он закутал ее в мягкое пушистое полотенце, а потом натер ее кожу ароматным миндальным маслом. Она жадно смотрела на его блестящее от воды тело.
– Мне кажется, – сказала она, когда они взялись за руки и пошли в его спальню, – что я скинула с себя слой кожи и оставила его в ванне.
Это был ненужный, бесполезный слой, который сковывал ее движения. Теперь же она чувствовала себя свободной и смелой до сумасбродства. Теплые воздушные волны, исходившие от огня в камине, приятно окутывали их нагие тела.
– Что это за шум? – спросила Феба, услышав какие-то завывания.
– Ты забыла?
Он раздвинул красные бархатные шторы, скрывавшие высокое окно, и она увидела, что на улице бушует буран.
– Да, забыла.
Она утратила всякую связь с внешним миром, пока сидела в уютной, наполненной ароматным паром ванной. Между тем метель была нешуточной. Серовато-белый снег косо падал на землю с морозного черного неба. «Каково сейчас бездомным?» – сочувственно подумала Феба. Однако ее радовал этот разгул стихии. Он вторил той буйной страсти, которой было объято все ее тело.
Дэвид подошел сзади и прижался к ее спине, обхватив руками ее мягкие груди.
Оконное стекло, за которым чернело небо, походило на старое серебряное зеркало. Феба задержала дыхание, увидев бледное отражение его руки, медленно скользившей вниз по ее животу.
– Ах! – тихо вздохнула она.
Теплое облачко пара, вырвавшееся из ее рта, затуманило стекло и то, что в нем отражалось. Они с Дэвидом остались одни перед лицом бушующей непогоды.
Тихо усмехнувшись, она обернулась и обхватила его руками.
– Пойдем в постель, – прошептал лорд и, взяв ее за руку, подвел к кровати.
Дэвид лег на спину и попросил:
– Сядь сверху.
Феба подчинилась, и они устремились в волшебные дали.
Глава 19
Они немного смущались за ужином, а на следующее утро не могли смотреть друг другу в глаза. Случайное прикосновение рук – когда она подавала ему кофе или он протягивал ей газету – казалось пугающим.
Они смеялись над пустяками и теряли нить самых простых разговоров.
Однако Феба наконец-то сумела, пусть медленно и с запинкой, описать свои самые страшные воспоминания.
Воспоминания о дорожной аварии – о том моменте, когда она поняла, что фаэтон перевернется.
Потом она выпустила из рук маленькое тельце Брайана и увидела его распростертым на гравийной дороге – такого крошечного! В следующее мгновение она сама вылетела из экипажа.
– Я вижу это так четко, как будто кто-то запечатлел те события на черно-белых гравюрах и впечатал их в мое сознание. Я еще никогда не делилась ни с кем своей болью, Дэвид.
– Мистер Блейк однажды сказал мне, что ты пережила адские муки.
Феба пожала плечами:
– Да, пожалуй, он прав. И это тебя не пугает? Линсли покачал головой и обнял ее за талию.
Они надолго замолчали, продолжая брести по унылым заснеженным пастбищам. Когда солнце наконец прорвалось сквозь пелену облаков, они очнулись от мрачной задумчивости и принялись играть в снежки.
– Ты первый начал! – засмеялась Феба, попав снежком Дэвиду в затылок.
– Я начал? Маленькая лгунья! Ты прекрасно знаешь, что это твоя затея! Ну берегись! Сейчас ты у меня получишь… Погоди-ка. Кто это там?
К влюбленным подошел явно смущенный молодой пастух. Дэвид перестал растирать щеки Фебы комком снега и посмотрел на юношу.
– Простите за беспокойство, сэр, но, похоже, рыжая корова собралась отелиться. Ей еще рано, однако мистер Гулдинг говорит, что теленок будет жить. Они сейчас в хлеву – мистер Гулдинг и тот новый парень, который остановился в его доме.
– Проклятие! Я знал, что с этой коровой у нас будут неприятности! Ей, должно быть, ужасно больно, бедняжке. Ты найдешь дорогу до дома, Феба? Мне надо идти в коровник.
– Можно, я пойду с тобой?
Она не хотела с ним расставаться. К тому же у Фебы появилась возможность повидаться с Билли.
– Конечно. Правда; преждевременный отел – малоприятное зрелище, но если ты хочешь, пойдем вместе. А молодой человек принесет нам из дома горячего сидра. Договорились?
В хлеву истошно мычала корова.
– Никак не отелится, бедняга, – сказал мистер Гул-динг.
Он сидел на табуретке, а Билли лежал на окровавленной грязной соломе, неудобно выпростав сломанную ногу и засунув руку в испуганную корову.
– Этот парень знает, что делает, – с гордостью объявил мистер Гулдинг. – Он упросил меня, и я разрешил ему попробовать. В самом деле, почему бы и нет? У него умелые руки.
«Этими руками он целых пять лет безнаказанно воровал деньги из карманов лондонских прохожих», – подумала Феба. Но мистеру Гулдингу ни к чему знать такие подробности – если только Билли не захочет сам рассказать ему о своем прошлом.
