Кинли Макгрегор - Непокорная красавица
Джек напрягся, в глазах сверкнула злоба.
– Ты все еще намерена выйти за него замуж?
Она молчала, обдумывая ответ. Выйти за Джастина – это, пожалуй, наилучший выход из положения: если она будет его женой, никто не посмеет ее сторониться. И над ней не будут открыто издеваться. Но это будет несправедливо по отношению к Джастину. И к ней самой.
– Нет, – наконец сказала она. – Теперь я не могу выйти за него замуж. Он, конечно, будет спорить, во всем обвинять себя.
– В этом я сильно сомневаюсь.
– И напрасно. – Она обиделась за Джастина и выпрямилась. – Он будет считать, что во всем виноват его неудачный план.
У него на лице осталось недоверие. Лорелея хотела бы убедить его, но понимала, что он не станет слушать – когда Черный Джек принимает такой вид, его ничем не собьешь, она достаточно его изучила за прошедшие недели.
– Ну ладно, а что будет с тобой? – спросил он.
– Обо мне не беспокойся. – Она уверенно улыбнулась. – У меня есть отец, который меня любит, и я переживу любой скандал.
Он вздохнул и посмотрел на звезды, как будто Лорелея его раздражала.
– Знала бы ты, сколько я видел сильных женщин, потерпевших крушение. Как я мог! Как я мог взять тебя!
И в этот момент Лорелея сделала потрясающее открытие: она любит Черного Джека! Любит этого пирата, влюбилась по уши! Эта мысль ее ужаснула. Но как можно было его не полюбить, когда он сидел рядом с ней при луне и изливал ей душу?
Какие бы преступления он ни совершил, у него доброе сердце. Щедрое сердце. Он заботился о ней, он сожалел о своих поступках. Вместе с этим пришел страх: сможет ли он полюбить ее в ответ? Может ли вообще человек, столкнувшийся с такими зверствами, принять то, что она хочет ему отдать? Она поклялась найти к нему дорогу. Обязательно должен быть способ заставить его понять, что он может быть любимым, что она его любит! Она уткнулась головой ему в колени и задумалась над его словами. Потом ахнула и села.
– Ты знаешь, кто твой отец?!
Он как будто испугался. – Что?
– Ты сказал, что мать погубили такие люди, как твой отец. Откуда ты знаешь?
Он опустил глаза и крепче прижал ее к себе.
– Так она говорила.
Все инстинкты кричали о том, что он уклоняется от ответа.
– И она сказала тебе, кто твой отец.
У него был такой вид, как будто он сейчас вскочит и убежит. Она приготовилась вцепиться в него. Но он ответил:
– Да, я знаю, кто он.
Она открыла рот – даже несмотря на то что она подозревала истину, услышать ее было потрясением. Сраженная, она уставилась на него.
– Почему же ты не пошел к нему искать защиты после ее смерти?
– Его не пришлось искать, – вкрадчиво сказал Джек. – Он пришел в бордель вскоре после того, как она умерла.
Лорелея нахмурилась. В этом не было никакого смысла.
– Он пришел, чтобы забрать тебя?
Джек фыркнул:
– Он не знал, что я там, но я знал, как он выглядит. Разве можно забыть лицо человека, которого ты когда-то боготворил? Которого видел перед собой денно и нощно. На которого желал быть похожим.
Нет!!! Теперь трагедия Джека предстала перед ней во всей полноте. Было время, когда он любил своего отца так же, как она своего. Но что-то случилось. Что-то такое, что разрушило узы любви.
– И что он сделал? – спросила она.
– Я умолял его выкупить меня на свободу. За одну гинею.
– И?..
– И он сказал, чтобы я оставил его в покое.
– О нет, Джек, – выдохнула она. – Не может быть!
– Может. А когда я упал на четвереньки, умоляя его, он пнул меня ногой, как собаку, которая собралась написать ему на ботинки.
Ее душили слезы. В его глазах было столько боли, что она теряла сознание. Боже всемилостивый, неудивительно, что он так недоступен! Она не могла себе представить, что можно так обращаться с ребенком, оставлять его наедине со всеми мерзостями жизни! Она смахнула слезы, понимая, что они не понравятся Джеку. Он сильный человек и не захочет, чтобы она проявляла слабость. А сейчас его доверие было нужно ей больше, чем когда-либо.
– Вот почему ты взял Кита? Из-за того, что сделали тебе отец и мать?
Он кивнул.
– И вот почему я никогда не позволю ему узнать правду о своей матери.
Лорелея погладила его по щеке. Сжатые челюсти говорили о том, что ему стоило труда держать чувства в узде, и она восхищалась его силой. Неудивительно, что он не хочет знать своего отца – такого человека надо бы повесить, утопить, четвертовать!
Он потерся щекой о ее ладонь, и она его крепко обняла. На мгновение он напрягся, но потом поддался, обхватил ее руками, прижал к себе, глядя в глаза. Она видела, что он хочет ее поцеловать, и приоткрыла губы.
Поцелуй был сладкий, нежный, не возбуждающий, но прижатое к ней тело говорило о желании.
Джек слегка отстранился.
– Сравню ли тебя с летним днем? – он. – Твое очарование сильнее и кратковременнее; жестокий ветер уже стряхнул нежные бутоны мая, а лето слишком коротко для свидания.
Она улыбнулась, узнав цитату.
– Вернись со мной в кровать, Джек.
Она не успела глазом моргнуть, как он вскочил, подхватил ее на руки и отнес к себе в каюту. Он выпустил ее только возле кровати.
– Не выпить ли нам вина? – спросила она. Он недовольно поднял брови. Она засмеялась. – Неотравленного вина.
– Если хочешь.
Она вышла в столовую, а когда вернулась, он просматривал ее блокнот.
– Ты в самом деле очень талантлива, – он, принимая бокал.
– Спасибо. – Она глотнула вина.
Джек тоже выпил и, протянув руку, погладил ее по щеке. Взгляд что-то искал в ее лице – интересно, что?
– Так бы и съел тебя, – сказал он.
– Ну и съешь. – Она улыбнулась.
По его лицу медленно расползалась улыбка. Джек поставил бокал и привлек ее к себе. Погрузившись в мягкие холмы грудей в вырезе платья, он поцеловал их, и Лорелея воспламенилась. Он взял у нее из рук бокал, поставил рядом со своим и отвел ее к кровати. На этот раз они неторопливо раздели друг друга.
– Ты удивительный, – прошептала она, обхватив его ногами за талию.
Когда он собрался войти в нее, Лорелея отстранилась:
– Подожди.
Он нахмурился.
Она погладила его грудь и облизала пересохшие губы. Сегодня он поделился с ней сокровенным, и она хотела сделать для него что-то особенное. Показать, как много он для нее значит.
– Расскажи мне, какой ты, Джек.
Он еще больше нахмурился. Лорелея заставила его лечь на спину и оседлала. Самыми интимными частями тела она ощущала бугры брюшных мышц, это было безумно эротично, желание разгорелось по всему телу. Он застонал, поднял руки к ее грудям, но она прижала их к матрасу.
– Нет, Джек, сейчас моя очередь.
Джек удивленно посмотрел на нее, а она бесстыдно опустила голову к его горлу и лизнула адамово яблоко. Он хотел прижать к себе ее голову, но она держала его за руки, не подпуская к лицу. Его тело плавилось.
