Джоанна Мэйкпис - Графиня-бесприданница
Рис прошептал ей на ухо:
– Тогда завтра?
Она кивнула, и он, слегка откинувшись назад, залюбовался ее лицом, которое стало еще прекраснее от полного счастья.
– Дорогая, дайте мне вашу руку.
Филиппа удивленно взглянула на него и протянула руку. В ознаменование их помолвки он надел ей на безымянный палец кольцо. Это было простое кольцо с печаткой, на которой был изображен незнакомый герб, и Филиппа с недоумением посмотрела на своего жениха.
– Я не хотел бы, чтобы вы носили кольцо моей матери, как принято в некоторых семьях. Кольцо, подаренное моим отцом, принесло ей одни несчастья. А это кольцо подарил мне человек, которым я в молодости восхищался – он был моим первым учителем в искусстве побеждать. А еще я специально для вас заказал кольцо, в которое вложил всю мою любовь и обещание, что вы никогда не испытаете боли и одиночества, которые выпали на долю моей матери. Вы мне верите, дорогая?
– О, мой любимый, я верю и буду верить вам до конца своих дней!
Он наклонился и нежно поцеловал ее в лоб. Они вернулись к садовой скамейке и сели, прижавшись друг к другу.
– Мне кажется, что обряд венчания лучше провести у меня в доме. Приглашены будут только родственники и близкие друзья, поскольку ваша семья все еще носит траур.
– Я понимаю, что венчание пройдет тихо и скромно – по многим причинам, – согласилась Филиппа.
– Я бы очень хотел, чтобы ваш отец присутствовал на нашей свадьбе, но это невозможно, и мы должны с этим смириться. Рано утром я пришлю в Греттон крытый экипаж и договорюсь со священником, чтобы он приехал в Гриффит-Мэнер к двенадцати часам.
Она кивнула головой, понимая, что они должны быть очень осторожными и обвенчаться быстро и втайне от многочисленных знакомых Риса.
– Вчера мой человек встретился в «Золотом руне» с Ричардом Эллардом, и тот сказал, что ваш отец в полной безопасности. Мне также сообщили, что поскольку люди короля ни в чем не заподозрили сэра Оуэна, то он приедет к нам на свадьбу.
Филиппа улыбнулась: приятно, что друзья отца смогут присутствовать на ее свадьбе! Рис поцеловал ей руку, поклонился и ушел. У Филиппы сердце билось с такой силой, будто хотело вырваться наружу. Она поплотнее закуталась в плащ и осталась в саду, чтобы справиться с волнением и успокоиться.
На следующий день, за час до венчания, она стояла в спальне Риса, в присутствии бабушки, матери, Гвенни и верного дворецкого Риса. Она уже приняла ванну, обязательную для невесты, и теперь ее кожа источала едва уловимый запах душистых масел. Ее густые волосы цвета спелой ржи бабушка уложила в красивую прическу, сооруженную с помощью двух дюжин шпилек. Потом слуг отпустили, и Филиппа осталась с матерью и бабушкой. Родные уговорили ее снять черное платье и переодеться в изящное подвенечное, сшитое из белого шелка. Низ юбки был отделан дорогими белыми и золотыми кружевами.
– Твой отец гордился бы тобой, будь он вместе с нами, – проговорила графиня дрогнувшим голосом.
Рис прислал с пажом четыре белые розы, и Гвенни, добавив веточки розмарина, сплела из них венок. Графиня надела венок на голову дочери, словно корону, и отошла на шаг, любуясь своей работой.
– В этом шелковом платье я впервые встретилась с твоим отцом. Я берегла его все это время, и вот теперь оно сидит на тебе так, словно было сшито специально для тебя.
Графиня поднесла к лицу дочери маленькое итальянское стеклянное зеркальце, и по тому, как Филиппа заулыбалась, мать поняла, что ее хлопоты оценены по достоинству.
– Рису ничего не останется делать, как гордиться и восхищаться своей невестой, – сказала бабушка.
Они слышали шум, доносившийся снизу из холла, где шли последние приготовления к обряду венчания. Бабушка одним движением бровей спросила внучку, готова ли она, и та ответила лишь кивком головы. Леди Греттон открыла дверь комнаты и сообщила пажу, ждавшему у двери, что невеста готова. Филиппа положила дрожащую руку на руку матери и заставила себя улыбнуться. Они всю ночь провели вместе, и дочь призналась ей, что немного побаивается, но мать убедила ее, что каждая невеста испытывает то же чувство.
– Рис будет замечательным мужем, – сказала графиня. – Тебе нечего бояться, – добавила она.
Филиппа резко обернулась, когда бабушка, стоявшая у двери, вдруг вскрикнула и схватилась за сердце. Филиппа бросилась к ней, и когда выглянула на лестничную площадку, то тоже побледнела: за дверью стоял какой-то мужчина, ожидая, когда выйдет невеста. Хотя он был одет в ливрею, какую носили слуги Риса, Филиппа узнала его и зажала рот рукой, чтобы заглушить невольный крик радости.
– Миледи, – сказал мужчина, – сэр Рис велел мне привести вас к нему, – и он протянул Филиппе руку.
Филиппа оглянулась и, пристально посмотрев на мать, переступила порог комнаты. Она почувствовала, как отец сжал ее руку. Филиппа не проронила ни слова, так как боялась, что ее могут услышать люди, стоявшие внизу и с нетерпением ждавшие появления невесты. Она спускалась по лестнице рядом с графом, за ними шли мать и бабушка. Сердце Филиппы бешено колотилось от волнующего ожидания встречи с женихом, который ждал ее в большом зале, рядом со священником, стоявшим у временного алтаря.
Чуть позже она огляделась и не смогла скрыть своего восхищения – слуги Риса красиво украсили стены зала гирляндами, алтарь накрыли красивым белым покрывалом и поставили тонкие восковые свечи в латунных подсвечниках. Филиппа не могла скрыть своей радости от того, что обряд венчания будет торжественным и богатым, каким и положено ему быть. Как бы издалека она слышала сильный и певучий голос Риса и свои робкие ответы. Он надел ей на палец тяжелое золотое кольцо, и она вспомнила, что он заказал его специально для нее, чтобы печальные воспоминания из прошлого не омрачили их союз. Ее отец стоял у дальней стены зала, затерявшись среди гостей. Пришли и его друзья – Ричард Эллард и сэр Оуэн, – чтобы поздравить новобрачных. Мать и бабушка обняли Филиппу, плача от радости.
Потом они с Рисом сели за праздничный стол, поставленный на возвышение, и ей впервые пришло в голову, что теперь она леди Филиппа Гриффит и хозяйка бывших владений отца. Рис держал ее руку в своей, глаза его светились счастьем и любовью. Филиппа искала глазами высокую фигуру отца среди прислуги, которую усадили за столы, поставленные вокруг помоста, где возвышался стол хозяина, но отца не нашла. Она поняла, что он незаметно удалился, так как смертельно рисковал, когда пришел на свадьбу дочери. Ей оставалось только надеяться, что он успел переговорить с ее матерью.
Праздник закончился довольно быстро, так как семья невесты все еще была в трауре по сэру Греттону. Торжественный обед был приготовлен на скорую руку, но все блюда были отменного качества. Когда Рис отпил из традиционного любовного кубка и передал его невесте, она прикоснулась губами к нему точно в том месте, где и губы Риса. Она посмотрела на него с улыбкой, благодаря его за все, что он для нее сделал, и особенно за то, что сделал этот день таким счастливым.
