Марианна Уиллмен - Роза алая, роза белая
Он откашлялся.
- Вы очень преданы своей хозяйке. Бронуин ответила, не повернув головы:
- О такой госпоже, как леди Моргана, можно только мечтать. Я осталась на ее попечении, когда умер мой отец, и с того горестного дня она стала мне сестрой, матерью и опекуншей. Она умна, справедлива, добра и щедра.
- Высокая похвала!
Десмонд обдумывал услышанное, а дождь все лил и лил. Они оба вздохнули с облегчением, когда ливень превратился в морось. Десмонд помог Бронуин влезть на лошадь, но не попросил обратно свой плащ, а она не знала, надо ли вернуть его. Ей было в нем так тепло и уютно, к тому же ей нравился запах, его запах. Приятный, решила она, посылая лошадь рысью, чтобы скрыть свой румянец.
Лошадь споткнулась на размокшей дороге, и Десмонд поравнялся с ней.
- Не спешите так и будьте осторожнее, - строго сказал он, - или вы полетите в грязь вверх тормашками.
Бронуин огорчилась. Она находила сэра Десмонда и привлекательным и пугающим. Его характер был под стать его огненным волосам, но она не видела от него ничего плохого. Его не так любили, как сэра Ранульфа, но она чувствовала доброе сердце под суровой наружностью солдата. Конечно, он не замечает ее, считает девчонкой. Может, если б он остался, то заметил бы, что она уже совсем взрослая.
Однако если сэр Ранульф вернется в Лондон, не будет никакой надежды. О, если бы только леди Моргана и ее муж уладили свои разногласия! Всем бы от этого стало лучше. Бронуин, не искушенная в мирских делах, была уверена в одном: сэр Ранульф и леди Моргана созданы друг для друга. Если бы только они видели это так же ясно, как она! Задумавшись, Бронуин и не заметила, как они достигли цели своего путешествия.
Старая карга жила в ветхом домишке за деревней.
Десмонд помог Бронуин сойти с лошади перед дверью.
- Вы войдете? - неуверенно спросила девушка.
- Ну уж нет! Хоть вы и величаете ее целительницей, все считают старуху просто ведьмой. Я не собираюсь с ней якшаться.
Дверь открылась, и Бронуин вошла в хижину, не оглянувшись. Внутри было сумрачно, низкие потолки почернели от сажи, в очаге мерцал огонь. Единственная небольшая комната служила кухней, спальней, гостиной и козьим загоном. Какое-то животное нежно ткнулось в ноги Бронуин.
- Не бойся моего рогатого дружка. Он не обидит тебя.
Голос донесся из темного угла, и, когда глаза Бронуин привыкли к темноте, она различила крохотную старушонку, ростом с дитя, с глазами одновременно дикими и простодушными. Старуха восседала на грубом табурете.
- А, это снова ты. Из замка. Подойди к огню и погрей свои косточки, - пригласила она. - И расскажи мне, зачем ты заявилась сюда в такой ливень.
Бронуин приблизилась, хотя боялась старуху с огромной волосатой родинкой на сморщенной щеке.
- С тобой мужчина. Твой возлюбленный?
- Нет!
Щеки Бронуин вспыхнули густым румянцем.
- А, но ты мечтаешь об этом, не так ли? И кто может винить девушку за то, что она отдала свое сердце такому красавцу!
Бронуин от смущения не знала, что ответить. Старуха разразилась сухим кудахтающим смехом, перешедшим в кашель.
- Ах, эта сырость доконает меня. - Она встала и указала на табурет: - Садись, дитя.
Собрав всю свою храбрость, Бронуин отказалась и поспешно изложила свое дело.
- Миледи надеется, что вы дадите новое лекарство для раны милорда.
Простодушные старческие глаза хитровато блеснули.
- Опасная рана, если бальзам, что я дала раньше, не помог твоему хозяину. Мне больше нечего предложить тебе.
Бронуин протянула старухе монету:
- Может, это освежит вашу память? Мгновенно мелькнула сморщенная лапка и выхватила монету.
- Мне припоминается один рецепт, но понадобится время, чтобы как следует приготовить лекарство.
- Я помогу вам.
- Нет, дитя. Мое дело чужого глаза боится. Вон солнышко появилось - погуляй в садочке со своим дружком, покуда я тут управлюсь.
У самого порога Бронуин чуть не умерла от страха, неожиданно натолкнувшись на Десмонда. Он покраснел до корней своих рыжих волос.
- Я не хотел оставлять вас наедине с этой старухой. Старался быть поближе - вдруг понадобится моя помощь.
Когда Бронуин поняла, что Десмонд слышал каждое слово, пришел ее черед краснеть. «Твой возлюбленный?… А, но ты мечтаешь об этом, не так ли?» Отвернувшись, она притворилась, что рассматривает растения в садике. Но куда бы она ни направлялась, Десмонд не отставал.
За домиком раскинулась чудесная рощица, и среди деревьев они нашли низкие серые камни. На одном был нарисован круг, похожий на мудрый, все понимающий глаз. Но даже суеверной Бронуин не было страшно. Роща дышала миром и спокойствием. Или, может, присутствие Десмонда отгоняло страхи. Но и на него атмосфера этого места подействовала умиротворяюще, и скоро он уже рассказывал истории из своей юности: о том, как Ранульф спас ему жизнь и отомстил за смерть его отца.
Бронуин словно читала между строк. Она угадывала за суровой внешностью и резкими манерами Десмонда море тепла и глубоких чувств. Его обрывочная история рассказывала о трудной жизни, которую он принимал как само собой разумеющееся, и ее доброе сердце, уже расположенное к нему, открылось, как цветок, навстречу его одиночеству и невысказанным стремлениям. Под влиянием его слов смутное чувство, которое он возбудил в ней, стало реальным, осязаемым: он не принц, о котором она мечтала, но мужчина, которого она полюбила.
Через некоторое время Десмонд умолк, но в их молчании не было неловкости. Вскоре на пороге появилась старуха и поманила Бронуин. Девушка с сожалением встала, размышляя, ответит ли когда-нибудь Десмонд на ее чувства.
Пораженная своим открытием, она взяла у старухи запечатанный горшочек.
- Вы должны все делать точно, как я скажу. Добавьте это в бальзам, который я дала раньше, пока не получится желе. Прикладывайте к ране четыре раза от восхода до восхода солнца.
Бронуин мешкала. Другого момента может не представиться.
- Я… я… есть еще кое-что, что я хотела бы… Старуха широко улыбнулась, обнажив беззубые десны.
- Ну, твоя-то забота мне ведома. Тебе нужно приворожить красивого парня. Небось вон того рыжего молодца, что тебя поджидает, а?
Бронуин залилась румянцем.
- Это не… не для меня. И я могу заплатить.
Бронуин достала маленький шелковый кошелек и вынула еще одну монету. Снова мелькнула высохшая ладонь.
- Ты пришла в нужное место, дитя. Есть у меня то, что тебе надобно.
Старуха быстро огляделась и достала маленькую склянку с шаткого столика за дверью.
- Вот тебе зелье для прилюбления, - тихо промолвила она. - Безотказное. Любого мужчину, будь он хоть сам король, заставит полюбить тебя, хочет он того или нет.
