Джоан Смит - Большой рождественский бал
Мистер Леонард сказал:
– Что случилось, лорд Костейн. Почему вы вытаскиваете меня из кровати в такое время? Мой лакей сказал, что это срочно.
Прежде чем Костейн успел открыть рот, Бьюрек выпалил:
– Бони погиб. Мы все встречаемся здесь, чтобы обсудить это.
Мистер Леонард судорожно сглотнул:
– Боже милостивый, Бонапарт погиб! Как это случилось?
Бьюрек посмотрел на Костейна:
– Упал с лошади и сломал себе шею.
Костейн сказал выразительно:
– Это все, что мы пока знаем. Возможно, Кестлри сообщит больше деталей, когда приедет. Мы высланы, чтобы осмотреть дом – простая предосторожность – и убедиться, что все слуги заперты в своих комнатах. Это слишком важно, чтобы допустить утечку информации. Кто еще есть в доме, кроме вашего лакея?
– Только повар и прислуга под лестницей. Они нас не побеспокоят. Я отошлю лакея спать. Вы могли убедиться, какой он древний. – Леонард сделал паузу, а затем подозрительно спросил: – А почему собрание будет здесь?
– Потому что вы недостаточно хорошо себя чувствуете, чтобы пойти в Уайтхолл, а такое обсуждение, естественно, не может состояться без вас, – ответил Костейн.
– Вздор! Это дело Ливерпуля и правительства удержать собаку на поводке. Я не могу поверить, что мое присутствие жизненно необходимо, – сказал Леонард. – Собрание в частном доме – я никогда не слышал о таких вещах.
Костейн заметил, что рука Леонарда скользнула в карман халата. Его собственная рука автоматически оказалась под накидкой, чтобы нащупать рукоять пистолета и быть готовой, когда Леонард достанет свое оружие. Наступила мертвая тишина, так как два джентльмена уперлись взглядом друг в друга. Не говоря больше ни слова, они объявили друг другу войну, и Костейн понял, что эта схватка будет смертельной.
Глава 18
Каждая минута в экипаже казалась часом, пока Кетти сидела, уставившись в закрытую дверь дома на Хаф-Мун-стрит. Что происходит? У нее было ужасное предчувствие, что не только Гордон, но и Костейн, и Бьюрек уже лежат мертвыми на полу, хотя она не слышала звука выстрелов. При тусклом свете луны она еще раз посмотрела на свои часики. Казалось невероятным, что прошло всего пять минут. Конечно, часы остановились. Но когда она поднесла их к уху, непреклонное «тик-так» подтвердило, что они ходят.
Она перевела взгляд на дверь дома Леонарда, каждый квадратный дюйм которой был неизгладимо вытравлен в ее памяти: четыре панели, утопленные в твердый дуб, два длинных прямоугольника внизу, два более коротких вверху. Дверной молоток в форме головы льва с кольцом, зажатым в пасти. Фрамуга над дверью была сделана в форме цветка маргаритки.
Сколько времени прошло? Кетти снова посмотрела на часы. Шесть минут. Четверть часа это слишком большой срок. Она бы пошла и привела Кестлри сейчас, но не могла заставить себя покинуть Хаф-Мун-стрит. Что делать, если послышатся выстрелы? Она едва ли сможет…
Кетти услышала шум экипажа на улице позади себя и обернулась, вопреки всему надеясь, что это может быть лорд Кестлри. На боковой панели не было дворянского герба, но экипаж действительно подъехал, чтобы остановиться у дома Леонарда. Лакей спустился вниз и открыл дверь. Кетти всматривалась, пытаясь увидеть, кто из него выйдет. Это была миссис Леонард, одна. Она прошла в дом, не ожидая, пока лакей откроет дверь. Миссис Леонард не наскучил вечер, но она уехала раньше. Она приехала домой не для того, чтобы сменить туфли, которые жмут, или платье, на которое посадили пятно. Ее поспешные движения порождали ощущение полной безотлагательности.
Это состояние передалось и Кетти, так как она пребывала в лихорадочной нерешительности. Она уже была готова потянуть за каретный шнурок, чтобы вызвать конюха, когда легкое покачивание экипажа сообщило ей, что он спускается сам. Через тридцать секунд его смуглое лицо появилось в окне.
Он открыл дверь и сказал:
– Я отвезу вас обратно на бал, мисс. Его светлость приказали мне, чтобы я для безопасности, если кто-нибудь войдет в дом – кто бы то ни был, – отвез вас и возвращался.
Кетти уже привстала с сиденья:
– Не будь глупцом! Мы должны что-нибудь сделать, немедленно.
– Я сам терпеть не могу убегать, – согласился конюх, – но его светлость становится просто тигром, когда его ослушаются.
Она проигнорировала возражения:
– Ты можешь заглянуть в окно? Шторы не задернуты.
– Это я могу. Но не вздумайте покидать экипаж. – Темная улыбка тронула его губы, он повернулся и бросился через улицу.
Прошло довольно много времени, прежде чем он смог найти какой-то выход своему волнению. Кетти не могла сказать определенно, но ей показалось, что конюх достал из-под плаща что-то похожее на пистолет. Он исчез за рядом декоративных тиссов. Почти сразу же его голова показалась напротив освещенного окна. Что бы он там ни увидел, это побудило его к действию. Он вернулся к экипажу.
– Я должен войти, – сказал он. – Мне нельзя было уходить, ваша безопасность важнее, чем моя жизнь.
Она выскочила из экипажа после первых же его слов.
– Я иду с вами, – сказала она твердо.
– Нет, мисс. Как раз вы – нет.
Кетти побежала через улицу.
– Давай, – поторопила она конюха.
Покачав головой, он устремился за ней.
Рука лорда Костейна застыла на месте, когда он услышал звук открывающейся двери. Так как вошедший не стучал, это могла быть или миссис Леонард, или его конюх, ослушавшийся приказа. Он не думал, что Джон Грум будет таким опрометчивым. Еще до появления миссис Леонард легкий цокот каблучков дамских туфель подсказал ему, кто пришел. Костейн почувствовал легкое беспокойство от прибытия дамы, кроме того, она добавила ненужную суету в происходящее.
Но когда он перехватил стальной взгляд Елены, то понял, что недооценил эту леди. Она вежливо улыбалась, но ее трепещущий взгляд не упустил положения его руки. Собака начала непрестанно лаять из-за закрытой двери.
– Дорогой, – сказала миссис Леонард, повернувшись к своему мужу, – скажи мне, что здесь происходит. Почему ты не в постели?
Явно облегченного взгляда мистера Леонарда было достаточно, чтобы рассказать Костейну, кто заправляет делами на Хаф-Мун-стрит.
– Лорд Костейн только что рассказал мне невероятную вещь, – ответил он. – Кажется…
– То, что я сказал вам, строго конфиденциально, мистер Леонард, – ясно сказал Костейн.
Леонард нахмурился.
– Да, но если уж лорд Кестлри выбрал именно мой дом для проведения собрания, нет смысла надеяться сохранить этот факт в секрете от моей жены, не так ли?
– Собрание? – подозрительно спросила миссис Леонард. – Какое собрание?
