Лесия Корнуолл - Цена обольщения
И все же по ряду причин она не могла окончательно потерять голову. И одна из них — немало встревоживший Эвелин визит Люси.
Что дал Филипп ее сестре и почему? Ответ был отвратителен, и Эвелин гнала его прочь.
Она не могла дождаться момента, когда снова увидит своего любовника и найдет в его объятиях покой и забвение. К черту настойки и вытяжки из трав. Ей нужно другое лечение.
Эвелин лежала в теплых объятиях Сэма после занятий любовью, вдыхая аромат его кожи и чувствуя себя в безопасности впервые за день. У Эвелин слипались глаза, она хотела уснуть рядом с Сэмом и, проснувшись перед рассветом, вновь заняться с ним любовью.
Она не боялась темноты. Только не рядом с Сэмом. Ее страшило наступление дня, несущего с собой самые худшие страхи, мысли о Филиппе, Крейтоне, Люси…
Она с трудом подавила всхлип отчаяния и крепче прижалась к источающему жар телу Сэма. Как жаль, что это не может продлиться вечно. Сэм взял ее руку в свою и погладил.
— Что-то не так? — тихо спросил он.
Ответ едва не сорвался с языка Эвелин, но она покачала головой. Сэм подложил под голову подушку и посмотрел на лежавшую рядом с ним женщину.
— Это все из за визита Лю… графини Фрейн? — спросил он, и Эвелин закрыла глаза.
Нет, не сейчас, не здесь, не ему.
— Почему родственные визиты моих сестер всегда вызывают какие-то вопросы?
— Этот визит вряд ли можно назвать родственным.
Эвелин немного отодвинулась.
— Люси — страстная женщина, — ответила она, словно это служило оправданием.
Брови Сэма слегка дрогнули, и Эвелин поняла, что ему известна репутация ее сестры. Сэм не глуп. Возможно, у него возникли те же подозрения, что и у нее. Что Люси и Филипп были…
Желудок Эвелин болезненно сжался, и она встала с постели, чтобы взять халат — так ей вдруг стало холодно.
Облокотившись на локоть, Сэм наблюдал за ней. Только вот разглядеть выражение его глаз не представлялось возможным — их скрывала тень.
— Эвелин, ты знаешь, где Филипп? — спросил он.
Эвелин бросила на лакея высокомерный взгляд, но тот лишь прищурился.
— Не нужно так смотреть на меня, миледи. В этой комнате мы равны, помнишь?
Эвелин вздернула подбородок, неловко пытаясь завязать пояс халата.
— Не настолько, чтобы ты мог задавать мне неуместные вопросы.
Сэм встал с постели и принялся натягивать бриджи.
— Вижу, я преступил границу дозволенного.
— Неужели я не имею права на что-то личное? — спросила Эвелин.
Сэм подошел ближе и коснулся щеки Эвелин. Он смотрел на нее нежно и сочувственно, и Эвелин стоило большого труда не потерять голову от его прикосновения. Она хотела бороться со всем миром, но только не с ним.
Сэм накрыл ее губы своими и принялся вновь развязывать пояс халата, прокладывая дорожку из поцелуев вслед за ниспадающим по плечам шелком.
Эвелин подумала, что он не имеет права расспрашивать ее. Ведь он всего лишь ее любовник, не более того. Или она не права? Эвелин доверяла этому мужчине, как никому другому. Он оберегал ее, заставлял забыть о тревогах. И все же ее муж жив, поэтому отношения с Сэмом являлись супружеской изменой.
Она вела себя как Люси.
Эвелин вырвалась из объятий, внезапно почувствовав дурноту.
— Эвелин?
Сэм уперся руками в бока и нахмурился.
— Мой муж все еще жив, Сэм. Я замужняя женщина, и у меня нет права находиться здесь с тобой. Я ничем не лучше…
Сэм прижал палец к губам Эвелин.
— Тебе известно, где Филипп? — мягко спросил он.
— Он может быть за этой самой дверью. Вот все, что я знаю. Он может войти сюда и убить нас обоих. Неужели тебе не страшно?
Но Сэм не выглядел испуганным. Напротив, происходящее, казалось, веселило его.
— Вряд ли кто-то осудит его за это. Ты ведь так красива, — беззаботно заметил Сэм, совершенно не думая об опасности.
— Только не для Филиппа. Я собственность, вещь, но не более того. — Эвелин позволила Сэму вновь заключить ее в объятия. — Между нами не было ни любви, ни удовольствия, и если он вернется ко мне, то лишь потому, что ему некуда больше идти. И он захочет наказать кого-нибудь за это. Слова Люси тому подтверждение.
— Но что это значит? — хрипло спросил Сэм, покрывая поцелуями плечо Эвелин.
Он что — глупый? Эвелин отстранилась.
— Что это значит? — зло переспросила она. — Он передал Люси сообщение, чтобы предупредить меня. Он знал, что она придет ко мне. Люси очень напугана, и я не могу позволить ему причинить ей зло.
Эвелин показалось, что ее слова ошеломили Сэма, и гнев в ее душе закипел еще сильнее. Она не нуждалась в его жалости. Эвелин зло смотрела на своего лакея, не желая показывать ему своих слез или страха.
Сэм опустился на край кровати.
— Что Филипп оставил у Люси? — спросил он.
Эвелин принялась мерить шагами небольшую комнатку.
— Не знаю. Тот француз в парке считал, что у меня хранится какое-то сокровище, принадлежавшее Франции. Так, может, Филипп отдал эту вещь Люси?
Своей жене Филипп не оставил даже прощальной записки.
— Сокровище? — переспросил Сэм.
— В этом доме нет никаких сокровищ, — с горечью в голосе ответила Эвелин.
— Но Филипп Реншо… один из самых богатых людей Англии.
— Значит, он все забрал с собой! — зло бросила Эвелин. — Здесь он не оставил ничего настолько ценного, за чем можно было бы вернуться.
Сэм встал с кровати и подошел к Эвелин.
— Здесь осталась ты, — произнес он и заключил женщину в объятия.
Сердце Эвелин на мгновение замерло, а потом забилось снова. За те несколько лет, что они прожили вместе, Филипп ни разу не сделал ей комплимент. Ее отец тоже не слишком-то любил раздавать похвалы. Конечно, существовали мужчины, расточающие банальные комплименты таким женщинам, как Эвелин, на балах и званых обедах. Но все они были неискренни. В отличие от Сэма. Эвелин видела это в его глазах, чувствовала по тому, как он к ней прикасается.
Как к сокровищу.
— Хочешь прекратить наши отношения? — спросил он. — Тебе станет от этого легче?
Эвелин закрыла глаза, ощутив нахлынувшую на нее волну желания, лишающую способности дышать.
— Нет, — прошептала она. — Все остальное пусть закончится, но только не это.
— Тогда идем назад в постель.
Сэм обошел Эвелин, приподнял ее волосы и поцеловал шею, одновременно стянув с нее халат. Он прошелся языком по ее спине, оставив покалывающую кожу влажную дорожку. Весь гнев и страх тут же покинули Эвелин, растаяли без следа.
— Утром… — Сэм опустился на колени и покрыл поцелуями бархатистую кожу ягодиц Эвелин, — …мы подумаем, что делать.
