Александра фон Лоренц - Охота на Клариссу

— Я действительно сочувствую тебе, милая, — продолжал утешать жену мужчина, — но, насколько я знаю, твой отец погиб как герой. Графиня тоже приняла мужественную смерть. Они оба попали в Валгаллу.

Кларисса удивленно взглянула на мужа.

— Да, в Валгаллу, — повторил он, — они попали в рай. Там им лучше, чем здесь.

— Интересная у вас религия, — как-то холодно заметила графиня.

— Боги не зависят от людей, дорогая. Вы поклоняетесь Христу, у нас другие представления об устройстве мира. И, тем не менее, Валгалла или рай, по-вашему, существует независимо от наших убеждений.

— Да ты философ, — в голосе женщины прозвучала ирония.

— Вообще-то я больше воин, — почти обиделся Ингмар, — но иногда каждый человек должен задумываться об устройстве мира и смысле жизни.

— А откуда у тебя эти драгоценности и различное оружие? — неожиданно переменила тему Кларисса.

— Я совершил два торговых похода на восток. Есть и боевые трофеи.

— Ты убивал?

— В битве приходится убивать, иначе убьют тебя.

— И забирал оружие?

— Оружие побежденного врага принадлежит победителю.

Кларисса опять отвернулась. Они уже находились в своей новой спальне. Женщины навели тут образцовый порядок. Заменили полог над кроватью, разостлали новые ковры, расставили сундуки с вещами Ингмара; на стенах повисли нарядные гобелены, возле окон расположились горшки с любимыми цветами Клариссы. Для того, чтобы граф мог смыть дорожную пыль, слуги принесли ванну и наполнили горячей водой, благоухающей лавандой; на столе стоял ужин, источающий приятные запахи, и кувшин с вином.

Кларисса подошла к окну — солнце уже зашло за горизонт, и начинали зажигаться первые звезды. Она, хоть и помогла мужу искупаться, но явно не спешила лечь с ним в постель.

— Ты зря так пристрастно меня расспрашиваешь, — графу, расслабившемуся после хорошего ужина, горячей ванны и ласковых рук жены, совершенно не хотелось ссориться. Он зажег свечи, и в отблеске трепещущихся огоньков лицо норманна стало загадочно задумчивым:

— И твой отец, и я, — все мужчины всегда берут в руки оружие, чтобы защитить свой дом…

— Или напасть на кого-нибудь, — перебила его графиня.

— И напасть тоже, — согласился викинг, уже начиная злиться, — важно только, чтобы это была честная схватка. Я понимаю, куда ты клонишь. Нам, норманнам, досталась скудная северная земля. Там трудно жить, — Кларисса видела, как загорелись глаза у мужа, — наши дома больше похожи на землянки. Рожь родит скудно на склонах гор, а пшеница совсем не растет. Но мы, мужчины Норвегии, смелые и мужественные, бог дал нам силу, значит, мы имеем право силой взять то, что нам необходимо.

— Да, меня ты тоже взял силой.

Ингмар поставил подсвечник на стол и уселся в кресло. Он налил в кубок немного вина, долго и напряженно смотрел на пляшущее пламя и, наконец, медленно сказал:

— Я силой женился на тебе, это правда. Но у меня есть смягчающее обстоятельство.

— Какое же? — изумилась графиня.

— Ты очень понравилась мне …. - она почувствовала, что тихие слова мужа всколыхнули ее душу, да так, что где-то очень глубоко внутри что-то болезненно шевельнулось и мучительно защемило сердце. — И я очень надеюсь, что ты ответишь мне тем же чувством.

Кларисса молчала. Еще совсем недавно, радостная, она бы бросилась на шею мужу и страстно целовала бы его, а теперь на душе у нее было холодно и пусто.

— Получается, мы чисты перед богами — я не согрешил, что принудил тебя выйти за меня замуж.

— А кое-кто считает, что ты просто хотел стать графом.

Викинг рассерженно глянул на жену.

— Во-первых, я и так был графом, я — хевдинг, это значит — граф, я тебе уже не раз это объяснял. А во-вторых, я вообще не собирался ни на ком жениться, даже ради графства. Это герцог Роберт приказал взять тебя в жены.

— И ты подчинился?

Ингмар провел ладонью по столу с каким-то особым напряжением.

— Я принял его совет, тем более что возвращаться назад, на север, не имело смысла. Мои люди пошли за мной, согласившись поселиться во Франции. Мы могли бы взять твой замок приступом, но я решил, что лучше обойтись без жертв. Ну, а когда в церкви я тебя увидел… — хевдинг улыбнулся.

Кларисса поняла, что уже перегнула палку. Ее необычное поведение начинало злить мужа, и женщина решила сделать вид, что ничего не произошло. Она присела за стол рядом с мужем, и, сделав над собой усилие, прижалась к нему. Обрадовавшись и этой скудной ласке, Ингмар усадил ее к себе на колени.

— Я так по тебе соскучился, не виделись три дня, а, кажется, целую вечность! — его руки начали быстро расшнуровывать ее одежду.

— Подожди, Ингмар, я хотела у тебя кое-что спросить. Это правда, что вашим светловолосым мужчинам нравятся брюнетки?

— Нам, как и всем нормальным мужчинам, нравятся красивые женщины, и неважно, какого цвета у них волосы, — его широкие шероховатые ладони, наконец, добрались до нежных чувствительных грудей и стали их поглаживать и легонько сжимать.

— Но все твои дружинники завели себе черноволосых подружек, и они поговаривают о скорых свадьбах осенью.

— Должны же они оставить после себя какой-то след? Если решили не ехать в Норвегию, значит, и жен здесь ищут. А что плохого в черноволосых викингах через пару десятков лет, если они будут дерзкими и смелыми?

— А ты считаешь мою сестру Матильду красивой? — жесткая рука уже забралась к ней под нижнее платье и поглаживала бархатистый живот.

— А почему ты спрашиваешь? Ты же сама знаешь, что она привлекательная девушка! Но причем здесь я?

— Просто я знаю, что вы, викинги, имеете много любовниц, поэтому и места не хватает в Норвегии для всех ваших сыновей. Норманнам всегда мало одной жены.

— О, оказывается, моя малышка начинает ревновать! Да, наши жены не возражают, если муж разделит ложе с рабыней. Ведь по отношению к ней он тоже внимателен, и она не страдает от любовного голода. Но вся власть в доме только у нее, и слуги, и рабыни — все ей подчиняются. Разве так уж плохо ей живется?

— Если будешь мне изменять, я от тебя уйду! Я не стану делить своего мужа с рабынями и дочками вилланов, доставайся им целиком! Ключи и власть над кладовыми и кухней можешь отдать самой любимой наложнице, чтобы она чувствовала себя счастливой! А я поступлю также, как и ты — заведу себе красивого поклонника!

— В Норвегии запрещена супружеская неверность… для жен! Ведь они вынашивают детей, а кому захочется сомневаться, его ли это ребенок! А насчет твоего поклонника… Он должен быть очень хорошим воином, потому что ему придется сразиться со мной. Одного твоего ухажера я оставил в живых, сделал глупость, следующий раз буду умнее! А тебе вот о чем следовало бы подумать. Не стоит так угрожать мне, малышка, вряд ли тебе понравится то, что я с тобой сделаю в случае измены! — рассерженный норманн впился болезненным поцелуем в грудь Клариссы, а его жесткий палец проник в ее совершенно сухое лоно.