Мэри Патни - Моя прелестная роза
— Да, сэр. Я, конечно, не могу сравниваться с Саймоном, но вот уже несколько лет играю небольшие роли. — Она вдруг улыбнулась. — Я могу быть неплохой служанкой для героинь мисс Джессики. Томас рассмеялся:
— Очень хорошо. Готова ли ты служить у меня в труппе за два фунта в неделю?
— О да, сэр! — радостно согласилась она. Стивен прикинул, что ее брат будет получать три-четыре фунта в неделю. На двоих этого достаточно.
Итак, все складывается наилучшим образом. «И долго ли мне будет так везти?» — подумал Стивен.
Возбужденно тараторя, Джессика улеглась па кровать в комнате, которую они занимали вместе с сестрой.
— А какое платье ты наденешь на свадьбу? То самое голубое, в котором выходила за Чарлза?
Розалинда поморщилась, расстегивая свою помятую одежду.
— Конечно, нет. Может быть, платье Офелии, которое лежит у нас в сундуке? Что ты по этому поводу думаешь?
— Лучше ничего и не придумаешь. Оно всегда тебе очень шло, — усмехнулась Джессика. — Со шнуровкой на спине, очень выгодно смотрится на твоей фигуре. Стивен будет ослеплен твоей красотой. Я принесу его сейчас, и мы подберем к нему все остальное.
Розалинда, кивнув, сняла платье. Едва отложив его в сторону, она заметила, что Джессика внимательно ее рассматривает. Опустив глаза, Розалинда увидела на своих грудях какие-то темные пятна. Ее лицо вспыхнуло, и она поспешила скрыть следы легких укусов.
Прежде чем она успела что-нибудь сказать, Джессика в ужасе выпалила:
— Он что, бил тебя или щипал? Если он только посмел такое сделать, я…
— Да нет, что ты.
Понимая, что при всей своей житейской умудренности Джессика все еще девственница, она села на край прогнувшейся кровати и спокойно сказала:
— Извини, мне следовало быть осторожнее, но я так привыкла к твоему обществу, мне даже в голову не пришло, что я могу тебя встревожить. Поверь, Стивен ничем меня не обидел. Мы вели себя очень скверно. И это было так замечательно. — Тут в ее голосе зазвучали предостерегающие потки. — Не забывай, я уже не юная девушка, а вдова и имею право на некоторую свободу. Ты ни в коем случае не должна брать с меня пример, каким бы романтичным ни казался твой Ромео.
На этот раз покраснела Джессика.
— Он не мой Ромео. Но актер мистер Кент очень хороший, верно?
— Да. Я уверена, что ты с удовольствием посвятишь его в члены труппы, — поддразнила сестру Розалинда. — Ты узнаешь, так же ли восхитит тебя его поцелуй, как и талант. — Она подумала, какое чудесное светлое чувство появилось в диалоге сестры с новым актером. И вдруг, к полному своему удивлению, расплакалась.
Она закрыла лицо руками и тут же почувствовала, что Джессика ласково ее обнимает.
— Что-то не так, Роза? — озабоченно спросила сестра. — Эти слезы непохожи на слезы счастья.
Розалинда рыдала все сильнее. Она испытывала отчаянную потребность излить душу, а Джессика была ее самой близкой подругой. По ночам они часто разговаривали о самых сокровенных своих тайнах. Почему бы не доверить сестре и эту тайну?
— Стивен очень болен, — нерешительно сказала она. — Возможно… возможно, ему остается жить всего несколько месяцев.
— Боже милостивый! — Джессика крепче сжала сестру в своих объятиях. — О Роза, какая жалость! Поэтому-то он и тянул с предложением, хотя всем было видно, что он без ума от тебя? Роза кивнула.
— Он хотел уехать, так ничего и не сказав, но у него случился ужасный приступ боли, и я заставила его рассказать мне всю правду. Одно признание повлекло за собой и другие, и вот через четыре дня мы поженимся.
Сотрясаясь от рыданий, она повернулась к сестре. Джессика утешала ее, ласково гладя по спине, пока она не выплакалась. В присутствии Стивена Розалинда, разумеется, не могла бы дать волю слезам. С ним она должна вести себя спокойно и сдержанно.
Собравшись наконец с силами, она выпрямилась и достала носовой платок.
— Только, пожалуйста, ничего не говори папе и маме. Я не хочу расстраивать их раньше времени.
— Хорошо, — серьезно пообещала Джессика. — Но ты… в самом деле уверена, что хочешь стать его женой? Мне очень нравится Стивен, но у него не было права просить от тебя такой ужасной жертвы.
— Было право. — Розалинда положила руки на колени и сжала пальцы. Она понизила голос и заговорила, обращаясь не столько к сестре, сколько к самой себе: — Нет у меня более заветного желания, чем стать женой Стивена — на тот срок, который отведет нам судьба.
Глава 16
С самого рассвета непрерывно лил холодный, пронизывающий осенний дождь. С деревьев сыпались желтые листья, дороги раскисали все сильнее. Лорд Майкл Кеньон чувствовал глубокую усталость и сильное раздражение. Вот уже две недели как он искал своего исчезнувшего брата и так ничего не узнал за это время, кроме, пожалуй, того, что найти человека на коне гораздо труднее, чем едущего в карете.
Невзирая на неоднократные заверения доктора Блэкмера, что очень маловероятно, чтобы Стивен лежал где-нибудь больной, Майкл испытывал большое облегчение всякий раз, когда обнаруживалось, что кто-то видел его брата. Теряя след, они возвращались обратно и, сворачивая на другие дороги, снова находили след.
По всей видимости, маршрут, который избрал Стивен, был совершенно случаен.
По пути на север Майкл остановился в поместье своего друга Люсьена, графа Стратмора, начальника тайной полиции, чтобы попросить его о помощи. Люсьен дал несколько разумных советов и обещал сообщить все, что ему удастся выяснить через обширную сеть своих соглядатаев. Во всех деревнях Уэст-Мидлепдса развернулись поиски. К счастью, герцог уехал на Юпитере, превосходнейшем коне из конюшни друга Майкла, лорда Абердена.
Майкл подарил коня своему брату Стивену еще в прошлом году.
Это воспоминание отозвалось в нем скорбью. В глубине души Майкл не верил, что Стивен и в самом деле смертельно болен. Врачи часто ошибаются, а в последний раз, когда он виделся со Стивеном, тот был в превосходной форме.
Но все люди — и мужчины, и женщины — умирают в любом возрасте и от самых разных причин. Может быть, пробил час и для Стивена. Но неужели судьба поступит так несправедливо: лишит его брата, с которым они только что подружились ?
Просто поразительно, что Стивен вырос таким чудесным человеком, хотя и находился все время под постоянным влиянием старого герцога с его угнетающей сухостью и педантизмом. Сам Майкл старался бывать в аббатстве как можно реже, это помогло ему уберечь себя от эмоционального давления отца. Стивен, однако, был слеплен из более прочной глины. Он выжил, более того, вырос сильным и справедливым. Его сила сочеталась со всегда ровным расположением духа, и потому так трудно было понять причины его исчезновения.
