Ханна Хауэлл - Бесстрашный горец

– Отпусти ее, Мензис, – попросила Фиона. – Ведь от нее тебе никакой пользы не будет.

– Вот как? – ухмыльнулся Мензис и, схватив Мэб за волосы, отчего та сразу же перестала дергаться, и вытащив кинжал, приставил его к шее женщины. – А я думаю, эта корова еще на что-нибудь сгодится.

– Если ты причинишь ей боль, Макфингелы этого так не оставят. Они очень ценят Мэб.

– И поэтому они позволяют ей бродить по окрестнос­тям лишь в твоем сопровождении? Да еще без оружия? Можешь не пугать меня Макфингелами, этими сумасшед­шими и убийцами женщин. Или ты думаешь, они прикажут их колдунье меня заколдовать? – Мензис расхохотался, и его свита тотчас же угодливо захихикала.

Фиона поняла: из этой ловушки ей не выбраться. Мэб смотрела и ее сторону, подавая ей знаки бежать. Если она считает, что Фиона оставит ее в руках этого безумца, она тоже не в своем уме. Мензис прекрасно понимал, что Фиона у него в руках, что она не из тех, кто жертвует чужой жизнью ради собственной свободы. Злорадное выражение его лица заставило ее пожалеть о том, что она не такая жестокая.

– Отпусти ее, Мензис, – вновь приказала она холод­ным жестким тоном, решив во что бы то ни стало не пока­зывать страха перед этим человеком.

– Отпущу, только если ты согласишься пойти со мной, – ответил Мензис.

– Я согласна, – сказала Фиоиа, не обращая внимания на сдавленные возражения Мэб.

А в следующий момент, к ужасу Фионы, Мензис полос­нул кинжалом по горлу Мэб и швырнул ее тело на землю. Изрыгая проклятия, Фиона выхватила из рукава кинжал, намереваясь вонзить его в грудь Мензиса, но не успела: кто-то из его свиты схватил ее за руку. Фиона принялась выры­ваться изо всех сил, но у нее ничего не получилось. Мужчи­на грубо повернул ее к себе лицом и занес руку для удара. Секунду спустя Фиона, ощутив ослепляющую боль, упала.

Сознание вернулось к Фионе настолько стремительно, что она ахнула и услышала чей-то тихий смех. Голова рас­калывалась, но еще больше болели челюсть и руки. Фиона никак не могла понять, откуда взялась эта боль, наконец вспомнила про Мензиса и похолодела от страха. Перед гла­зами встала страшная картина: безжизненное тело Мэб па­дает на землю, весь подол ее платья залит кровью.

Кто-то легонько толкнул Фиону, и она почувствовала, что тело ее начало раскачиваться. Все ясно: Мензис снова подвесил ее за запястья. Ощутив прикосновение мягкой ткани к телу, Фиона вздохнула. Что ж, по крайней мере на сей раз этот подонок не стал снимать с нее рубашку, и то хорошо. Она медленно открыла глаза, взглянула на ухмы­ляющегося Мензиса и с радостью почувствовала, что нена­висть вытеснила страх.

– Ты ответишь зато, что убил Мэб, мерзавец, – прогово­рила она. – Я заставлю тебя за это заплатить. Кровь за кровь.

– И как ты это сделаешь? – Мензис указал на валяв­шуюся рядом одежду, на которой лежали ее кинжалы.

– Зубами, если потребуется, – ответила Фиона ледя­ным тоном. – Тебе не было никакой нужды ее убивать.

– Она пыталась помочь тебе сбежать, а этого нельзя было допустить. – Говоря это, он вытер грязь с полы свое­го элегантного камзола. – Ты моя, а тот, кто пытается от­нять у меня то, что мне принадлежит, либо помешать мне это взять, должен умереть.

Он говорил таким тоном, словно жизнь Мэб значила для него ровно столько, сколько грязь, которую он только что вытер с камзола. И это было страшно, так же страшно, как то, что он проделывал с ней, Фионой. Такое безразли­чие к человеческой жизни, которую ты только что оборвал, можно было бы понять, если бы это произошло на поле боя, но говорить так о женщине, которую только что убил, способен лишь отъявленный негодяй либо сумасшедший. Интересно, надолго ли он оставит ее в живых, после того как сделает своею?

Он уже несколько раз пытался ее изнасиловать, однако всякий раз ему что-то мешало. И теперь, после того как она познала радость любви с Эваном, даже мысль, что Мензис дотронется до нее, вызывала приступ тошноты, который она с трудом сдержала. Еще страшнее было представить себе, что испытает Эван. На сей раз Мензис может разрушить столько, что Фионе захотелось плакать, однако усилием воли она сдержалась, не желая показывать перед этим подонком свою слабость.

По прошлому опыту она знала, что Мензис обожает го­ворить о себе, какой он ловкий, умелый, красивый. Хотя Фиона пока не представляла, чем это может ей помочь, она решила разговорить его. Во всяком случае, это поможет ей выиграть время. По меньшей мере может отсрочить неиз­бежное изнасилование, по большей – может произойти чудо. В Скаргласе могут заметить, что их с Мэб давно нет дома, и отправиться на поиски. Или вдруг кто-то из караульных, несших дозор в сторожевых башнях, заметил их и заподоз­рил что-то неладное. Правда, они отошли довольно далеко от замка, но все может быть. Как ни ничтожна надежда, за нее стоит ухватиться, решила Фиона, она придаст сил.

– Как ты нашел меня? – спросила она.

– Это было нелегко. – Мензис раздраженно взглянул на нее. – По потом мне сказали, что ты исчезла, потерялась.

«Неужели в Дейлкладаче шпион?» – подумала Фиона. Мензис достаточно привлекательный мужчина – длинные светлые волосы, светло-голубые глаза. Он вполне мог кого-то соблазнить и узнать все секреты Макенроев. А может быть, переполох, вызванный ее исчезновением, ни для кого не являлся секретом, однако верилось в это с трудом. С тех пор как на горизонте возник Мензис и начал преследовать Фиону, Коннор держал в строгой тайне все, что происходит в Дейлкладаче. По красивому лицу Мензиса она заметила, что ему ужасно хочется, чтобы она спросила его, откуда он узнал, что она уехала из замка. Фиона ни за что не стала бы доставлять ему такого удовольствия, но она понимала, что, если станет задавать вопросы, выиграет драгоценное время.

– Значит, ты нашел в Дейлкладаче какую-то дурочку, которая докладывает тебе обо всех делах, что происходят в замке? – спросила она и вновь почувствовала, что ее тошнит, таким самодовольным стало лицо Мензиса.

– Красивая была девчонка, а уж влюбилась в меня до умопомрачения. Так что с готовностью рассказывала обо всем, что происходит в Дейлкладаче, день за днем.

– Была? – недоверчиво переспросила Фиона, но уже в следующий момент до нее дошел смысл его слов, и, хотя она понимала, что предательница не заслуживает сострадания, ей все-таки было немного жаль глупую женщину, которую угораздило влюбиться в такое чудовище, как Мензис.

– Ну не мог же я рисковать, ведь она узнала, кто я такой. Сама виновата. Я ее предупреждал, что ей не следует слишком много знать, это для нее опасно. – Он пожал пле­чами. – Но она, похоже, не понимала, что ей не стоит раз­глядывать лицо своего любовника. А я не мог допустить, чтобы твои проклятые братья догадались, что я нахожусь где-то рядом.