Эвелин Энтони - Валентина
— Да! — крикнула она. — Что вам за дело до этого! Он не ваш друг!
— Он предложил вам помощь, не так ли?
— Он сделал больше, чем обещал! — Она презрительно отвернулась. — Он написал к Потоцкому, требуя освобождения моей сестры. Он припугнул Совет Герцогства тем, что русский царь будет крайне недоволен, если с кем-нибудь из нас что-то случится. Это так ничтожно по сравнению с богатыми обещаниями французов! Такая малость!
— Французы не так уж плохи, как вы о них думаете, графиня, — заметил де Ламбаль. — Вашей сестре был придан статус охраняемой персоны, Я уже имел честь объяснить вам, что обстоятельства не позволяют помочь ей в условиях, когда она сама покинула свое убежище, где пребывала в полной безопасности! Кроме того, я сам посоветовал вам обратиться к князю Чарторыскому, и этот совет оказался удачным.
— Так зачем же вы задержали меня?! — воскликнула Александра. — Сейчас дорог каждый миг — ведь я везу к Потоцкому письмо от князя!
— Именно поэтому вас и привезли сюда, — сказал майор. — Для поездки к Потоцкому, равно как и для вывоза вашей сестры из тюрьмы, вам нужен эскорт из французских военных. Иначе как обеспечить безопасность? Все-таки одинокая женщина, пусть даже со столь боевым духом (он ехидно улыбнулся)… не сможет сравниться с полудюжиной крепких офицеров во главе с низким выродком майором. Мы выедем к Потоцкому в течение часа. Прошу вас подождать снаружи, и при этом воздержаться от нанесения тяжких оскорблений моим людям, которые будут ждать вместе с вами. Я пока с вами расстанусь, к сожалению очень ненадолго! Фаншон, зайдите ко мне!
Получив инструкции, лейтенант козырнул де Ламбалю и вышел из кабинета. Если бы он не испытывал еще большего страха перед майором, он наверняка отказался бы провести хоть минуту вместе с этой ужасной русской графиней. Лейтенант в своей жизни привык к женщинам ласковым и покорным. Чудовищная графиня успела за полчаса вконец измучить юного офицера. Но ничего не поделаешь… К тому же в отношении майора к графине он приметил нечто большее, чем простое исполнение долга… Лейтенант не видел особой необходимости ни в слежке за графиней, ни в ее приезде в контору, ни в ее эскортировании к графу Потоцкому. Все это было странно, но майор и был человеком странным. Совершенно непонятным, как и эта русская женщина. Лейтенант вздрогнул, столкнувшись в коридоре с графиней, и поспешил занять место в небольшом отряде, который дожидался в вестибюле.
* * *— Это весьма интересно, — заявил граф Потоцкий, просмотрев письмо, которое подала ему Александра, и посмотрел на майора де Ламбаля с кривой усмешкой. — Мне кажется достойным особого внимания то, что так много влиятельных людей принимают участие в вашей сестре. Конечно же, графиня, ваша сестра — женщина красивая и одарена многими способностями, но совершить такой стремительный бросок из французского лагеря в русский — это нечто из ряда вон выходящее!
— Результаты ее ареста могут вам показаться еще более удивительными, — холодно заметил де Ламбаль. — Она является протеже самого французского императора; если к тому же она еще и протеже русского царя, то вам следовало бы обращаться с нею с двойной осторожностью! Нам нужен приказ о ее освобождении немедленно!
Граф кивнул, но тонкая усмешка на его лице, замеченная Александрой, вдруг наполнила ее ужасом.
— Я отдам соответствующий приказ, — сказал, наконец, Потоцкий. — Этот приказ будет занесен в соответствующую книгу учета распоряжений, и копия отправлена князю Чарторыскому. Однако должен вам заметить, что в известном смысле приказ запоздает. Графиня Грюновская два дня назад была осуждена как изменница и приговорена трибуналом Герцогства к повешению. Приговор должен был быть приведен в исполнение сегодня поутру. Такая жалость, — вздохнул он, — что вы немного опоздали… Быть может, вы присядете, графиня? Вы очень бледны…
Александра не чувствовала под собой ног. В карете де Ламбаля она разрыдалась. «Боже мой! Этим утром! Они повесили ее, негодяи!.. Повесили мою сестру!..» — Она тряслась в конвульсиях плача.
Майор грубо сказал ей:
— Успокойтесь! Вы сделали все, что могли! Прекратите эту борьбу, мадам, и постарайтесь успокоиться. Мы отомстим за это, не сомневайтесь.
Он вынул платок и сам стал вытирать ее слезы, прижав ее лицо к своему мундиру…
— Вы ничего не сможете поделать, — сказала она потом. — Чарторыский сообщил мне, что ваш император разбит наголову!
— Я знаю, — отвечал де Ламбаль. — Но мы сейчас поедем в тюрьму. Вы останетесь ждать в карете. Я пойду туда с этим подписанным указом и попробую получить у них ее тело.
Он вытащил приказ. Да, Потоцкий ничем не рисковал. Он отдал распоряжение, и не его вина, что женщину уже казнили. Ни Чарторыский, и никто другой не сможет его упрекнуть.
— Подождите меня, — сказал майор, выходя из кареты.
Но Александра последовала за ним.
— Я должна сама препроводить тело моей сестры до дома!
— Фаншон! — вздохнул майор. — Лягте костьми, но удержите графиню в карете!
* * *Этим утром Валентина встала очень рано. Разбудил стук молотков, но и сон ее был беспокойный и не принес облегчения. Видимо, во дворе тюрьмы сколачивали эшафот для нее… Она подготовилась к концу, написала письмо сестре, которое обещал отослать в Чартац надзиратель. Она причастилась и получила отпущение грехов. Ее совесть была чиста, все грехи были ей отпущены, кроме греха любви к нему… Но Валентина не верила, что это грех… Даже ее ненависть к Теодору, казалось, стерлась и отошла на задний план перед этой любовью; однако ее муж ранним утром наведался к дверям ее камеры, и она слышала, как он беседует с охранником. Охранник отвечал, что она еще жива, поскольку сперва должна была состояться другая казнь. Казнили слугу графа Грюновского, того самого верзилу, который попытался помочь Валентине бежать на пути из Чартаца в Варшаву. Перед повешением его секли, и это вызвало задержку. Слыша эту приглушенную беседу, Валентина задрожала помимо своей воли. Так значит, Теодор не обманулся отговоркой верзилы в ту ночь и все распознал… Значит, он предполагал все это заранее и был готов назначить такое страшное наказание… Но воистину старый еврей-трактирщик и его жена отомщены рукой самого же Теодора…
В ее камеру вошел тюремщик, неся ей суп. Она отказалась от супа и только спросила, скоро ли…
— Осталось ждать недолго, мадам, — отвечал тюремщик. — Того, кто был в очереди перед вами, уже выпороли и сейчас вешают. Скоро придут и за вами.
В то время как Валентина, встав на колени, произносила свои последние молитвы, в кабинете начальника тюрьмы появился майор де Ламбаль. Через несколько минут он спустился во двор, где все было готово для казни, и подошел к Валентине, уже стоявшей на эшафоте с обнаженной по грудь шеей…
