Маргарет Пембертон - Меж двух огней
И я начала двигаться, расставив руки и прижимая ладони к стене. Так… сначала передвинуть одну ногу, потом перенести на нее вес, потом подвинуть к ней другую, а затем и все туловище. Восстановив равновесие, можно повторить операцию.
— Что за… — Гюнтер высунулся из окна и протянул ко мне руку, но я была слишком далеко, и он не сумел схватить ничего, кроме воздуха.
Теперь рассмеялась я. Услышав его шумное дыхание, я даже на мгновение подумала, что сумела одержать верх. Но увы, это оказалось далеко не так. Он развернулся в оконном проеме, занял устойчивое положение и вытянул по направлению ко мне правую руку. Еще секунда, и я отправлюсь на тот свет.
Охваченная ужасом, я тем не менее продолжала медленно двигаться вдоль узкого выступа. Но тут я вспомнила, что у него есть пистолет. И разумеется, он не задумываясь пустит его в ход. Ветер трепал мою юбку, шлепая ею по камням. Из дальней башни ухнула сова. А я продолжала упорно идти, отодвигаясь от него сантиметр за сантиметром, ожидая, когда он нажмет на спусковой крючок и отправит меня в небытие. Как я могла надеяться спастись, находясь на узком карнизе над пропастью? Ведь сказал же гид, что тут некуда деться… некуда…
— Ты ускользнула от меня, Сюзанна, — насмешливо заговорил мой враг. Вероятно, ему захотелось поиграть со мной. — А ведь у меня были такие грандиозные планы на тебя! Хотя многие средневековые барышни умирали девственницами. Броситься в пропасть, чтобы принести себя в жертву Богу, — такова была их судьба. Поэтому, если подумать, так даже лучше.
Приоткрыв глаза, я увидела угол здания. Луна скрылась за облаками, и я не могла видеть черную бездну внизу. Уже неплохо. Я чувствовала себя изолированной в непроницаемом мраке. И сантиметр за сантиметром удалялась от своего мучителя. Возможно, было слишком темно и Гюнтер из окна не видел, где кончается здание. И если я сумею завернуть за угол раньше, чем ему надоест издеваться надо мной…
— Убить тебя в пустом поле или в какой-нибудь канаве — наверное, все-таки было бы неправильно. Эти музейные декорации Средневековья больше в твоем стиле, Сюзанна.
Из непроницаемого мрака вылетела сова и, ухнув, ринулась вниз.
— Очень жаль, что у меня нет ни времени, ни возможности утопить тебя в Штарнбергерзее — именно так погиб Людовик. Это было бы еще более театрально.
До угла оставалось меньше метра. Если я сумею сделать несколько более длинных шагов…
— А если ты думаешь, что дойдешь до угла и скроешься, значит, ты еще большая дура, чем я считал, — сказал Гюнтер. Теперь его тон не был насмешливым. Игра подошла к концу.
Я слышала, как он полез в карман за сигаретами, и даже заметила вспышку пламени, когда он закурил. Можно было легко представить чувственное наслаждение, отразившееся на его физиономии после глубокой затяжки. Да еще немалое удовольствие ему доставляла сама игра. Он забавлялся со мной, как паук с мухой.
— Ты, наверное, так и не поняла, почему я так долго с тобой возился. Неужели ты действительно думаешь, что красива и желанна и я буду бегать за тобой, как безусый юноша-бойскаут, благодарный за любые крохи внимания? — Он саркастически захохотал. — Поверь мне, мисс Чопорность и Совершенство, увидев тебя один раз, никто не захочет иметь с тобой дело снова.
В моих ушах стоял ужасный шум, так что его слова доносились до меня словно издалека. Мир снова начал вращаться, и я поняла, что сейчас упаду.
— А ты еще имела наглость меня отвергнуть… — Теперь Гюнтер кричал. — Ну ничего, теперь ты за это ответишь, фрейлейн Картер, ты мне за все заплатишь.
Я остановилась и подняла голову к небу. Серебристая луна величаво выплыла из-за облаков, осветив покрытые снегом вершины Альп. Слезы катились по моим щекам, а ветер трепал волосы, бросая их на лицо.
Помню, я подумала: «Боже, только бы это длилось недолго». А потом: «Стивен… Стивен!»
— Ну вот, сука, настал твой последний час.
Раздался громкий треск. Мои ноги конвульсивно дернулись, и я полетела вниз, слыша, как звенит в ушах мой собственный крик.
Глава 18
Мир вокруг стремительно кружился и был наполнен шумом и светом. Повсюду слышались шаги, меня держали чьи-то руки. В ушах пульсировала кровь. Люстры, потолок — все это почему-то вращалось, вызывая тошноту. Откуда-то издалека доносились голоса — то тихие, то громкие. Потом раздался чей-то резкий окрик, меня посадили, и кто-то довольно грубо пригнул мою голову к коленям.
Я закричала, и шум в ушах немного стих, головокружение уменьшилось. Я подняла голову и изумленно прищурилась: прямо мне в лицо светил фонарь. Меня держал молодой человек, который что-то говорил — не знаю что. Прозвучал выстрел, потом еще один. Охваченная ужасом, я попыталась высвободиться.
Фонарь, который только что светил мне в лицо, теперь был направлен в дальний конец галереи, освещая путь обутым в сапоги ногам, которые пробежали мимо нас. Крики стали громче.
— Что это? Что происходит? — выкрикнула я и попыталась встать. Только, как выяснилось, ноги меня еще не держали.
Меня снова подхватили чьи-то руки. Потом раздался звук бьющегося стекла, громкий отчаянный крик, и все стихло.
Время остановилось. Ничего не было слышно, только ветер, как и прежде, шуршал кронами деревьев.
— Стивен! — закричала я, стараясь освободиться. — Стивен!
Человек рядом со мной что-то сказал, но не выпустил меня. Из мрака стали появляться какие-то тени, лучи света скользили по потолку, освещали покрытые фресками стены и натертый пол. Полицейский офицер подошел к нам, на ходу убирая в кобуру пистолет.
— Sind Sie verletzt?[25] — спросил он у поддерживавшего меня человека. Потом, уже более мягким тоном, обратился ко мне: — Все в порядке, фрейлейн. Мы доставим вас в Обераммергау через полчаса.
А я во все глаза смотрела мимо него на покрытого пятнами крови человека, медленно шедшего ко мне.
— Стивен, это ты? Слава Богу!
Полицейский наконец отпустил меня, а Стивен обнял одной рукой и невесело засмеялся.
— Полегче, дорогая. Теперь все в порядке.
— В тебя стреляли… Твоя рука…
Его левая рука безвольно висела, по ней текла кровь.
— Ничего страшного, просто царапина.
Я расплакалась.
— Я… я думала, что тебя убили. Я слышала крик, и…
Стивен крепко прижал меня к себе.
— Это Гюнтер. Он упал.
Услышав это, я во все глаза уставилась на его исцарапанное лицо и кровоточащие губы.
— Я не понимаю…
— Это был несчастный случай, Сюзанна. Мы боролись, и он потерял равновесие.
— Но у него был пистолет!
Он стиснул мое плечо.
