Виктория Холт - Неуемный волокита
Двор перебрался в По, самый пуританский город королевства Наварра. Марго это не нравилось, недоброжелателей у нее там было больше, чем где бы то ни было, их фанатизм раздражал ее. С особенным недовольством взирал на ее поведение секретарь короля Жак Лальер. Ему не нравилось, что король дает ей такую волю. Генрих и сам не был добродетельным, но он был мужчиной и королем. То, что королева пользуется такой волей, Лальеру казалось предосудительным. Но хуже всего было то, что она исповедовала католическую веру, и с тех пор, как приехала в Беарн, слушала мессу вместе со своими друзьями-католиками.
Троицыным днем Марго отправилась в часовню замка, где должна была состояться месса. Часовня была очень маленькой, и месса всегда совершалась в некоторой тайне, но стало известно, что Марго настояла на ее проведении, а король по своей мягкости согласился.
Группа крестьян, упорно державшаяся католической веры, решила притаиться в часовне и тайком послушать мессу. Когда Марго и несколько ее друзей прибыли, крестьяне уже находились там, но в крохотном помещении спрятаться стольким людям было невозможно.
Марго спросила, кто они и зачем пришли, их предводитель, упав перед ней на колени, объявил:
— Ваше высочество, мы уже несколько лет не слушали мессы. Не прогоняйте нас.
— Бедняги! — воскликнула Марго. — Конечно, не прогоню. Только не надо прятаться. Выходите и слушайте вместе со мной.
Они благословили ее доброту, и месса началась.
Мадемуазель де Ребур, стремившаяся всегда навредить королеве, увидела, что происходит, незаметно ускользнула и по счастью — с ее точки зрения — встретила неподалеку от часовни Лальера.
Она собиралась сказать королю, что королева разрешила его подданным слушать мессу, хотя знала, что он, не любя доносов, почти ничего не предпримет; но, увидев Лальера, сочла, что госпожа ее окажется в более неприятном положении, если все сообщить ему.
— Месье Лальер, — сказала она, — я только что из часовни замка и удивлена, что в По открыто слушают мессу.
Лицо Лальера побагровело.
— Это не так! — воскликнул он.
— Это так. Если пойдете в часовню, то увидите сами.
Лальер подозвал проходящих неподалеку стражников и повел их к часовне.
Королева воскликнула:
— Что это значит, месье Лальер?
— Это означает, ваше высочество, что кое-кто из подданных короля виновен в идолопоклонстве, — ответил он. И приказал стражникам: — Арестуйте этих мужчин и женщин.
Католики запротестовали, но перед стражниками оказались бессильны, их вытащили из замка и начали избивать. Марго возмущенно кричала Лальеру, что он не вправе так поступать и что она добьется для него сурового наказания, если он сейчас же не прекратит это и не извинится.
Лальер, не обращая на нее внимания, велел отвести католиков в тюрьму.
— Я не смирюсь с таким оскорблением, — заявила Марго.
— Не суйся в дела этой земли, — ответил Генрих.
— Разве я не королева?
— Но я — король!
— И тебе нравится, что людей за их веру бьют и сажают в тюрьму?
— Не нравится, но я понимаю, что сейчас какие-то уступки необходимы.
— Поэтому позволяешь этому скоту избивать твоих подданных?
— Марго, будь разумна.
— У меня есть долг перед этими людьми. Они попросили у меня позволения послушать мессу, и я им разрешила. Требую, чтобы ты освободил их и отказал от должности этой скотине.
— Он мой лучший секретарь.
— Он худший дебошир в твоем королевстве.
Генрих взял ее за плечи и встряхнул.
— Послушай, Марго. Эту страну раздирают надвое расхождения в догмах. Одна половина Франции хочет молиться так, другая иначе. Для меня неважно, как люди молятся. Я считаю, что высшего состояния веры можно достичь известной терпимостью, а не упорством в той или иной догме.
— И отлично, прояви терпимость к этим католикам.
— Это протестантское королевство. Войди в мое положение. Я не так давно принимал католичество, чтобы сохранить жизнь. Если проявлю терпимость к этим католикам, то здесь может вспыхнуть гражданская война.
— Я требую отказа Лальеру от должности и освобождения арестованных.
— Ерунда.
Марго вырвалась.
— Нет, не ерунда, мой дорогой муж. Я не позволю обращаться так с собой твоим слугам. Либо ты исполнишь мое требование, либо я вернусь к своей семье. Вот так! Делай выбор между мной и секретарем.
— Дело в том, Марго, что этот секретарь очень хороший.
— А жена твоя плохая?
Генрих пожал плечами и засмеялся, но Марго было не до смеха. Она решилась. Она не потерпит оскорблений, она принцесса королевского дома Франции. Она не отступит от своих слов.
«Вернется во Францию? — подумал Генрих. — И какие интриги там затеет?» Он боялся отпускать ее — особенно если они расстанутся врагами.
— Я подумаю об этом, — пообещал он.
— Думай быстрее, — ответила она, — а то я начну готовиться к путешествию на север.
Генрих терпеть не мог скандалов, поэтому освободил католиков и отказал от должности Лальеру. Затем двор вернулся в Нерак, который Марго находила более благоприятным, да, собственно говоря, и Генрих тоже. Ему хотелось уехать от фанатиков не меньше, чем ей.
Неракский замок был очень красив, парк и сады его — очаровательны. Марго решила устраивать празднества в парке; затевала каждый вечер балы, пирушки и прилагала все усилия, чтобы создать там французский двор в миниатюре. Эти увеселения под ее руководством имели большой успех; придворные дамы и дворяне, следуя примеру короля и королевы, предавались страстным любовным забавам.
Марго, нелегко прощавшая обиды, лелеяла злобу против двух людей: брата, Генриха III, желавшего навредить ей, оповестив мужа о ее связи с Тюренном, и мадемуазель де Ребур.
Жить без интриг Марго не могла, поэтому стала настраивать Генриха против своего брата и напоминать, что мир, о котором велись переговоры с Екатериной Медичи во время ее визита в Беарн, продлится лишь до тех пор, пока будет выгоден королю Франции и его окружению. Убедить в этом Генриха старалась не только сама. Как и ее мать, Марго окружила себя красавицами, поняв, как они могут быть полезны. Теперь она им приказала передавать толки французского двора своим любовникам, членам королевского совета; и очень скоро создалось впечатление, что французский король замышляет войну с маленьким королевством Наварра.
Пока что все шло успешно, но Марго не собиралась позволять гнусной Ребур оказывать влияние на короля. И готовила Фоссезу к роли королевской любовницы. Марго обратила на нее внимание мужа во время одного из самых увлекательных балов, которые замышляла с приезда в Беарн.
