Мария Хэдли - Царица царей
— Хорошо. Но мне необходимо отдохнуть и поесть. И змеи проголодались.
— Проводите Усема в отдельную комнату, — приказал Август. — И пусть распорядится насчет своей провизии.
Легионер вывел псила в коридор. А Марк Агриппа, откинувшийся в кресле, был близок к точке кипения.
— Ты даешь обещания варвару? — практически набросился он на императора. — Ты клянешься выполнить то, чего делать не собираешься? Отправляешь его на охоту за призраком? Клеопатра мертва. Какая муха тебя укусила? Проходимец притворится, что вызовет ее дух, и потребует от тебя сдержать обещание. Простое надувательство.
— Ты спятил? Я не собираюсь закрывать Врата! — воскликнул Август.
Агриппа сурово посмотрел на товарища.
— Однако не стоит наживать врага в лице псила, — предупредил он. — Племя не раз воевало с более сильным противником и всегда побеждало.
— Рим им не по зубам. Кстати, у тебя в запасе и третий колдун, — отрезал Август.
— Мы не закончили разговор, — возразил полководец.
— Давай тогда побеседуем про Николая Дамасского. Итак, где он? Ты твердишь, что я в безопасности. Но не привез мне человека, которого я просил доставить сюда.
— Он как сквозь землю провалился. Легионеры весь песок в Египте перерыли. Думаю, он забился в укромную пещеру. И он — ученый, Октави… Август. Николай — не убийца.
— Ночь полна врагов. Тебе это известно не хуже меня, — парировал император. — А кто же последний в твоем списке?
Агриппа на время уступил.
— Ведьма тебе не понравится, — предупредил он. — Она первая предложила нам свои услуги. Ее привезли из Фессалии.[31] Мои ребята рассказывали, что ее обнаружили возле одной деревушки. Местные судачили о ней. Солдаты решили, что она — шлюха, но ошиблись. Определенно, она не из таких. Я видел ее сегодня. Кстати, считаю, что ей не следует доверять.
Военачальник поморщился.
— Кто ты такой, чтобы учить меня, кого нанимать? — осведомился Август.
Третью защитницу Рима привели в комнату. На некоторое время воцарилась тишина. Наконец Август обрел дар речи.
— Император рад приветствовать тебя в столице, — выговорил он, запинаясь.
Красотка казалась живым воплощением Афродиты. Пышногрудая и крутобедрая. Изгибы точеной фигуры подчеркивало одеяние, расшитое нитями цвета индиго. Волосы, заплетенные в тысячу замысловатых косичек с бусинами и ракушками, достигали колен. Огромные глаза были изумрудно-зелеными. Пухлые губы, не тронутые краской, напоминали розы из сада Цезаря.
Девушка — ей нельзя было дать больше семнадцати — обладала грацией танцовщицы. Она потянулась и по-кошачьи зевнула.
— Долгое было путешествие, — ответила она по-гречески.
Голос у нее оказался низкий, с хрипотцой, неожиданной для столь хрупкого создания.
— Как твое имя? — поинтересовался Август.
— А твое? — произнесла она.
Император подался вперед.
— А разве ты не знаешь?
— Рим ничего не значит для меня, — пожала плечами девушка. — Я живу по своим законам.
— Можешь звать меня Октавианом, — пробормотал Август, не понимая, что на него нашло. Он ощутил на себе разгневанный взгляд Агриппы.
— А ты меня — Хризатой, — отозвалась девушка.
— Она — жрица Гекаты, — вмешался полководец. — И психагог.[32] Не советую слишком к ней приближаться.
Но Август не верил в подобные вещи.
— Я не причиню тебе зла, — почти пропела Хризата, и Август поверил. Такая красавица несет лишь добро.
— Оставь нас, — приказал он Агриппе и, когда тот замешкался, повторил приказ тоном, не терпящим возражения.
Сперва тот не собирался подчиняться, но в конце концов убрал меч в ножны. Отрывисто кивнул, признавая поражение, круто развернулся и, хлопнув дверью, убрался восвояси.
— Поимей девчонку, если тебе хочется, — донесся до Августа голос старого друга уже из коридора. — На другое она не годится.
Хризата подошла к императору. Август заметил у нее на пальце кольцо с огромным сверкающим опалом. Он переливался всеми оттенками розового и голубого, зеленого и фиолетового. Камень украшало резное изображение женского лица.
Август протянул руки и обхватил ладонями тонкую девичью талию. Вдохнул запах ее кожи: головокружительную смесь древесного дыма, соли, розмарина и секса… Он высунул язык и лизнул Хризату, чтобы попробовать, какова она на вкус.
Она рассмеялась, запрокинув голову, и потянулась к какому-то предмету, стоявшему на полке за спиной Августа.
— И ты больше ничего во мне не видишь? — спросила она. — Только смертную женщину для утех?
— Я знаю, что ты — не так проста… иначе тебя бы здесь не было, — заявил Август, хотя вообще-то лгал. Он улыбнулся, любуясь нежной шеей Хризаты, и куснул ее сосок. Вот в чем он нуждался. Теперь он на время забудет о грядущих несчастьях. Что такое война без женщины? Он потянул девушку к себе на колени.
Она отстранилась. Глаза Хризаты стали темно-изумрудными, румянец на щеках разгорелся.
— Что это? — поинтересовалась она, протягивая ему находку. — Хорошенькая вещица. Мне она пригодится, чтобы хранить украшения.
В руках она держала серебряный ларчик с прахом Антония.
— Только не это, — выпалил Август. — Я подарю тебе что-нибудь получше. Шкатулку из слоновой кости с рубинами, под цвет твоего лица.
Она улыбалась. Август заметил в одном ее глазу золотистые искорки. Молочная кожа жрицы будто мерцала, а губы напоминали подогретое вино.
— И что теперь? — спросила она.
— Поставь на место, — отозвался он.
Она уже раздразнила его. Август предвкушал все то, что он намеревался с ней проделать. У него были припасены веревки и плетка из мягкой кожи. Он рисовал в воображении восхитительные отметины, которые оставит на бледной плоти. Его тело отозвалось сладострастной дрожью.
— Пожалуй, я не буду, — произнесла Хризата.
В ней произошла неуловимая перемена. Ее бедра сомкнулись вокруг его бедер, и Августа словно заковали в железные оковы. Мягкая податливость стана под его ладонями обернулась твердым деревом. Август успел мельком увидеть лицо жрицы, прежде чем та выгнула спину и запрокинула голову.
Зелень ее глаз сменилась чернотой.
Император ахнул от неожиданно пронзившей его боли. Ее пальцы скользили по нему, ногти царапали кожу.
Хризата раскрыла ларчик, наклонилась и лениво провела рукой по каменному полу. Послышался скрежет, в плите возникла трещина. Открылся темный лаз, ведущий в темноту. Девушка высыпала туда щепотку пепла.
Августа наблюдал, парализованный от ужаса.
