Жюльетта Бенцони - Новобрачная
– А вас отпустил бы следовать дальше, одну? Милое дитя мое, так мы бог весть до чего дойдем. Он, конечно, хам, но не до такой же степени! Это уж слишком… – Тогда я не знаю, что и думать.
– О, я тоже. Но нельзя же так все оставить! Читайте всю эту ерунду, если вам угодно, а я ухожу!
– Куда же вы? Можно мне с вами?
– Вот это совершенно ни к чему! Я иду на почту, позвоню Пьеру Бо. Сейчас он уже должен быть дома…
– А разве у него есть телефон?
– Почему бы нет? Вы полагаете, что это привилегия одних богачей? Он ведь государственный чиновник! Нам необходимо узнать, что произошло, когда поезд прибыл в Ментону.
И, оставив Мелани ломать голову, откуда ему было так хорошо известно расписание служащего железнодорожной компании, Антуан Лоран вышел из мастерской, с треском захлопнув за собой дверь…
Глава VII
Странное поведение!..
То, что Антуан рассказал Мелани и Виктории, вернувшись из Авиньона, было совершенно невероятно. Они втроем собрались перед камином, – было уже поздно, и близнецы спали, Прюдан запирал кур на птичьем дворе. Сознавая важность своего сообщения, Антуан подождал, пока ему подадут суп, съел три-четыре ложки, от которых его усталое лицо покрылось легким румянцем, потом передал свой бокал Мелани. Та наполнила его любимым густым вином «Барони». Выпив, он опять протянул бокал, но прежде до дна подчистил свою тарелку. После всего этого он откинулся на спинку кресла и опять выждал некоторое время перед тем, как заявить сгорающей от нетерпения девушке:
– Ну что ж, красавица, я спрашиваю себя, не оказали ли мы с Пьером большую услугу, заставив вас сойти с того поезда, никого не предупредив.
– Можете даже не задавать себе этот вопрос! Вы мне оказали большую услугу…
– У меня не было уверенности в этом, теперь я убежден. Выслушайте меня. Но не перебивайте, иначе я потеряю нить повествования!
– Обещаю!
– Вот что мне рассказал Пьер. Не буду скрывать, он никак не придет в себя от всего происшедшего.
Незадолго до рассвета, когда поезд шел между Авиньоном и Марселем, кондуктор, делавший вид, что спит, заметил из-под своей надвинутой на лоб фуражки маркиза де Варенна, который возвращался в свое купе, стараясь не произвести ни малейшего шума. После этого в спальном вагоне ничего не происходило до завтрака, перед которым кондуктор должен был будить пассажиров в произвольной очередности.
Очень хорошо зная, что в купе молодой маркизы уже никого нет, он дождался, пока добрая половика пассажиров вагона отправится в вагон-ресторан, потом постучал к Франсису. Тот, видимо, недоспал, так как среагировал самым грубым образом:
– Оставьте меня в покое! Я не просил, чтобы меня будили.
– Я знаю, месье, но я все же посчитал необходимым срочно с вами переговорить.
– О чем?
– Речь идет о том, о чем я не могу кричать через дверь.
Франсис открыл дверь в дурном расположении духа, у него было осунувшееся лицо, горечь во рту и взлохмаченные волосы, что не очень удивило Пьера, – за ночь Франсис заказал три бутылки шампанского.
– Так что вы хотите?
– Я хотел бы вам сообщить, что госпожа маркиза не находится больше в своем купе.
– Вот как!
Увидев, что пассажир не особо удивлен, Пьер отнес отсутствие реакции на счет поглощенного вина, но вдруг Варенн, казалось, проснулся:
– Хорошенькое дело! Она, должно быть, завтракает…
– Одна? И со своим багажом? Это было бы, по крайней мере, странно, но я могу вас заверить, что ее там нет. Я проверял.
– Вы говорите, что она забрала свой багаж?
– Кроме того, что было в грузовом вагоне. А в купе ничего не осталось…
Нормальный муж был бы взбешен или, по крайней мере, очень обеспокоен. Но тут дело обстояло не так. Наоборот, кондуктор мог поклясться, что увидел неуловимую усмешку под усами маркиза. В то же время блеск, появившийся в его усталых глазах, не выдал особого полета фантазии, – тут же после этого маркиз принялся разыгрывать странную сцену, годную лишь для дешевой комедии. Рухнув на полку, он в отчаянии зажал голову руками:
– Бог мой! – жалобно простонал он, – она опять начала!
– Опять начала? Но что?
– Она убежала, что же еще!.. Вы уверены, что не. видели, как она выходила из поезда… в Лионе? Или в Авиньоне?
– Да… нет.
– Это ужасно!
И Варенн, убедившись, что дверь его купе плотно закрыта и что никто не стоит за ней, поведал этому человеку о том, что считал до сегодняшнего дня «кошмаром» своей жизни. По его словам, Мелани после исчезновения своего деда, которого она переносила с трудом, начала убегать. Когда ее куда-либо везли, она умудрялась ускользнуть от своих, чтобы разгуливать по селам и деревням под предлогом, что она хочет любой ценой найти «дорогого дедушку»…
– Учитывая, что она меня очень любит, – добавил он, – мы с ее бедной матерью подумали, что замужество окажет на нее благотворное влияние. Но направляясь с ней в Ментону, чтобы провести наш медовый месяц в именин друга, я рассчитывал показать ее психиатру моего друга, добивающегося поразительных результатов в лечении…
Несмотря на свое обещание, Мелани не смогла удержаться от возмущенного восклицания:
– Психиатру? Он хочет меня отвезти к психиатру? Другими словами, в сумасшедший дом?.. Что же это за человек, за которого я вышла замуж?
Она устремила на своих спутников полные ужаса глаза и разразилась рыданиями. Виктория тут же встала, подошла и положила ей руку на плечо, как бы желая защитить:
– Я не сомневалась в благотворности вашего приезда сюда, мадемуазель, но не думала, что это хорошо до такой степени… Поплачьте немного, это пойдет вам на пользу! Я дам вам кое-что, чтобы подкрепить силы.
Она властно взяла Антуана за руку, положила ее на место своей на плечо Мелани, подошла к шкафу и достала из него оплетенную бутыль. Антуан состроил было гримасу, но не посмел убрать руку, прекрасно понимая, что этой малышке, не проронившей ни одной слезы со дня их встречи, просто необходимо выплакаться. Более того, он вдруг растрогался, нагнулся чуть больше, вытер губы от остатков паштета, к которому он только приступил, когда Мелани взорвалась, и поцеловал ее ухоженные волосы, украшенные лишь зеленой лентой. В это время Виктория наполнила рюмку амбровым ликером и поднесла к губам девушки.
– Выпейте это! – приказала она. – Вы почувствуете себя лучше. Это эликсир горы Ванту, старинный рецепт пастухов.
– Я тоже выпил бы капельку, – сказал Антуан.
– Доешьте сначала свой паштет, иначе вам будет нехорошо.
Подкрепив силы таким образом, Мелани постепенно успокоилась. Она выпила все содержимое рюмки и постаралась улыбнуться.
