Лиза Хигдон - Когда ты станешь моей
– Безмозглая курица! Я жду в гости одного джентльмена. Посмей только при нем вести себя, как теперь, растяпа!
Элинор с неудовольствием огляделась вокруг. «Премерзкая конура!»
Ей вспомнились просторные палаццо в окрестностях Рима, широкие веранды, залитые щедрым южным солнцем. Пожалуй, сейчас любое, даже самое роскошное лондонское жилище показалось бы ей мрачным и неуютным в сравнении с итальянскими дворцами.
Гость явился с опозданием, и она окинула его свирепым взглядом.
– Миледи, примите мои заверения… – начал было он, входя в гостиную, но Элинор раздраженно прервала его:
– Вы разве не получили мою записку? Я отправила ее с мальчишкой, портовым бездельником, едва сойдя на землю. Почему вы заставили меня ждать до самого вечера?
С лица посетителя сбежала улыбка. Он виновато опустил глаза.
– Миледи, ваш корабль должен был прибыть в Лондон лишь завтра.
– Все верно. Штормовой ветер пригнал нас сюда почти на целые сутки раньше. Капитан сказал, это редкое везение. – Она испытующе взглянула на него своими светло-голубыми глазами из-под полуопущенных ресниц и веско прибавила: – Но вас это должно было обрадовать! Я, представьте, не сомневалась, что вы ждете нашей встречи с таким же нетерпением, как и я.
– Поверьте, миледи, я просто счастлив вас видеть! – пылко воскликнул ее собеседник.
Элинор поправила выбившийся из прически светлый локон и протянула ладони к каминной решетке, за которой полыхали поленья.
– В отличие от моего мужа. – Она обернулась к гостю и вперила в него выжидательный взгляд.
– Его светлость не должен узнать, что вы вернулись. Это приведет его в бешенство.
– Да неужели? – Элинор злорадно усмехнулась. – Что ж, тем хуже. Для него. Но он непременно будет об этом извещен, когда придет время. А до тех пор пускай это остается нашим с вами маленьким секретом. В самом деле, Малькольм. – Она прошла к громоздкой старомодной кушетке и грациозно уселась на нее, расправив подол платья. – Неужто его светлость мог надеяться, что я до конца дней буду прозябать среди неотесанных итальянских крестьян? Они милые люди, с этим не поспоришь, но до англичан им далеко.
– Еще как далеко! – Малькольм энергично кивнул. – Но слухи о трагическом происшествии с тем юношей дошли и до Лондона…
– Побойтесь Бога, Малькольм. Не могла же я навсегда похоронить себя в итальянской глуши. А тут еще этот молокосос взял да и наложил на себя руки. Мне оставалось одно – благоразумно исчезнуть.
– Вы поступили правильно, миледи. – Малькольм медленно наклонил голову.
– А теперь нам с вами надлежит обсудить, какие меры воздействия надо применить к Джулиану, чтобы он больше не пытался выдворить меня из моего собственного дома, высылая в чужие края.
Повинуясь ее жесту, секретарь Локвуда уселся за стол. Элинор села напротив него и потянулась к вазе с печеньем. Когда она наклонилась, выставив напоказ свою роскошную грудь, едва прикрытую декольте, Малькольм воспользовался возможностью полюбоваться этой соблазнительной частью ее холеного тела.
– Рассказывайте же, как поживает мой драгоценный супруг, что поделывает?
Малькольм кашлянул и пожал плечами.
– Чтобы пресечь сплетни на свой счет, его светлость завел себе любовницу. Она американка, служила в одном из театров.
– Из колоний?! – Элинор захлопала в ладоши. – Представляю эту дикарку! Что ж, тем лучше. Это станет еще одним моим козырем.
Перед обедом Джулиан поднялся в свою комнату, рассчитывая, что старик Крэнфорд поможет ему снять забрызганный грязью охотничий костюм и переодеться в камзол, панталоны и туфли с пряжками. Но в спальне Крэнфорда не оказалось. Зато там была Лаура. Она лежала на кушетке, ее лоб и глаза покрывала влажная тряпица.
– Добрый день, – сказал Джулиан. – Что это с вами?
– Голова разболелась, милорд. Ничего страшного.
– Вот как? – Он не знал, что к этому прибавить.
– Я не помешаю вам, милорд? – Лаура приподняла тряпицу и приветливо взглянула на него.
– Нисколько. Я был уверен, что Крэнфорд дожидается меня здесь.
– Он ушел совсем недавно, милорд. Джулиан поморщился.
– Я ведь просил вас не называть меня милордом. Неужто вы позабыли мое имя? – Он произнес это таким резким тоном, что через мгновение ему стало неловко за эту вспышку.
– Судя по всему, охота была не слишком удачной, – предположила Лаура.
– Она была на редкость удачной, пока Лэнгстон не попытался перескочить через забор. Его конь заартачился и чуть не сбросил на землю этого горе-наездника.
– Бедный Лэнгстон! Джулиан молча пожал плечами.
– Так куда, по-вашему, подевался мой Крэнфорд? Этот воротник того и гляди меня задушит.
– Не знаю. – Лаура поднялась с кушетки и подошла к Джулиану, стоявшему у камина. – Давайте-ка я вам помогу. – Ловкими движениями она принялась расстегивать пуговицы, которые удерживали высокий воротник на сорочке.
Джулиан уловил аромат розовой воды. Ему почему-то тотчас же вспомнился Шедоухерст, погожие летние дни, клумбы во дворе. Пальцы Лауры приятно холодили его кожу. Она отстегнула воротник и развязала узел шейного платка.
– Из вас вышел бы замечательный камердинер, – улыбнулся Джулиан. – Не рассчитать ли мне старика Крэн-форда, как думаете?
– Он этого не переживет. – Лаура еле сдерживала улыбку.
Джулиан согласно кивнул. В глазах его плясали искры.
– Еще бы! Старик состоит при моей особе с тех пор, как я себя помню.
Они молча улыбнулись друг другу, и Джулиан в который раз мысленно спросил себя, чем же смогла так крепко привязать его к себе эта удивительная девушка. Слова Лэнгстона, которые тот произнес во время завтрака, все никак не шли у него из головы. Во время охоты он так задумался над ними, дал такую волю своему воображению, представляя Лауру в своих объятиях на роскошном ложе, что едва не вылетел из седла, когда его конь резко метнулся в сторону. От падения его спасла лишь быстрота реакции. Он натянул поводья и сумел удержаться в седле.
– Милорд, будьте же так добры, позвольте мне снять с вас сапоги, – произнес Крэнфорд. Наверняка уже не в первый раз.
Джулиан сверху вниз уставился на своего слугу, сидевшего на корточках с зажимом в руках.
– Это не наш.
– Конечно, это виконта Белгрейва, – с величайшим неодобрением кивнул старик. Металлические дужки зажима были выкованы в форме широко расставленных женских ног.
– Ну и вкус у него!
– Ваша правда, милорд, – вздохнул Крэнфорд. Лаура подошла к широкому окну, выходившему в сад.
Джулиан в который уже раз залюбовался ее стройной фигурой. Освещенная неярким зимним солнцем, девушка в своем белом платье была похожа на небесного ангела, невесть как очутившегося на земле.
