Дебра Маллинз - Любовница пирата
Графиня величественно кивнула и повела их в богато обставленную столовую. Алекс пропустил мать и Диану вперед, а сам последовал за ними. На пороге комнаты он остановился как вкопанный.
– Доброе утро, капитан. – Берк с полным ртом помахал им кусочком хлеба в руке. – И тебе, девочка, тоже.
Алекс бросил гневный взгляд на мать, которая села во главе стола рядом с Берком.
– Что все это значит?
– Мы завтракаем, – ответил Берк и повернулся к графине: – Еще шоколада, миледи?
Та кивнула, и он налил ей в чашку горячего шоколада.
– И как давно у вас это началось? – Забыв о Диане, Алекс оперся ладонями о стол перед Берком и наклонился вперед. Он весь дрожал от желания заехать кулаком в челюсть своему лучшему другу.
– Завтрак? С рассветом, мой друг. – Берк хлебнул из своего бокала мадеры и ухмыльнулся. – Присаживайся, Алекс, перекуси.
– Меня тошнит, – фыркнул Алекс. – Скажи, Берк, сколько времени ты здесь находишься? С прошлого вечера?
– Алехандро!
Алекс не обратил внимания на возмущенный возглас матери и продолжал в упор смотреть на человека, которого считал своим лучшим другом. Он знал, что Берк в совершенстве владеет приемами любовной игры, но не думал, что это когда-нибудь коснется его матери! Берк медленно встал, не сводя глаз с Алекса.
– Надеюсь, ты не думаешь, что мы с графиней…
– А что бы подумал ты, Берк? Очень красноречивая сцена. – Алекс обвел рукой вокруг. – Красивая, состоятельная вдова. Непринужденный завтрак. Ты здесь в такой ранний час, что даже я постеснялся бы зайти. – Рука Алекса застыла на рукоятке кинжала. – Скажи, что я не прав.
– Ты не прав.
Эти слова произнес не Берк. Их сказала графиня. Она стояла с гордым видом, подняв подбородок.
– Сядьте, мадам. Этот вопрос мужчины сами решают между собой.
– Я не сяду! А ты забываешь, с кем говоришь, Алехандро!
– Миледи, – начал шотландец.
– Не надо, Берк. Мы сами с Алехандро решим этот вопрос. – Графиня так посмотрела на Алекса, что он почувствовал себя ребенком. – Как ты посмел бросаться обвинениями в этом доме?! Даже если бы Берк и находился здесь с прошлой ночи, даже если бы мы были любовниками, это не твое дело!
– Черта с два!
Леди Ротстоун прикрыла рукой тяжелое золотое распятие, которое носила на шее.
– Как ты смеешь произносить такое богохульство в этом доме?!
Алекс покраснел. Его мать была благочестивой католичкой и не терпела сквернословия в своем присутствии.
– Прости, – с искренним раскаянием произнес Алекс. – Но что я должен думать?
– Алекс, если бы графиня рассматривала меня с этой точки зрения, я был бы только польщен.
Алекс протянул другу руку и лукаво улыбнулся:
– Я знаю, Берк, и приношу свои извинения.
– Не надо передо мной извиняться. – Берк засмеялся, усаживаясь на место. – Для меня это комплимент, который означает, я еще могу привлечь внимание леди.
Алекс подошел к матери и взял ее руки в свои. Он поцеловал пальцы, потом коснулся губами щеки.
– Прости меня, – пробормотал он. – У меня ужасный характер, ты же знаешь.
– Я знаю. – Графиня погладила Алекса по щеке.
– С этого момента я обещаю контролировать себя.
– Всегда думай, что ты делаешь, Алехандро. – Графиня легонько потрепала его по щеке, и они улыбнулись друг другу, обменявшись понимающими взглядами.
– Простите.
Алекс резко обернулся на голос Дианы, поняв, что совсем забыл о ней.
– Диана? Что случилось?
– Я не очень хорошо себя чувствую, Алекс. Будет лучше, если я вернусь в таверну.
– Чепуха, – опередила Алекса с ответом графиня. – Ты не вернешься в это кошмарное место и останешься здесь со мной. Разве Алехандро не сказал тебе?
– Он, наверное, забыл. – Диана быстро посмотрела в сторону Алекса.
– Диана… – начал Алекс.
– Но ты и правда бледная, – прервала его графиня. – Сейчас кто-нибудь, из слуг покажет тебе твою комнату. Ты должна немного отдохнуть.
– Спасибо, – пробормотала Диана.
Графиня взяла со стола маленький серебряный колокольчик и позвонила. Спустя мгновение в комнате появилась молодая симпатичная испанка.
– Мария, проводи эту девушку в угловую спальню.
Мария поклонилась и обратилась к Диане:
– Сюда, сеньорита.
Диана кивнула и последовала за девушкой. У двери она остановилась и, бросив на Алекса непонимающий взгляд, вышла из комнаты.
Алекс нахмурился. Он понимал, что она, должно быть, устала после событий прошлой ночи, но почему в ее взгляде такая боль?
– Бедная девочка.
Алекс с недоумением посмотрел на Берка:
– Она просто устала.
– Алекс, ты что, слепой? – покачал головой Берк. – Ты ей нравишься, а она думает, что ты любишь графиню.
– Что? – Алекс был поражен. – Но откуда у нее могут быть такие мысли?
– Потому что об этом вчера в таверне говорила Росана. Ты же сам слышал, мой друг. Большинство жителей острова думают, что у тебя с леди Ротстоун любовные отношения.
– Проклятие! Ой, мама, прости, – тут же поправился Алекс.
Не обратив внимания на его грубое ругательство, графиня улыбнулась:
– Ты должен немедленно пойти и поговорить с ней, Алехандро.
– Иди-иди. – Берк поднял свой бокал с мадерой. Алекс поторопился последовать совету, но у дверей его остановил голос матери.
– Алехандро, – она сделала паузу, дождавшись, когда их взгляды встретятся, – когда ты вернешься, мы поговорим о женщинах. Особенно о женщинах из хороших семей, которые вступают в тавернах в поединки с девицами легкого поведения.
Алекс кивнул и вышел из комнаты, даже не вникнув в смысл слов матери.
Диана отпустила прислугу и оглядела спальню. Кто-то мог посчитать большую, с богатым убранством комнату вершиной роскоши. Но для Дианы это была очередная тюрьма.
Диана бросила взгляд на огромную кровать с голубым покрывалом. У богатых показателем достатка почему-то были нелепых размеров кровати. Но эта, хоть и являлась большой, была со вкусом отделана голубым с золотом бархатом. Опытный глаз Дианы определил высокое качество тканей. Очевидно, графиня была женщиной со средствами. Но при этом предпочитала простоту.
Диана вздохнула. Алекс наверняка боготворит ее.
Диана направилась к двери, выходящей на террасу. Что интересного в спальне, если она здесь будет одна? С террасы открывался захватывающий вид на Бесосу. Но она не замечала ни лазурного моря, ни ослепительного песка. Все ее мысли были заняты Алексом… и графиней.
В памяти всплывало то, как Алекс целовал пальцы леди Ротстоун, как обнимал ее. Она не могла забыть нежные нотки, которые проскальзывали в его голосе, когда он разговаривал с графиней. Острая боль пронзила сердце Дианы. Похоже, слова Росаны были не просто домыслами брошенной женщины. Очевидно, отношения Апекса с графиней зашли слишком далеко.
