Кэтрин Куксон - Знак судьбы
– Да ты уже пьяна, женщина! Не могла подождать?
– Ox, хозяин, что вы такое говорите, – пробормотала Мэри, поставив перед ним блюдо. – Да я еще ни капли в рот не брала, у меня не было даже времени выпить за здоровье мисс Констанции. – Мэри улыбнулась Констанции, и та послала ей ответную улыбку.
Похоже, никто не заметил, что Мэри не упомянула жениха. Хотя раньше она говорила, что ничего не имеет против Дональда. Более того, кое-что в нем ее просто восхищало, например, как он успешно ведет дела на ферме или как преподносит себя. В то же время Мэри утверждала, что, по ее мнению, этот мужчина не подходит для мисс Констанции, которой следовало выйти замуж за джентльмена, и хотя Дональд Радлет был сыном хозяина, с точки зрения Мэри, ему было далеко до джентльмена. Но, как бы там ни было, свадьба состоялась, и вот она, мисс Констанция, сидит, бедная овечка, белая как полотно. Ладно, наверное, ничего страшного, многие девушки бывают бледными в день своей свадьбы. Смешно, но мисс Констанция не хотела выходить замуж в белом. Месяц назад решила, что будет в желтом. Купили желтую тафту с розово-лиловыми узорами в виде веточек, и они с мисс Барбарой и мисс Бригмор сшили ей платье. Да, потрудились на славу: мисс Констанция в свадебном наряде – просто красавица.
Барбара тоже подумала, что ее сестра выглядит великолепно. И в этот момент поняла, что печаль в ее сердце вызвана не только потерей Дональда – поскольку нельзя потерять то, чего никогда не имел, – а реальной утратой Констанции. Ведь она не расставалась с сестрой с самого ее рождения. В те годы Барбара заботилась о ней, словно маленькая мама, поэтому сейчас горечь потери подавляла в девушке все остальные чувства. Она представила себе скучные зимние дни, ожидавшие ее впереди, когда в доме будет так же пустынно, как и на улице. Конечно, останутся Анна и дядя Томас, но надо смотреть правде в глаза – они заняты друг другом. Даже у Мэри есть кто-то, кого она навещает раз в две недели в свой выходной. Мэри говорила, что посещает свою пожилую тетушку, но также упоминала, что у тетушки есть еще и племянник. Сколько лет племяннику, Мэри никогда не говорила, однако все заметили, что Мэри всегда возвращается от тетушки радостная и какая-то просветленная. Уже много лет эта тетушка была предметом шуток между Барбарой и Констанцией. Ладно, у Мэри все-таки кто-то есть. У всех кто-то есть, кроме нее. А ведь через несколько лет ей исполнится двадцать пять. Она состарится, поблекнет, и тогда уже можно будет рассчитывать только на какого-нибудь старика, за которым придется ухаживать.
Но старик все же лучше, чем всю жизнь читать книги в этом медвежьем углу, где визит постороннего человека – настоящий праздник. А с уходом Констанции этих праздников и вовсе не останется, даже молодой Ферье больше не приедет.
Барбара уставилась на свою руку, крепко сжимавшую колено, потом повернула голову и взглянула на мисс Бригмор. Женщина улыбалась, а ее выразительные глаза подсказывали Барбаре, что делать. Барбара вспомнила тот день, когда впервые осознала, что мисс Бригмор может быть очень разной, словно это два человека. Тогда она сказала мисс Бригмор, что считает ее грешницей, и даже посмела заявить, что видела, чем они с дядей занимались в ее спальне. А гувернантка, опустившись перед девочкой на колени, взяла ее за руки и стала говорить с ней как со взрослой. Странно, но Барбара поняла все, о чем говорила мисс Бригмор, и когда та закончила, до нее дошло, что у слуг, даже у гувернантки, гораздо меньше радостей в жизни по сравнению с другими людьми, например, с ней самой. Своим детским умом она тогда пришла к выводу, что мисс Бригмор достойна жалости. А сейчас она завидовала мисс Бригмор… нет, Анне, дорогой Анне.
Обед подходил к концу. Когда он завершится, Констанция переоденется и тут же уедет. Сможет ли она поговорить с ней перед отъездом? Последнюю неделю сестра не общалась практически ни с кем, вела себя как затворница. Барбара и сама предпочитала одиночество, но за Констанцией этого никогда прежде не водилось. Она всегда была веселой, общительной, а в последние дни почти не раскрывала рот. У Барбары даже появилась тайная надежда, что сестра передумает и не выйдет замуж за Дональда. Но в то же время девушка прекрасно понимала: если даже такое и произойдет, ничего хорошего это ей не принесет, потому что для Дональда Рад-лета она была просто неким существом, которое читает книги и газеты, черпает оттуда знания и информацию о последних событиях и от которого он может получить эту информацию, не утруждая себя.
Барбара цинично подумала, что он использует ее, словно краткий информационный бюллетень, и представила себе Дональда, повторяющего полученные от нее новости своим знакомым, на ярмарках скота или на рынке. Он с важным видом выдает информацию, что создает ему репутацию чрезвычайно осведомленного парня. Несмотря на свои чувства к Дональду, Барбаре казалось, что она видит его насквозь и знает гораздо лучше, чем Констанция.
Барбара посмотрела на Дональда и обнаружила, что он наблюдает за ней. На губах Дональда играла самодовольная, спокойная улыбка. Он выглядел таким гордым, словно получил награду в виде Констанции. Барбара подумала: вероятно, он так бы не гордился, если бы вместо Констанции женился на ней, потому что у нее самой кроме ума ничего не было…
Дональд, глядя на Барбару, задумался. Девушке явно не нравится, что он женился на Констанции. Она чувствует себя так же плохо, как вон тот бедняга вареный рак. Дональд отвел взгляд от Барбары и наградил своей улыбкой мисс Бригмор. Он победил ее, победил по всем статьям, и она признает это. Утром в коттедже на лице мисс Бригмор было такое выражение, какого он никогда не видел раньше. Сохранялось оно и сейчас, и Дональд решил, что она признала свое поражение.
Затем он перевел взгляд на человека, который был его отцом, и подумал: интересно, а как тот на самом деле относится ко всему этому? Во всяком случае, из всех присутствующих веселился только один Томас Моллен, не считая Мэри, конечно. Похоже, он совсем не возражает против замужества Констанции. Однако в старике никогда нельзя быть уверенным, за его шумным смехом и шуточками скрывались острый ум и коварство, которыми он прикрывал свои истинные чувства. Ладно, пусть реагируют как им угодно, он завоевал Констанцию, она принадлежит ему. Менее чем через час они отправятся на ферму. Констанция его жена, она его на всю жизнь. Теперь, по крайней мере, у него появилось хоть что-то свое! Он будет любить ее так, как никто и никогда не любил женщину. А она будет каждый год рожать ему детей, сначала сыновей, потом дочерей. Он вернет щекам Констанции румянец, поможет ей победить страх перед грозой. Боже мой! Да, именно это он и собирался сделать в первую очередь, после того как Мэтью рассказал, насколько сильно девушка боится грозы. Он не позволит Констанции жить в страхе, он прогонит этот страх.
