Александр Корделл - Мечты прекрасных дам
Сейчас, гуляя с Джеймсом, она напомнила ему об этом случае.
– А, да. Я слышал про эту историю в нашем клубе.
– Ты не находишь, что это прекрасно?
– Прекрасно?
– Но ведь китайцы нас ненавидят, это же общеизвестно. Вот тот булочник, например, тот, которого собираются судить за отравление европейцев… И все же этот старый нищий китаец спасает одного из наших детей.
– А почему он не должен был этого делать? – Он взмахнул рукой. – Девочке не было и трех лет! Это его долг – спасти ее.
Их разделил порыв ветра. Она произнесла, не скрывая презрения:
– По-моему, ты не понимаешь меня. Джеймс пожал округлыми плечами.
– Прекрасно понимаю. Просто нищий нашел потерявшегося ребенка. Он был обязан подобрать ее, и он это и сделал. Насколько я понял, они дали ему за это десять долларов. А я бы ничего не дал. Вот если бы он этого не сделал, я бы выпорол его.
Она отошла от него. Он бросил ей вслед:
– Ну и что я такого сказал, черт возьми? Стоит мне сказать хоть что-нибудь, с чем ты не согласна, ты готова растерзать меня, Милли!
Но она уже скрылась, сбежав от него к ручью, и, стоя там в одиночестве, наблюдала за игрой воды. Холодный ветер плеснул ей в лицо – точно брызги ледяного шампанского…
К ней подошел запыхавшийся Джеймс.
– Ну что я такого сказал, что тебя разозлило?
– Какая разница…
– Так ты пойдешь со мной на прием в собор? Хоть эту малость ты можешь для меня сделать? Все уже сомневаются в том, что я женат.
– Мами плохо себя чувствует, я не хочу оставлять ее одну.
– Может быть, ты попробуешь придумать более убедительный предлог?
Милли решила переменить тему разговора.
– Джеймс, что происходит на острове Грин?
Он сразу же насторожился, и Милли рассказала ему о том, как нашла на берегу двух мертвецов.
– Ах, это. Мы находим утонувших рыбаков почти каждую неделю. Это из-за тайфуна – течение несет их на берег вдоль канала.
– Это были не рыбаки. Это были узники в кандалах!
Он посмотрел на нее с недоверием.
– Ты, наверное, ошиблась. Ты говоришь, в кандалах?
– У них обоих были цепи на руках.
– И ты об этом кому-нибудь говорила?
– Мистеру Сунгу, смотрителю «Домика отдыха». Джеймс осушил стакан, который он держал в руке.
Лицо его выражало полнейшее недоумение. Или он действительно не знает, что творится на острове Грин, или же – просто очень искусный притворщик.
– И что сказал Сунг?
– То же, что и ты. Я, мол, ошибаюсь. И я повела его посмотреть на тела. Но к тому времени – а прошло всего около часа – цепи были сняты. И на берегу лежали лишь два мертвых рыбака.
– Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить такой ужас, – ласково сказал Джеймс. – Остров Грин – это дурное место; когда-то очень давно там работали заключенные. Я никогда не мог понять, почему твой отец выбрал для отдыха такое место, где страдало столько несчастных.
Милли ужасно хотелось выложить ему всю правду. Или он был последним идиотом, если позволял у себя под носом совершаться подобным преступлениям, или же действительно ни о чем не подозревал. Однако она преодолела свой порыв и решила пока помалкивать о торговле желтым товаром. Если она станет действовать слишком настойчиво, это может его разозлить. Но почему он так невозмутим? Ведь обычно, стоило ей резко высказаться, он тут же начинал скулить и возмущаться, причем чем больше он выпивал виски, тем жалобнее скулил, а в то утро он выпил порядочную дозу. Наступило молчание, в котором явственно чувствовалось напряжение.
– Милли, я в самом деле думаю, что тебе стоит еще разок показаться доктору Скофилду, – сказал Джеймс. – Может быть, у тебя галлюцинации.
– У меня же есть глаза, – возразила Милли. – Говорю тебе, я видела то, что видела*. Двух мужчин, закованных в цепи – могу еще раз это повторить.
Он поморщился.
– Очень надеюсь, что ты не станешь повторять этого вне дома. Это может вызвать самые ужасные последствия.
– Но ведь это правда, и я буду говорить об этом.
– Только попробуй – и ты выпустишь джина из бутылки. Политическая ситуация здесь очень тревожная. Разговоры о закованных в кандалы узниках на нашем острове могут нанести огромный вред компании «Смит и Уэддерберн». Не забывай, она ведь и твоя.
– Значит, мы просто их похороним и обо всем забудем, да?
– Мы их похороним как положено. Твой отец всегда считал своей обязанностью позаботиться об этом, и кроме того, он частенько находил их семьи и давал им денег. – Он глубоко вздохнул и добавил – Утонувшие китайские рыбаки – это одно, дорогая моя, а вот утопленные узники в кандалах?.. Помилуй нас Бог! Уж «Чайна Мейл» воспользуется этим!
– Так, значит, ты ничего не станешь делать? Джеймс выразительно пожал плечами.
– Пусть с этим разбирается мистер Сунг. Он знает, что я от него хочу и как поступить.
– Не сомневаюсь.
– А пока… – он коснулся ее щеки своим толстым пальцем, – будь умницей и держись оттуда подальше, пока все не утихнет.
В это мгновение на лужайке показался мальчик-слуга Танг.
– Да? – произнес Джеймс, повернувшись к нему.
– Мисси Мами, экономка, она зовет госпожу, сэр.
– Скажи ей, что я иду, – сказала Милли.
– И не забудь, о чем я тебя просил, – сказал Джеймс. – Тебе будет полезно проконсультироваться у доктора Скофилда. Ты уже больше месяца сама не своя. У тебя полная апатия, никаких интересов за пределами дома. К сожалению, у нас с тобой мало общего, но я уверен, что нужно только приложить самые минимальные усилия, чтобы у нас наладились нормальные супружеские отношения.
Его любезный тон вызывал у Милли еще большее отвращение. Теперь она была убеждена, что он прекрасно знает о том, что происходит на острове Грин, о мертвецах, о торговле китайцами и обо всей этой отвратительной жестокости.
Джеймс с улыбкой смотрел ей вслед, теребя очки.
23
Собор св. Иоанна был переполнен. Повинуясь торжественности момента, все собравшиеся сидели в полной тишине; сидя рядом с Джеймсом, Милли слышала только поскрипывание подмостков и жужжание здоровенных мух.
Все совершалось строго по неписанным гонконгским правилам. Губернатор с супругой был в отпуске, мистер Альфред Деннинг, вторая по важности персона, исполнял в отсутствие сэра Бонэма обязанности губернатора. Он с женой сидел в первом ряду. Он пока еще не привык к своему высокому положению, поскольку до этого его не один раз обходили при назначении на пост губернатора чиновники из Иностранного отдела. Его супруга, толстушка с весьма объемистой талией, характерной для многих немолодых дам колонии, с отстраненным видом наблюдала за происходящей церемонией, поскольку губернатор с супругой должны были вернуться в это утро.
