Сычев К. В. - Роман Молодой
– Надо бы нам сходить во дворец и посмотреть на нового царя! – сказал, смеясь, Роман Михайлович. – Вот вам мое предсказание: больше нет этого злобного Хызра!
Князь Роман со своими людьми быстро доскакали до ханского дворца. Оставив коня и меч своим воинам, брянский князь устремился к входу. У дворца стояли вооруженные кривыми мечами стражники. Все трое, узнав брянского князя, приветливо заулыбались. – Подожди немного, мурза-урус! – сказал старший, седовласый воин. – Я пойду к славному Мамаю и доложу о тебе!
Вскоре он вернулся и, принимая в ладонь серебряную деньгу, буркнул: – Входи же, славный коназ. Молодой государь тебя ждет!
Князь Роман вошел в приемную залу дворца, осторожно переступил порог, но на колени не упал, а прямо пошел к золоченому ханскому трону. Однако, остановившись на середине пути, он глянул перед собой и вздрогнул: золоченый трон пустовал!
– Сюда, сюда, коназ-урус! – донеслось до него из темного угла, и там кто-то зашевелился. Князь прошел вперед и увидел слева от трона сидевших на корточках, словно вросших в подушки, знатных татар. Их было семеро. Двух он знал, это были мурзы Мамай и Сатай. Лиц остальных вельмож он раньше не видел. В углу дворцового присутствия горела одна свеча, и ее было достаточно, чтобы разглядеть лица сидевших.
– Садись, коназ-урус! – громко сказал самый молодой из знатных татар, располагавшийся между Мамаем и каким-то черноволосым рослым мурзой. – Я – ваш новый государь!
Князь Роман уселся на корточки рядом с мурзой Сатаем и пристально вгляделся в лицо Темир-ходжи. Ничего примечательного он не увидел: перед ним сидел молоденький, веснушчатый, худенький татарин, каких он часто встречал на улицах Сарая. У новоявленного хана еще не было ни усов, ни бороды! Однако, как оказалась, нрав у него был поистине царский!
– Я слышал, – буркнул Темир-ходжа, глядя на Романа Брянского, – что ты строптив, Ромэнэ! И совсем не чтил моего батюшку! За это тебе следует отсечь башку!
– Вот и пришел к новому царю! – с горечью подумал князь Роман. – Вдруг и в самом деле потеряю голову!
Он не испугался, но решил сделать вид, что содрогнулся от страха. – Не казни меня, могучий государь! – простонал он, едва сдерживая смех. – Я, в самом деле, не испугался твоего батюшки, но тебя очень боюсь, потому как вижу на твоем лице великую отвагу и печать славного воина!
– Якши, Ромэнэ, – усмехнулся молодой хан. – Тогда я дарую тебе жизнь! Я вижу, что ты научился говорить правду! И ты был прав тогда. Мой батюшка оказался негодным правителем, и пришлось отправить его к предкам! А теперь иди в свою юрту и жди моего решения. Но не забудь принести сюда свое серебро. В двойном количестве! За мой ярлык! Тогда я полностью прощу тебя. Иди же!
Выйдя из дворца, князь Роман встретился у входа с брянскими дружинниками и боярином Кручиной. – Ну, что, как тебе новый царь? – спросил князя Супоня Борисович, передавая ему меч. – Сильно суровый?
– Пошли-ка, мои люди, на наше подворье! – распорядился князь. – Там и поговорим. Но скажу пока одно: новый царь Темир протянет недолго. Я понял, что он – глупый и вздорный человек! А татары не любят властных дурачков! Если бы такой правитель был у нас, на Руси, тогда бы он пожизненно устроился. А здесь такое не выйдет!
В самом деле, новый хан продержался на троне едва с неделю. Вскоре в Сарае снова начались беспорядки, погромы, убийства и насилия. Князь Роман не пострадал лишь благодаря наличию сильного военного отряда, охранявшего жилища брянцев. Прочие русские князья, допустившие беспечность, уповая на обычный порядок в Орде и жалея на содержание воинов денег, были нещадно ограблены и избиты во время очередной «замятни». Великий князь Дмитрий Константинович сумел уехать еще накануне этих событий, а его брат Андрей, увлекшийся продажной татарской рабыней, задержался, рассчитывая выкупить приглянувшуюся ему красотку. Это едва не стоило ему жизни. На княжеский малочисленный отряд напал некий мурза Ранчин-ходжа, отбил у русских три телеги из четырех, и у ограбленного князя Андрея остался лишь скудный скарб и татарская невольница, купленная им за огромные деньги, на которую татарский разбойник даже не взглянул. Ростовские же князья были ограблены начисто: их оставили лишь «в одном исподнем»! И если бы не проходивший мимо Сарая купеческий караван, подобравший несчастных русских князей с их людьми, они бы сгинули в далекой бескрайней степи.
Брянский князь, узнав о таких беспорядках, принял, наконец, решение уходить из Сарая. Он долго думал, ему не хотелось возвращаться в Брянск без ханского ярлыка на владение уделом. – Хоть бы этот Темир выдал мне грамотку, – рассуждал он про себя, глядя, как его воины готовят к отъезду телеги. – Что я скажу своим брянским боярам?
Неожиданно к княжеской юрте подъехал одинокий татарский всадник. Спешившись и оставив поводья коня в руках княжеских слуг, он подбежал к Роману Брянскому. – Салям тебе, Ромэнэ! – сказал он, и брянский князь узнал в нем одного из стражников ханского дворца. – Тебя зовут во дворец новый государь Абдуллах и его славный темник Мамай!
– Вот так чудо! – буркнул князь, выходя из юрты, и сделал жест рукой. Княжеские слуги беспрекословно подвели к нему коня. – Я отправляюсь во дворец! – крикнул на ходу князь, устремляясь вперед. Вслед за ним помчались два десятка его преданных конных дружинников.
Во дворце на этот раз было светло. Брянский князь беспрепятственно прошел в приемную залу и увидел сидевших на корточках на ковре перед золотым троном татарских мурз, среди которых выделялся одетый в ослепительную белую одежду худенький и невысокий мурза Мамай. Всего татарских сановников было шестеро. Среди них уже не было Сатая. Ни имен, ни лиц пятерых татар князь Роман не знал. Подойдя без обычного ритуала к вельможам, он, увидев знак Мамая сесть, присоединился к ним. – Салям тобе, Ромэнэ, – сказал, улыбаясь, Мамай. – Вот смотри: перед тобой новый царь Абдуллах!
Роман глянул на сидевшего напротив Мамая татарина и едва сдержал смех. Новоявленный Абдуллах, одетый в немыслимо яркие одежды – желтый шелковый халат, черные шелковые же штаны, туфли красного цвета с загнутыми вверх носками, с зеленым колпаком на голове – смотрелся, как огородное чучело. В дополнение ко всему у него были длинные уши, короткий курносый нос, жидкая бородка и довольно глупый, какой-то испуганный, взгляд. – Скоморох, а не царь! – подумал князь Роман, но вслух сказал: – Радуется мое сердце, когда я вижу славного государя! А куда девался тот грозный Темир? Неужели умер?
– Пока еще жив! – усмехнулся Мамай. – Но он со своими людьми убежал на другой берег великой реки! Значит, он вскоре умрет: за ним посланы палачи! А ты, коназ-урус, будешь служить новому хану и привозить сюда, в мою ставку, серебро!
