Джейн Фэйзер - Почти невеста
Он позволил ее волосам упасть на плечи и провел ладонями по ее рукам от плеч вниз. Она же продолжала сидеть перед туалетным столиком, держа руки на коленях и не сводя глаз с его лица в зеркале.
– Думаю, мы не станем спешить, – пробормотал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в ухо. – Требуется время, чтобы изучить кого-то нового. Я хочу, чтобы вы пообещали мне сказать, если вам не понравится что-нибудь из того, что я делаю, а также что вам приятно.
– Я ведь тоже должна изучить вас, – ответила она.
– Это придет само собой, – пообещал он. – Но нынешний вечер для вас.
Его руки на ее плечах побудили ее встать, и она повернулась в его объятиях, когда он легким движением заставил ее это сделать. Он прижал ее к себе, провел руками по ее спине, ощутил тепло ее кожи, потрогал острые лопатки, провел пальцами по позвоночнику, проступавшему сквозь тонкий шелк пеньюара. Потом его руки спустились к широким бедрам и на некоторое время замерли на ее ягодицах.
Арабелла стояла очень тихо, стараясь сосредоточиться только на ощущениях, которые приносила эта интимная ласка. Его кожа пахла лавандой, и ее собственная ожила под его руками, и, когда его губы прижались к ее губам, а руки на ее ягодицах прижали ее вплотную к себе, она с готовностью ответила на поцелуй, узнавая его губы. На этот раз ей незачем было сдерживать порыв желания, вызванный этим поцелуем. Она обвила руками его шею, и этот поцелуй все длился и наполнялся страстью. Теперь уже язык Арабеллы исследовал его рот. Он прижал ее к себе крепче. Дыхание его участилось. Она с силой прильнула к нему, ощутив его орган, все сильнее твердевший от ее поцелуев.
Он позволил своим рукам отпустить ее и поднял голову, прервав их поцелуй. Он смотрел ей прямо в глаза. Эти глаза похожи на озера из расплавленного золота, подумал он, проводя большим пальцем по ее губам.
– Может быть, нам не стоит слишком мешкать, – сказал он с легкой улыбкой.
В ответ Арабелла отступила и расстегнула пояс пеньюара. Он распахнулся, открыв его взгляду ее обнаженное тело. Она положила руку на его живот, не отпуская его взгляд и видя, как в его серых глазах вспыхнуло пламя. Она увлажнила губы языком, а потом провела рукой по его телу, охватила теплыми пальцами его орган и сжала его.
Он не отрывал взгляда от ее лица, даже когда его тело откликнулось на ее прикосновение. Между ее бровями образовалась тонкая морщинками он счёл это волнующим и очаровательным. Она изучала новую территорию, и все ее внимание было отдано этому занятию.
– Если я не заблуждаюсь, мы доставим друг другу наслаждение, вы и я, – сказал он задумчиво.
Он задвигался слишком стремительно – она за ним не поспевала. Джек схватил и бросил ее плашмя на кровать. Он стоял над ней, держа руки на бедрах. Халат его был распахнут. Его глаза блуждали по ее телу. Арабелла не двигалась – она тихо лежала под его жарким взглядом. Сердце ее трепетало, кожа горела, в животе возникло мучительное ощущение ожидания, а между бедер выступила влага.
Он лег на кровать рядом с ней и разгладил шелк пеньюара у нее на груди так, что под тканью обрисовались ее груди. Ее соски выступили особенно отчетливо, и под тонким шелком стали видны темные ареолы. Он не спеша провел пальцем по ним, продолжая изучать ее лицо.
– Скажите мне, – обратился он к ней тихо. – Неужели это ваш первый опыт?
– Да.
– Я уже было подумал… – сказал он, расстегивая крошечные перламутровые пуговки на ее пеньюаре, – что вы все-таки не новичок.
Ее возможный ответ был уже не важен, потому что она почувствовала дуновение воздуха на своей обнаженной коже, когда он раздвинул полы ее пеньюара, обнажив тело. Он наклонился и поцеловал ее груди. Его язык защекотал ее соски, и она зашевелилась на кровати, издав нечленораздельное бормотание.
– Ваши груди еще восхитительнее, чем я предполагал, – сказал Джек, проводя языком по глубокой ложбинке между ними, а потом по ямке на шее, где бешено билась жилка.
Потом Джек принялся гладить все ее тело, на мгновение задержав руку на животе. Арабелла замерла. Ее бедра раздвинулись сами собой, будто приглашая его, и его рука скользнула между ними. Его пальцы проникли сквозь спутанные влажные темные завитки внизу ее живота и отыскали крошечный, но чувствительный островок плоти, теперь отвердевший и приподнявшийся.
Арабелла прикусила губу в пароксизме острого наслаждения, и бедра ее раздвинулись еще шире. Его пальцы, нежные и уверенные, скользнули внутрь ее тела, раскрывая его, и, когда он решил, что она готова, он задвигался над ней и его ладони оказались под ее спиной и ягодицами, и он приподнял ее, чтобы облегчить проникновение. На мгновение ей показалось, что ее разрывают на части, но когда он задвигался внутри ее, не сводя глаз с ее лица, наслаждение пересилило все остальное.
Было что-то на периферии ее сознания, чего, как Арабелла чувствовала, она желала, к чему подсознательно стремилась, но тут внезапно тело Джека словно свело судорогой. Он откинул назад голову с громким криком и достиг вершины наслаждения и излил свое семя в ее тело. Она сжала его ягодицы, и пальцы ее зарылись в твердую мускулистую плоть, и бедра ее поднялись. Его взгляд снова сосредоточился на ее лице, и он продолжал двигаться внутри ее с такой скоростью, какую ему диктовали ее движения, и это что-то обрушилось на Арабеллу со всей неожиданной щедростью метеоритного дождя.
Она упала на постель и лежала в полном забытьи под ним, непристойно раскинув ноги, в то время как его голова покоилась на ее груди и он пытался отдышаться. Наконец он отстранился от нее и вытянулся рядом с ней. Его влажная рука оставалась на ее животе, а голова все еще лежала у нее на груди. Почему-то Джек не рассчитывал испытать чувство полного удовлетворения. И тем не менее это произошло. И что это могло значить для его брака по расчету и мести?
Арабелла подняла глаза на полог над своей головой. Дыхание ее постепенно замедлялось и выравнивалось. Она ощутила тяжесть головы Джека на своей груди, и ее ослабевшая рука погладила его щеку. Это оказалось открытием, и она ощутила прилив ликования плоти. Нет, невозможно прожить всю жизнь целомудренной старой девой. Разумеется, корни этого брака были мрачными и темными, но плоды его оказались на удивление сладостными.
ГЛАВА 10
Герцог Сент-Джулз вошел в полдень в главный зал игорного дома клуба «Брукс». Было прохладное октябрьское утро. С минуту он постоял в двери незамеченным, втянул в нос понюшку табаку и оглядел помещение, в котором игроков было немного. Для серьезной игры было слишком рано.
– Джек! Боже милостивый! Где ты был все эти недели, малый? – окликнул его Джордж Кавена и бросил карты на стол. – Ну и манера у тебя обращаться с друзьями! – проворчал он, резво поднимаясь на ноги. – Исчез, не сказав ни слова.
