Нэн Райан - Костер на снегу
Большего невозможно было и желать.
Уронив полотенце на ковер, Кейн приблизился, присел на край постели и провел кончиками пальцев по краю покрывала, под которым вздымались округлости грудей.
— Что скажешь, Катрина? Готова ты радовать меня всю ночь напролет?
— Готова ли я? — Она глубоко вздохнула, так что покрывало сдвинулось, открыв соски. — Да я просто умираю от нетерпения!
— Правда?
Кейн захватил двумя пальцами край покрывала, потянул на себя и не отпускал до тех пор, пока оно целиком не соскользнуло на пол. С минуту он стоял, отдавая молчаливую дань восхищения своей избраннице на одну ночь, а когда Катрина просияла от удовольствия, наклонился к ней.
* * *
Получасом позже Кейн застегивал брюки, а красивая, дорогая проститутка с упреком смотрела на него со смятых простыней.
— Ты же хотел, чтобы я радовала тебя всю ночь напролет!
— Ты уже меня порадовала, милая.
— Но ведь мы только начали! — Она с досадой стукнула кулачком по подушке. — Я могу насытить тебя так, что…
— Я уже сыт.
И Кейн покинул комнату, галантно раскланявшись, а вскоре уже снова был раздет и лежал на других простынях, холодных и чуть сыроватых — в пансионе Мардж Бейкер. Тяжелый вздох вырвался из его груди. Физически он насытился, это верно. Опытная Катрина достаточно долго держала его в напряжении, чтобы потом он ощутил сокрушительную разрядку и облегчение сродни полнейшему опустошению. Да и к самому акту у Кейна не было никаких претензий.
Однако чисто психологически он был столь же голоден, как и до визита в бордель. В темноте маленькой комнаты перед ним плыло и таяло прекрасное лицо Натали Валланс, порой почти реальное, порой размытое, как греза. Руки дрожали от потребности сжать ее в объятиях, в паху ощущались спазмы болезненного, мучительного желания. Комкая подушку, Кейн проклинал себя за то, что какая-то часть его не желала слушать доводов рассудка и жаждала того единственного, что могло утолить ее потребность. Он ворочался с боку на бок, прижимался животом к матрацу, терся об него, пытаясь заглушить вожделение, и ненавидел себя за то, что не способен с ним совладать.
В надежде заглушить желание ревностью, Кейн рисовал себе Натали обнаженной в объятиях Эшлина Блэкмора, и мало-помалу это сработало. Тело его наконец успокоилось.
Но тяготение не ушло.
Глава 17
К утру окончательно подморозило, с сумеречных небес начали падать крупные хлопья снега. Ветер улегся, наступило затишье. К тому времени, когда Натали добралась до здания суда, небо расчистилось и открылись горные пики в белых зимних шапках. На улицах города уже лежал тонкий снежный покров.
Чтобы отпереть дверь кабинета, ей пришлось обогреть замерзшие руки дыханием. Кое-как пристроив ротонду на вешалке, Натали поспешила разжечь огонь в камине. Страшно было подумать о том, чтобы остаться без теплой обуви, поэтому она решила не снимать высоких, на меху, ботинок. Когда пламя загудело, Натали уселась за стол, попутно задавшись вопросом, кто выиграл ежегодное пари о том, когда случится первый снегопад.
По идее этим человеком должен был стать приезжий, не знакомый со здешним климатом и сделавший ставку наугад. Местные жители, и Натали в том числе, ожидали снега много раньше, а уж никак не 21 октября. В прошлом году, например, снег впервые выпал 29 сентября… или даже 28-го…
Натали снова посмотрела в окно. Там уже снова падали редкие снежные хлопья. Значит, продрогшую землю скоро укутает теплое белое покрывало. Она склонилась над столом. После обеда предстояло заседание по несложному гражданскому делу, а утро можно было посвятить бумажной работе: закрыть одни дела, переадресовать другие, рассмотреть заявки на партнерство в фирмах… Работая, она тихонько напевала. На душе было удивительно легко, и краем сознания она понимала, что Кейн Ковингтон никак не успеет заняться поисками золота. Снег не позволит ему делать вылазки на склоны, даже летом опасные своей крутизной, а зимой и вовсе непредсказуемые. Более того, он не достроит и дом.
— Вот так-то, мистер Ковингтон! — сказала Натали вслух. — Здесь, в Колорадо, нельзя круглый год трудиться на свежем воздухе, как у вас на Миссисипи!
И засмеялась, довольная тем, что самонадеянный южанин наконец получит хороший урок. Интересно, где он сейчас? Если все еще в пансионе миссис Бейкер, под ватным одеялом, то пусть не спешит высовывать нос. Все равно придется снова забиться в свою нору.
* * *
Кейн поставил подпись и еще раз пробежал глазами письмо. Оно было адресовано Джеймсу Данну, в прошлом офицеру армии северян, а теперь полковнику в отставке, одному из тех двоих, что удостоверили его сделку с майором Валлансом.
Сейчас Джеймс Данн проживал в Денвере. Кейн узнал об этом несколько лет назад, когда пути их снова пересеклись. То, что они сражались друг против друга во время войны, не помешало бывшим солдатам ощутить взаимное расположение, и хотя они не стали близкими друзьями, однако могли по праву считаться хорошими приятелями. Кейн доверял Джеймсу Данну и ни минуты не сомневался, что получит исчерпывающий ответ на свой запрос.
“Дорогой полковник. Прошу вас об одолжении, за которое буду весьма благодарен. Обращаюсь к вам как к официальному лицу, которому по роду службы доступна любая информация.
Некто Эшлин Блэкмор, недавно поселившийся в городке Клаудкасл, называет себя представителем железнодорожной компании “Денвер-Пасифик”. По его словам, неподалеку отсюда пройдет новая ветка и он послан скупить соответствующие земли, однако он до сих пор не заключил ни единого акта купли-продажи. Вышеупомянутый джентльмен регулярно бывает в Денвере, Предположительно для делового отчета.
Все это наводит на размышления. Говорит ли вам что-нибудь его имя? Признаюсь, мой интерес личного плана, поэтому прошу вас подойти к этому делу сугубо конфиденциально. Я, в свою очередь, сохраню ваш ответ в тайне.
Наилучшие пожелания Мэри и детям.
Кейн Ковингтон”.
* * *
Бумажные дела быстро наскучили Натали и утомили ее. Она любила свою работу. Ей нравились заседания, поединок мнений, живой интерес публики, однако судебное крючкотворство не вызывало в ней особого интереса. К сожалению, дела имели тенденцию накапливаться. Натали казалось, что она провела в этой работе уже довольно много времени, и она с надеждой устремила взгляд на часы. Было лишь половина десятого. Продолжать не хотелось. Натали вышла из-за стола и потянулась. Наверное, стоило узнать, не прибыла ли утренняя почта.
Набросив на плечи ротонду и прикрыв волосы капором, Натали вышла под медленно падавший снег и не спеша пересекла пустынную улицу. Перед цирюльней она постояла, держась за край перил и стряхивал с ботинок налипший снег. Натали уже собралась двинуться дальше по деревянному тротуару, как вдруг услышала шаги.
