Ферн Майклз - Любовь в Техасе
— А я и не знала, что Билли такая хорошая пианистка, — прошептала Джессика.
Она посмотрела на Сета, ничуть не тронутого талантами их невестки. Талант, если он не служит мощи и процветанию Санбриджа, здесь не ценится. Когда Билли заиграла вальс из «Спящей красавицы» Чайковского, Сет еле слышно проворчал:
— Неужели эта девчушка не знает никакой музыки для салунов? Какие-нибудь добрые старые мелодии. — Потом уже громче: — Как насчет «Долины Ред-Ривер» или «Моей дорогой Клементины»? И почему это женщинам так нравятся похоронные марши?
Джессика пришла в замешательство. Агнес расстроилась. Но Билли услышала и сразу же переключилась на скачкообразный ритм «Долины Ред-Ривер», отчего на лице Сета появилась довольная улыбка. Он хотел музыки для салунов, так она ему даст такую музыку. «Клементина», «Жалоба ковбоя», «В сердце Техаса»… Скоро Сет отбивал ногами ритм и хлопал в ладоши. Теперь выражение лица Агнес стало рассерженным, а у Джессики — полным надежды. «Со временем, — думала она, — Сет сможет оценить нашу новую дочь».
Как раз в этот момент зазвонил телефон. После третьего звонка Тита сняла трубку в коридоре и быстро прибежала в столовую, объявляя издалека:
— Это сеньор Мосс!
Руки Билли застыли в воздухе, она вскочила на ноги. Но Сет опередил ее, хоть и не сразу выбрался из своего кресла, опершись на трость, чтобы сохранить равновесие. На мгновение их глаза встретились, и Билли первая отвела взгляд. Сет будет говорить со своим сыном раньше, чем она со своим мужем.
Агнес и Джессика последовали в холл вслед за Сетом и Билли, все собрались тесным кружком около телефона.
— Это ты, сынок? — рявкнул Сет в телефонную трубку. — Давно мы о тебе не слышали. Все еще в Сан-Диего?
— Как дела, пап? Ты хорошо обращаешься с моей девочкой? Без этих твоих штучек, а, пап?
В ответ раздалось неразборчивое ворчание:
— Когда, черт побери, ты приедешь домой? Еще не выбросил из головы все эти окаянные идеи насчет войны и славы?
— Я звоню, чтобы сообщить, что завтра в три ноль-ноль по калифорнийскому времени улетаю на Гавайи.
— Какого черта тебя туда несет? Если ты сражаешься за эту страну, то должен оставаться здесь, в Штатах! Тут у тебя жена и сын на подходе. Здесь тебе полагается быть. Я еще могу это уладить, ты знаешь. Почему ты не позволяешь мне взяться за это дело?
— Пап, я так хочу. Я назначен на «Энтерпрайз». А ты позаботься вместо меня о Билли и малыше. Я на тебя рассчитываю. Где Билли?
— Здесь. Послушай, сынок, я кое о чем хочу тебя спросить. Помнишь ту скважину, что мы пробурили в Вако? Говорят, она иссякает и пора ее продавать, пока мы не потеряли на ней деньги. Нутром чую: там еще полно нефти, и мы только-только добрались до нее. Святой Иисус, по всей округе сплошная нефть, и я не вижу причины, почему у нас ее не должно быть. Что ты думаешь насчет бурения еще одной скважины вдоль того же самого хребта? Ты там был перед тем, как тебе в голову пришла эта безумная идея записаться во флот, — так что ты думаешь?
Билли, сжав кулаки, стояла рядом и пыталась расслышать голос Мосса. Ее терзала обида. Почему Сет толкует о каких-то нефтяных скважинах и деньгах? Ей казалось, еще мгновение — и она лишится чувств, если немедленно не поговорит с Моссом. Билли глянула на Джессику, которая знаками призывала ее к терпению.
— Эти ученые задницы, геологи, говорили мне совсем другое, — пожаловался Сет. — Они утверждают, что наши южные насосы все вытянули, и мы черпаем со дна. Наклонная буровая вышка, говоришь? Знаешь, где пытались такую ставить?.. Да, я о нем слышал. Старатель из Оклахомы, так? — Снова пауза. — Черт побери, сынок, почему бы тебе не приехать домой? Снимай-ка свою кожаную куртку и приезжай туда, где твое истинное место. Самолеты на воде-то не летают, ты это знаешь. Этой стране нужна вся нефть, какую только можно добыть.
Сет слушал, что ему говорит Мосс, и морщины на его лице становились глубже от огорчения.
— Да, твоя мать здесь и Эгги тоже… да, она тоже здесь. — Не говоря ни слова, Сет протянул телефонную трубку Джессике, которая ограничилась несколькими ласковыми словами и отдала трубку Билли.
— Мосс! Дорогой, как ты там?
— Отлично. Как поживает моя девочка? Не позволяешь старику заставить тебя пожалеть, что вышла замуж за одного из Коулмэнов?
— Никогда, никогда я не пожалею. Ты все еще в Сан-Диего? Ты писал? Я не получала писем. А ты получал мои?
— Все до единого, дорогуша. Я не писал: был очень занят. Я отправляюсь на Гавайи вместе с моей эскадрильей. Здесь и Тэд Кингсли, едет со мной. Ты его помнишь, а? Высокий парень из Новой Англии.
— Как я могу забыть? Ведь я танцевала с ним на нашей свадьбе. Ты мне напишешь, когда приедешь на Гавайи? Я скучаю по тебе, Мосс. — Билли глянула на Сета, стоявшего рядом с Агнес и Джессикой. Она так много хотела сказать мужу, но как это сделать, если к каждому ее слову прислушиваются?
— Я тоже скучаю по тебе, Билли. Береги себя и ребенка. Слушайся свою маму, и все будет в порядке. Слышишь?
Она хотела спросить, действительно ли он скучает по ней.
— Мосс, как ты думаешь, когда мы снова будем вместе? Ты приедешь домой на Рождество?
— Вряд ли, душечка. Гавайи на другом конце света, не забывай об этом. Пиши мне, Билли. Мне нравится узнавать твои новости. Пиши обо всем, ладно?
— Ладно, Мосс!
— Да, Билли?
— Береги себя, пожалуйста. Я беспокоюсь.
— Не беспокойся. Я вернусь в целости и сохранности, как и уехал. А сейчас мне пора заканчивать разговор, милая. Сотня парней ждет в очереди. Заботься о себе. Я по тебе скучаю.
Билли глотала слезы, стараясь не обращать внимания на три пары наблюдавших за ней глаз. Как хотелось ей хоть на миг оказаться в одиночестве! Повернувшись спиной к остальным, она прошептала в трубку:
— Мосс, я люблю тебя.
— Я знаю, Билли. Щелчок.
Билли держала немую трубку возле уха, чувствуя, как она холодеет в ее руке.
— Ну, что он сказал? — спросил Сет.
— Он… он сказал, что скучает по мне.
— Нет, я имею в виду, сказал он что-нибудь важное? Когда он возвращается в Штаты?
Билли молча повернулась и стала подниматься по лестнице в свою комнату. Она хотела побыть наедине со своими мыслями о Моссе, а больше всего ей хотелось избежать настойчивых расспросов Сета.
Глава 8
Билли переполняла решимость сделать дом Мосса своим домом. Но ее многое озадачивало. Техас оказался так непохож на Филадельфию. Сет принимал в Санбридже своих друзей — предпринимателей и партнеров. Очень часто финансовые соглашения заключались прямо на крыльце. Снова и снова негромкие голоса обсуждали подробности сделки, которая затем скреплялась сердечным рукопожатием. И только потом контакты и соглашения переносились на бумагу — рука мужчины, протянутая в знак обещания, значила больше, чем его законная подпись.
