Элизабет Бикон - Ловелас и скромница
Он говорил с такой мягкой шутливостью, что Шарлотта невольно позавидовала своей ученице.
С видимой неохотой Изабелла сдалась и направилась в классную комнату, и, оказавшись там, Шарлотта даже испытала чувство облегчения от возврата к нормальной жизни, хотя никогда бы в этом не призналась. Сейчас ей показалось, что время, проведенное в погребе лорда Пемберли, было просто игрой ее воображения, если бы в самой сердцевине ее существа не ощущалась слабая боль, которая напоминала о том чудесном и незабываемом, что она испытала за это время. Теперь, когда они избежали опасности и снова вернулись к обычной жизни, она и мистер Бенедикт Шоу, вероятно, снова станут вести себя как незнакомцы, постоянно испытывающие раздражение от общения друг с другом, как это было с первой их встречи.
* * *«В жизни не помню такого странного дня», — устало подумала Шарлотта, когда он, наконец, закончился. Леди Рис настояла, чтобы обед был торжественным, хотя у Шарлотты было тяжело на сердце, а Бен буквально спал на ходу. Все остальные весело смеялись и шутили, словно опьянев от радости, что все страшное позади, тогда как оба участника приключения только делали вид, что все хорошо. Бен ни разу не посмотрел на нее должным образом. Мужчины отказались пить свой портвейн без дам и приказали принести графин в гостиную.
— Мы обещаем вести себя пристойно, к тому же сегодня не тот день, чтобы соблюдать такие формальности, — объяснил сэр Хью, разливая портвейн, и бросил суровый взгляд на Бена и Шарлотту, которые продолжали притворяться, что между ними нет ничего общего.
— Белдастоу сбежал, — сказал Бен, будто объясняя свое нежелание праздновать освобождение.
«Может, в этом и есть причина его равнодушия к ней?» — уныло подумала Шарлотта.
— Но что его ждет? — живо возразил его друг. — Бедность, необходимость постоянно прятаться от закона, опасение, что его могут выдать ради награды, назначенной за его голову. Жизнь без положения, без денег, к которым он привык, без роскоши, которую считал своей привилегией. Отец невольно обрек Белдастоу на жизнь, которой он предпочел бы заключение в камере Ньюгейта или казнь за свои преступления.
— Может быть, но, на мой взгляд, он убил слишком много хороших людей, чтобы считать такую жизнь достаточным для него наказанием.
— Казнь была бы слишком быстрой для него карой. — Сэр Хью многозначительно посмотрел на Изабеллу, которая прислушивалась к их разговору.
— Ты прав, сегодня лучше веселиться, а не обсуждать неприятные стороны моего прошлого, — сказал Бен с принужденной беззаботностью. — Так давайте же попросим принести шампанского, чтобы отпраздновать нашу свободу. И поднимем бокалы в честь самой смелой женщины, которую мне повезло узнать, когда мы были в заточении! — Он позвонил в колокольчик и пристально посмотрел на Шарлотту. — И за одно или два моих ощущения, гмм… скажем, связанные с этим заточением, — прошептал он ей на ушко, сразу вспыхнувшее огнем.
— Нет-нет, не нужно! — прошептала она, испугавшись, что он собирается выдать их тайну, пусть даже и близким друзьям.
В этот момент появился Коппис в сопровождении двух лакеев с шампанским, и Бен подмигнул ему, на что дворецкий ответил едва заметной понимающей улыбкой.
— За мисс Шарлотту Уэллс, самую необыкновенную женщину в мире и мою будущую жену! — торжественно провозгласил Бен.
— Нет! — вскричала она, возмущенная и оскорбленная его крайней самоуверенностью, ведь они даже не обсуждали этот вопрос и она не давала своего согласия.
— Да! — возразил он, беря ее за руку и пожимая эту руку тепло и нежно. — Да, и прошу вас, не спорьте, — с любовью, как всякий жених, нежно упрекнул он ее и, понизив голос до шепота, сказал ей: — Всего двадцать четыре часа назад вы мне сами себя обещали, прелестная Шарлотта, и не пытайтесь это отрицать.
— Хорошо, — вслух сказала она, поражаясь; как земля не перевернулась у них под ногами при этой пародии на помолвку. Но все-таки это была только помолвка, и ее можно будет разорвать, когда он немного остынет и к нему вернется разум.
— Венчание через три дня в церкви Святого Мартина на Полях, — объявил он во всеуслышание, оборвав тем самым ее надежду.
— Это слишком рано, — слабо возразила она и снова почувствовала, как все вокруг закружилось, и испугалась, что упадет в обморок, если немедленно не возьмет себя в руки.
— А для меня, дорогая, недостаточно рано, — сказал он.
Его взгляд пронзал ее жаром, пальцы втайне от всех щекотали ее ладонь, пробуждая в ней чувственность, от которой ей стало трудно дышать.
— Тогда прямо утром займемся покупками, — воодушевленно сказала леди Рис, как будто это и было самой надежной основой хорошего брака, и ее глаза сияли радостью. — Я говорила Миранде, что вы непременно договоритесь, если мы предоставим вас самим себе.
— Теперь вы согласны? — строго спросил он, но в его голосе Шарлотте послышалась улыбка. Так поняла ли она его, наконец, или это обманчивая надежда?
— Замечательно! — воскликнула Кейт.
Шарлотта мельком подумала, что, возможно, ее бывшая ученица более романтичная натура, чем ей казалось.
— Ну вот, мисс Уэллс, видите, все рады и счастливы, — поддразнил ее Бен, и Шарлотта спрятала свое лицо за бокалом с шампанским, решив приберечь свои возражения до того момента, когда сама их для себя сформулирует.
Глава 10
«Как же все это произошло?» — спрашивала себя Шарлотта, взволнованно расхаживая по своей комнате. Еще недавно она наслаждалась близостью самого восхитительного любовника, о каком только может мечтать женщина. Затем они оказались на свободе, и Бен, возмущенный бегством своего брата, смотрел на нее так, будто в первый раз видел. А теперь он требует, чтобы они поженились через три дня, создавая иллюзию, что это брак по любви, и заявляет, что он не желает ждать дольше.
Он был таким любящим, таким нежным в эти часы заточения в кромешной тьме подземелья, которое теперь представляется ей раем. И вот когда их освободили и перед ними была вся, долгая или короткая, жизнь, ибо кто может знать это наверняка в этом непостоянном мире! — еще сегодня утром ей казалось, что он очень возмутился бы, если бы она напомнила ему об их близости. И после этого он хочет, чтобы она забыла о рассудке и согласилась стать его женой.
Проблема была в том, что Шарлотта так тосковала о своем смелом возлюбленном, что разрывалась между чувством стыда и страстью при воспоминании о волшебных часах, проведенных в его объятиях. Все тело ее жаждало его, таяло при одной мысли о том, как неистово он возбуждался от ее близости, и об интимных ласках, которыми они одаривали друг друга. Глупое тело, строго упрекнула она себя и вновь принялась метаться по комнате. Если эта ходьба не успокоит ее, то хотя бы утомит и утопит воспоминания о ночи, когда она лежала в объятиях своего любовника, будто была создана для него.
