Аманда Квик - Пламя в ночи

— Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, — прошептала она.

Гриффин принялся мерить шагами маленькую спальню.

— Тот случай возле театра не имел никакого отношения к налетам на бордели. Он был связан с чертовой Лампой.

— Но кто мог знать, что Лампа находится у меня? И что я умею с ней обращаться? — Аделаида

развела руками. — Кому, кроме тебя, вообще нужна эта проклятая Лампа?

— Мы точно знаем только одного человека, который раньше уже проявлял интерес к этой Лампе.

— Человек, который купил меня, когда мне было пятнадцать лет, — прошептала Аделаида. — Мистер Смит.

— Да.

— Но я не знаю его настоящего имени. И никогда не видела его лица, в ту ночь он был в маске.

— Но ведь ты узнала бы его по энергетическим отпечаткам, если бы увидела снова?

Аделаида зябко поежилась.

— Да, но как нам его искать?

— Думаю, я знаю, где мы начнем охоту. — Гриффин пошел к двери, потом помедлил. — Кстати, советую тебе сложить чемодан.

— С какой стати?

— Потому что мы с тобой на некоторое время исчезнем.

Глава 25

— Миссис Тревельян, они же не в свадебное путешествие уезжают, — пробурчал Делберт. — Они идут в укрытие.

— Да, я понимаю. — Сьюзен Тревельян закончила заворачивать в коричневую бумагу большой клин сырного круга. — Но нет никакой нужды, чтобы они сидели там голодные.

— Они не умрут с голоду. — Делберт посмотрел на съестные припасы, которые она уже упаковала в сумку: свежеиспеченный каравай хлеба, банку маринованных огурцов, яблоки. — С таким количеством еды — они точно не оголодают.

— Смотря сколько времени они там пробудут.

— Они будут уходить только по вечерам, — пояснил Делберт. — Босс не может по-настоящему исчезнуть, ему нужно заниматься делами Консорциума. У него же репутация, ее нужно поддерживать. Он только хочет сделать так, чтобы никто не знал, где миссис Пайн находится ночью.

— Я понимаю. — Миссис Тревельян разместила в сумке завернутый сыр. — Но согласитесь, ведь это очень романтично.

Делберт нахмурился.

— Как это? Что вы имеете в виду?

— Ускользнуть вместе, провести ночь в тайном укрытии, только вдвоем… Прямо как герои-любовники в романе, правда?

— Никогда не читал ни одного романа.

— Вы сами не знаете, чего себя лишили.

— Да уж, думаю, не знаю. — Делберт внимательно смотрел на нее. — Миссис Тревельян, а как насчет вас? Вам нравится ускользать на романтическое свидание и все такое?

— Господи, нет! — Она закрыла парусиновую сумку. — Мне тридцать девять лет и я с десяти лет работаю в услужении. Уверяю вас, я давным-давно отказалась от романтических идей.

— А что случилось с мистером Тревельяном?

— Мистер Тревельян никогда не существовал. Я решила назваться миссис, когда впервые подала заявку в агентство на место экономки. Я подумала, что так я буду казаться старше и опытнее. Конечно, сейчас я намного старше и более опытна, вероятно, можно было бы отказаться от «миссис», но я как-то уже к этому привыкла.

Делберт кивнул:

— Понимаю. Странно течет время, не так ли? Вот ты молод, и у тебя прекрасные планы на будущее, а там, глядь, будущее уже наступило, и оно выглядит совсем не так, как ты его представлял.

— Мистер Войл, а как у вас? Миссис Войл когда-нибудь существовала?

— Да. Очень давно. Я ее потерял, она умерла от воспаления легких.

— Мне очень жаль.

— Как я уже сказал, это было очень давно.

— Не желаете еще чаю?

— Да, пожалуйста.

Миссис Тревельян налила чай в две чашки и села за стол напротив Делберта. Она подумала, что хотя он и принадлежит к преступному миру, в нем есть твердость и сила, и это невероятно привлекательно. И еще у него очень мужественное телосложение, думала она. В объятиях таких сильных рук женщина запросто может потеряться.

— Вы когда-нибудь думали о том, чтобы построить новые планы на другое будущее? — спросила она.

— Для этого слишком поздно, — ответил Делберт.

— Да, наверное, вы правы.

— Хотя иногда я об этом думаю, — добавил Делберт. — А вы?

— Иногда. — Она взяла чашку с чаем. — Но, как вы заметили, для этого несколько поздновато. Мечты — это для молодых.

— Но построить планы на сегодняшний вечер никогда не поздно, — сказал Делберт.

— Что вы имеете в виду?

— Меня осенило, что поскольку босс и миссис Пайн уйдут на весь вечер, мы останемся в Эбби одни.

— За исключением Леггетта и Джеда, — напомнила миссис Тревельян.

— Да, за исключением их двоих, — согласился Делберт. — Но думаю, их будет нетрудно уговорить не мешать нам.

— Мистер Войл, что вы задумали?

— Возможно, поиграть в карты в библиотеке. И выпить немного превосходного бренди, которое босс там держит.

—Думаете, мистер Уинтерс не будет возражать, если вы угоститесь его дорогим бренди?

— Сдается мне, у него сегодня вечером голова будет занята совсем другим.

Она медленно улыбнулась:

— Пожалуй, вы правы. Карты и пара глотков бренди — это отличный способ провести вечер.

— Конечно, не такой романтичный, как свидание в тайном месте.

— Но все равно прекрасно, — сказала миссис Тревельян.

Глава 26

— Я вас понял. — Мистер Смит вцепился в подлокотники стула. — Вы говорили, что заполучить женщину и артефакт не составит труда. Вы также сказали, что те двое, которых вы планируете нанять для этой работы, — специалисты в такого рода делах.

Латтрел откинулся на спинку стула и посмотрел на Смита. Их разделял широкий элегантно инкрустированный письменный стол. Как и все остальное в этом кабинете, стол был самого лучшего качества и очень искусно сделан. Латтрел получал большое удовлетворение, окружая себя только такими произведениями искусства и дорогой мебелью, которые сделали бы честь дому истинного джентльмена. Весь антиквариат был подлинным. За исключением одной небольшой статуэтки египетской царицы, которая стояла на его письменном столе. Но этим вопросом он собирался заняться в ближайшее время.

Латтрел прошел большой путь от сточной канавы, в которой родился, до нынешнего положения, и сознание этого доставляло ему истинное наслаждение.

— Прошлой ночью вышел небольшой промах, — сказал он.

— Вы называете это промахом? — Смит был в ярости. — Латтрел, мы заключили сделку, и вы ее не выполнили.

Его имя было не Смит, но пока Латтрел готов был вежливо мириться с этой выдумкой. Смит был высоким, с угловатыми чертами лица и держался с тем раздражавшим Латтрела высокомерием представителя высшего класса, которое нельзя приобрести, с ним можно только родиться. Волосы его, по-видимому, когда-то были черными, но сейчас они почти все поседели и начали редеть.