Джейн Фэйзер - Фиалка
— О! Так вы согласны, что это самый непрактичный, смешной и неудобный костюм, какой только можно себе представить?! — воскликнула она негодующе.
Он усмехнулся, и она поняла, что он нарочно спровоцировал ее на этот монолог. Тэмсин сердито пнула оборку платья и зашагала по улице с такой энергией, будто все еще была одета в бриджи.
Джулиан, следовавший за ней немного поодаль, содрогнулся, увидев, как грубо она рванула бахрому юбки, зацепившуюся за камень, а камень поддала изящным башмачком.
— Виолетта! — Он схватил ее за руку, замедляя стремительный марш. — Так не ходят. Ты должна придерживать рукой подол платья и нижнюю юбку и приподнимать их — вот так.
Он продемонстрировал, как это делается, зажав между указательным и большим пальцами ткань бриджей, и сделал шаг.
— Видишь?
— Не думаю, что ухватила суть, — сказала Тэмсин мрачно. — Может быть, вы покажете еще раз?
— Да это же совсем просто, — ответил Джулиан нетерпеливо. — Ты оттягиваешь ткань в сторону… — Дьявол! — взорвался он, услышав, как Тэмсин хохочет, перегнувшись пополам, не в силах сдержать приступ веселья. Он наградил ее совсем не джентльменским шлепком: раздражение боролось в нем с желанием тоже расхохотаться. Но он сдержался, хотя и понимал, сколь абсурдное зрелище представляет.
Она выпрямилась и повернула к Джулиану смеющееся лицо. Передразнивая его, она двинулась маленькими шажками, высоко вздернув нос и подняв глаза к небу.
— Так, милорд полковник?
— Если ты не будешь смотреть, куда ступаешь, Лютик, то дело кончится падением в придорожную канаву, — заявил он.
Тэмсин скорчила гримаску и слегка опустила голову. Ей следовало помнить, что нельзя его так называть.
— А теперь обопрись на мою руку, — инструктировал Сент-Саймон, располагая ее кисть на сгибе своего локтя. — А другой рукой подбери и придерживай юбки, чтобы они не Волочились по грязи. И смотри, куда ставишь ноги.
Они продолжали шествовать таким образом и скоро оказались на широкой главной улице. Тэмсин с опаской огляделась, надеясь, что не увидит знакомых лиц. Она считала, что выглядит нелепо, и не представляла, что кто-нибудь мог думать иначе.
— Боже милостивый, уж не Габриэль ли это! — внезапно воскликнул Джулиан.
Огромная фигура, которую невозможно было спутать ни с какой другой, появилась из-за угла в конце улицы — исполин сидел верхом на своем массивном боевом коне. За ним шли два вьючных мула, процессию замыкал третий мул, на котором восседала всадница, закутанная в многочисленные шали и мантилью.
С радостным криком Тэмсин отбросила руку полковника и, забыв о своих затруднениях, бросилась бежать, обеими руками придерживая юбки, чтобы не запутаться в них и не упасть.
— Габриэль, как быстро ты вернулся!
— А ты как думала, девчушка? — непринужденно отозвался Габриэль, слезая с лошади. — Ох, детка, во что это ты вырядилась?
— О, это входит в мой план, — пояснила Тэмсин, наконец высвобождаясь из его объятий. — Я знаю, что выгляжу глупо, но полковник настаивает… Впрочем, я все объясню позже.
— Ладно, ладно, — процедил Джулиан сквозь зубы. — Значит, Габриэль не в курсе твоего гениального плана? Я удивлен.
Габриэль добродушно взглянул на полковника.
— Вижу, вы приглядывали за деткой.
— Конечно. И не скажу, что она мне в этом помогала, — добавил он язвительно. Габриэль кивнул;
— Я и не рассчитывал, что она будет это делать. Это не в ее привычках.
Он снова повернулся в ту сторону, где была Тэмсин, все еще оживленно разговаривавшая по-испански с женщиной, сидевшей на муле. С необыкновенной легкостью Габриэль снял женщину с мула и опустил на землю, хотя, насколько Джулиан мог судить, чуть видная из-под горы шалей дама отнюдь не была легкой как перышко.
Приземлившись, она наконец размотала шали и оказалась низкорослой толстухой с весьма объемистой талией. Когда же она сбросила мантилью, то стало видно круглое добродушное лицо с маленькими черными глазками, похожими на ягоды смородины. Она стремительно обхватила Тэмсин и разразилась потоком радостных восклицаний. Габриэль наблюдал происходившее, удовлетворенно кивая.
— Ох, женщина, прекрати болтовню и отпусти малышку, — вмешался он, когда счел, что приветствия слишком затянулись. — Я хочу отвезти все это в надежное место. Не хотелось бы стоять с таким грузом на улице, здесь небезопасно.
— О, вполне безопасно, — возразила Тэмсин, наконец снова обратив на него внимание. — Ведь мы в конце концов находимся в штаб-квартире армии Веллингтона на Полуострове. Защищены словом английского джентльмена. Разве не так, лорд Сент-Саймон?
— Вне всякого сомнения, — отозвался он ровным тоном, не желая поддаться на провокацию. — Я предлагаю поставить ваших мулов в конюшню, рядом с Цезарем, и справиться у сеньоры Браганца, не возьмет ли она еще постояльцев.
— Так пойдет, малышка? — спросил Габриэль, не получив должного подтверждения словам полковника от Тэмсин.
— Да, — согласилась Тэмсин. — Мы можем освободить мулов от поклажи и сложить все это в моей комнате в доме сеньоры.
— Тогда показывай путь. — Габриэль беззаботно кивнул и взялся за поводья. — Веди своего мула, женщина.
Тэмсин поспешила вперед, Джулиан быстро догнал ее и пошел рядом.
— Кто эта дама?
— Хосефа… женщина Габриэля, — сообщила Тэмсин.
— Его жена?
Тэмсин с задумчивым видом сжала губы.
— Зависит от того, с какой стороны посмотреть. Она жила с ним всегда, сколько я себя помню. Была моей нянькой. Сейчас поедет с нами в Англию в качестве моей служанки или дуэньи… как вы предпочтете это называть. Девица из хорошего испанского рода несомненно должна иметь при себе дуэнью. Я все это уже обдумала.
— Я восхищаюсь твоей предусмотрительностью, — пробормотал Джулиан. — Так Габриэль тоже едет с нами?
— Конечно. Он никуда не отпустит меня одну, — сказала она как о само собой разумеющемся.
— Полагаю, он еще об этом не знает?
— Еще нет, — сказала Тэмсин бодро. — Я им все объясню сегодня вечером. Сейчас Габриэль слишком озабочен безопасностью сокровища, чтобы отвлекаться на другие темы. Он не успокоится, пока не поймет, что оно в безопасности.
— Сокровище?
— Да, мое наследство. Свой план я буду финансировать сама, полковник. Я же вам говорила, что не буду для вас обузой.
Джулиан не сводил с нее глаз.
— И из чего же оно состоит, это сокровище?
— Ну, это плоды разбоя, накопления за целую жизнь, сэр, — сказала она сухо. — Как положено: золото, серебро, драгоценные камни. Дублоны, дукаты, франки. Целое состояние.
— Боже милостивый! — пробормотал он слабым голосом. — Так, вероятно, эта банда дезертиров… Ел лицо напряглось:
