Робин Шоун - Нежный наставник
— Нет, я этого не знал.
— Именно поэтому Эндрю избрали в парламент, благодаря связям ее отца.
— Откуда ты столько знаешь о семье Элизабет?
Легкая дымка заволокла серые глаза графини.
— То, что я выжила после похищения и рабства, Ребекка Уолтерс восприняла как личное оскорбление. Ну а мое возвращение в Англию, да еще с ублюдком в придачу, она сочла просто возмутительным.
Иногда Рамиэль забывал, что пришлось пережить его матери. В Англии маленького Рамиэля она окружила любовью и лаской, в то время как сама была вынуждена бороться с презрением и нападками высшего общества.
— Я многое узнала об этой женщине, — сказала графиня.
— Но ведь она не смогла одержать над тобой верх, — мягко заметил Рамиэль.
Графиня улыбнулась улыбкой, полной цинизма, сарказма и чувства удовлетворения.
— Нет, она меня не сломила. Моя репутация была испорчена, но знатность и богатство сделали меня модной. И чем злее становились нападки Ребекки, тем больше росла моя популярность. Вот уж действительно, людям, мнящим себя безгрешными, не следует бросать камни в других. Я кое-что узнала о ее прошлом… и в отместку пустила о ней слух. Твоя мама очень злая женщина.
Рамиэль не мог удержаться от смеха. В его понимании такие добропорядочные ханжи, как маркиза, или светские львицы, ищущие острых ощущений в его постели, и были злыми женщинами. Его же мать являла собой воплощение доброты. Поэтому ее сравнение с дамами из высшего общества, которые всю свою жизнь ни о ком, кроме себя, не думали, показалось Рамиэлю абсурдным.
Его бирюзовые глаза заблестели.
— Будем надеяться, Элизабет тоже скоро разозлится.
— Мне кажется, она уже изменилась, и я собираюсь ей помочь.
Волна чувств захлестнула Рамиэля.
Когда он девять лет назад в первый раз вернулся в Англию, мать обняла его, напоила горячим шоколадом и уложила спать, как когда-то укладывала его двенадцатилетним мальчиком. Ни разу за все прошедшие годы она не спросила сына, почему он покинул Аравию.
— Почему? — спросил Рамиэль, чувствуя, как вместе с кончиками ушей начинают пылать щеки.
— Потому что я твоя мать и люблю тебя. В чем-то вы с Элизабет похожи. Она бежит от своей страсти, ты бежишь от прошлого. Может быть, вместе вы остановитесь.
Глава 15
Элизабет, погруженная в свои тревожные мысли, рассеянно разглядывала джентльмена средних лет, чьи виски успела посеребрить седина. Мужчина, не подозревая о том, что за ним наблюдают, отодвинул стул и помог своей даме сесть за стол, который находился прямо перед Элизабет и Ребеккой.
Неделя.
В этот вторник исполняется ровно неделя с тех пор, как Элизабет и Рамиэль провели свой первый урок. Однако ей эти семь дней показались годом. И несмотря на все попытки сохранить привычный образ светской дамы, она понимала, что обратного пути нет и что прежней она уже никогда не будет.
— Элизабет, ты меня совсем не слушаешь. Я говорю о том, что ты поедешь на бал к маркизе. Она, конечно, не самая приятная особа, но у нее действительно есть связи с королевской семьей.
— Прости, мама — автоматически извинилась Элизабет. Пытаясь сосредоточиться на Ребекке, она поднесла чашку к губам и отпила глоток холодного жидкого чая. И вдруг все ее существо охватило мучительное желание вновь ощутить терпкий вкус горячего турецкого кофе.
— Сегодня вечером вы с Эдвардом ужинаете у Хэммондов.
«Я не собираюсь вновь делить с тобой постель только потому, что тебе хочется мужчину». От этих слов Эдварда, которые она никак не могла забыть, несмотря на все свои усилия, Элизабет затошнило. Она аккуратно поставила чашку на блюдце.
— Мама, я хочу получить развод.
Послышался звон разбитого стекла — это была чашка Ребекки. Рядом с расписным фарфоровым блюдцем и осколками, валявшимися на темно-красном ковре, расплывалась большая чайная лужа. В ресторане воцарилась гробовая тишина. Любопытные взоры всех присутствующих обратились в сторону Элизабет и Ребекки.
В ту же секунду к их столику подбежал официант и быстро принялся за уборку. Элизабет почувствовала на себе взгляды сотни любопытных глаз, но еще острее она ощутила холод, сковавший лицо ее матери.
Неожиданно из-за спины Ребекки вынырнул лысый метрдотель и поставил перед ней новую чашку с блюдцем.
— Ох уж эти официанты, они бывают такими неловкими, — быстро проговорил он, словно человек, собиравший с ковра осколки, сам разбил фарфоровую чашку. — Прошу извинить нас, мадам. Такое больше не повторится. Могу ли я предложить вам что-нибудь еще, разумеется, за счет заведения…
— Я и моя дочь больше ни в чем не нуждаемся, спасибо. — За все время разговора с метрдотелем Ребекка даже не взглянула на него. Ее изумрудные глаза внимательно изучали Элизабет. — Вы можете идти.
— С вашего позволения, мадам, — произнес метрдотель и несколько раз поклонился, сверкая блестящей лысиной.
Официант быстро собрал осколки фарфора и вытер чай. Жадные взгляды посетителей, не находя больше ничего примечательного, наконец оставили женщин в покое. Ребекка невозмутимо взяла в руки новую чашку и наполнила ее
Чаем.
— Мы обе забудем о том, что ты мне сейчас сказала, Элизабет.
Элизабет нервно сглотнула.
— Мама, я взрослая женщина, а не ребенок. Я больше не позволю игнорировать меня.
Ребекка чуть вытянула губы и изящно подула на горячий чай перед тем, как сделать маленький глоток. — Эдвард бьет тебя?
Пальцы Элизабет судорожно сжались вокруг чашки.
— Нет, конечно же, нет.
— Тогда я не вижу причин для развода.
Элизабет сделала глубокий вздох, мучаясь от того, что ей предстояло сказать. Однако через несколько секунд она успокоилась, поняв, что все равно не сможет удержаться.
— Он не спит со мной вот уже больше двенадцати лет.
Ребекка быстро поставила чашку, звонко клацнув ею о фарфоровое блюдце. Резкий звук эхом прокатился по соседним столикам.
— Добропорядочные жены на твоем месте благодарили бы Бога и свою счастливую судьбу.
Намек на недобропорядочность заставил Элизабет вздрогнуть. Она решительно подняла голову.
— И тем не менее я хочу получить развод.
— Тогда ты разрушишь все, что твой отец и муж с таким трудом создали.
Ярость Элизабет боролась с чувством вины.
— А как же я, мама? Я что, ничего не заслуживаю? Мой муж не желает делить со мной постель, и тем не менее у него есть любовница. Я… его никогда не бывает дома.
— Мужчины всегда будут делать то, что считают нужным. У тебя есть двое сыновей, чего же тебе еще надо?
Мужчину! Мужчину, который любил бы ее. Мужчину, который лежал бы рядом с ней в постели и который был бы отцом ее сыновьям, пока они не выросли, и чтобы им не было все равно, есть ли у них отец или нет.
