Лиза Клейпас - Возвращение магии
Неожиданно перед ними возник Маккенна. – Я сомневаюсь, что вы меня помните, спустя столько лет.
Ливия улыбнулась ему, хотя внезапно побледнела, и на лице ее появилось виноватое выражение. – Конечно, я помню вас, Маккенна. Очень рада вашему возвращению в Стоуни Кросс.
Они подошли к Гидеону Шоу, которому едва удавалось скрывать свое увлечение Ливией.
- Приятно познакомиться, миледи, - пробормотал Шоу, взяв ее руку и склонившись над ней, в отличие от других, которые просто кивали. Подняв голову, он улыбнулся Ливии, щеки которой стали несколькими оттенками темнее ее платья. Притяжение между ними было почти осязаемо. – Вы поедете в деревню в нашей карете, надеюсь, - сказал Шоу, отпустив ее руку с явной неохотой.
Прежде чем Ливия смогла ответить, вмешалась сестра Шоу Сьюзан. – Боюсь, это невозможно, - сообщила она Шоу. – В нашей карете просто не хватит места для кого-нибудь еще. Едем Пол и я, и мистер Ларош, не говоря уже о Маккенне…
- Маккенна не едет с нами, - перебил Шоу. Он выразительно посмотрел на Маккенну. – Разве не так?
- Конечно, - подтвердил Маккенна, поняв намек. – Леди Алина уже договорилась, что я поеду в другой карете.
- Чьей? – раздраженно спросила Сьюзан. Было очевидно, что она не обрадовалась такой перемене.
Алина широко улыбнулась. – По правде говоря, в моей, - солгала она. – Мы с Маккенной не закончили наш прошлый разговор о, гмм…
- Поэзии, - мрачно подсказал Маккенна
- Да, о поэзии. – Продолжая улыбаться, Алина противилась искушению посильнее наступить ему на ногу. – И я надеялась продолжить нашу дискуссию на пути в деревню.
Голубые глаза Сьюзан превратились в подозрительные узкие щелочки. – В самом деле. Сомневаюсь, что Маккенна когда-либо в своей жизни читал стихи.
- Я слышал, как Маккенна декламировал одно, - сказал Шоу. – По-моему, начиналось оно со строчки «Жил-был парень в Бомбее». Но насколько мне помнится, оставшаяся его часть не для ушей здешнего общества.
Мистер Чемберлэйн покраснел и стал давиться смехом, что выдавало его знакомство с оставшейся частью так называемого стихотворения.
Маккенна ухмыльнулся. – Очевидно, леди Алине придется улучшить мои литературные вкусы.
- Сомневаюсь, что мне удастся сделать это за одну поездку в экипаже, - скромно ответила Алина.
- Это зависит от того, сколько длится поездка, - возразил Маккенна.
Это замечание вряд ли можно было истолковать как предложение, но что-то в его тоне и то, как он посмотрел на нее, заставило Алину залиться краской.
- Полагаю, тогда вы не остановитесь, пока не доберетесь до Сибири, - сказал Шоу, разрушив внезапное напряжение между ними, и по группе прокатилась волна смешков. Он любезно предложил Ливии руку. – Миледи, прошу позвольте…
Когда Шоу повел ее сестру к ожидавшему экипажу, Алина задумчиво поглядела им вслед. Было немного странно, на самом деле, видеть Ливию с другим мужчиной. И, тем не менее, Гидеон Шоу, похоже, подходит ей. Может, Ливии нужен был мужчина с его непринужденной самоуверенностью и практичностью. И он казался джентльменом, несмотря на его цинизм.
Однако было ясно, что брак между Шоу и Ливией невозможен. Его пьянство было проблемой, которая особенно беспокоила Алину, не говоря уже о его отвратительной репутации, и том факте, что он пришел из мира, совсем не похожего на тот, которому принадлежала Ливия. Вздохнув и озабоченно нахмурившись, Алина взглянула на Маккенну.
- Он - хороший человек, - сказал Маккенна, читая ее мысли с пугающей легкостью.
- Я знаю, - тихо сказала Алина. – Но если бы Ливия была твоей сестрой, Маккенна… ты бы захотел, чтобы она увлеклась им? – Вопрос был задан без всякого предубеждения, лишь с беспокойством.
Какое-то время Маккенна колебался, затем покачал головой.
- Этого я и боялась, - пробормотала Алина и взяла его под руку. – Ну что ж, поскольку ты решил воспользоваться моей каретой, мы тоже можем отправляться.
- Твой брат едет с нами? – спросил он, идя с ней вдоль аллеи.
- Нет, Уэстклифа не интересуют ярмарки. Он останется дома сегодня.
- Хорошо, - сказал Маккенна с таким явным удовлетворением, что Алина рассмеялась.
Было ясно, что Маккенна предпочел бы поехать с ней в карете один, но к ним присоединились Кайлеры, из-за которых беседа свелась к обсуждению местных сыров. Пока Алина подробно отвечала на их вопросы, ей было непросто скрывать усмешку при виде недовольства Маккенны.
К тому времени, как вся компания добралась до центра Стоуни Кросс, деревня сверкала в свете ламп и факелов. Музыка неслась над овальной деревенской площадью, запруженной радостными танцорами. Чистые ряды коттеджей с соломенными крышами были почти невидны за множеством торговых палаток. Легкие деревянные строения были все как один похожи друг на друга, с прилавком для продажи товаров и крошечной задней комнаткой, где владелец укрывался на ночь. Тут были прилавки с украшениями, столовыми приборами, игрушками, обувью, веерами, изделиями из стекла, мебелью и деликатесами. В толпе у театральной стойки раздавались взрывы смеха, здесь актеры и комедианты забавляли публику, и все бросали им под ноги монеты.
Позволив Маккенне сопровождать ее вдоль рядов, Алина с любопытством взглянула на него. – Должно быть, это воскрешает много воспоминаний.
Маккенна кивнул, взгляд его стал отчужденным. – Это было как будто целую жизнь назад.
- Да, - с грустью согласилась Алина. Насколько другими они были. Невинность тех дней, совершенная наивность, ощущение жизни и юности, которые окрашивали каждое мгновение счастьем… от воспоминаний, ею внезапно овладело жаркое нетерпение, которому, казалось, не могло быть особой причины или выхода. Чувство нарастало внутри нее, пока кровь не застучала в висках, она вдруг стала остро реагировать на каждую картинку, звук и ощущение. Идти по деревне под руку с Маккенной… это было словно дивный отголосок прошлого, все равно, что слушать прекрасную мелодию, которую она не слышала с детства.
Посмотрев в его глаза, она увидела, что он тоже запутался в чувствах. Он расслабился, улыбка его стала более непринужденной, суровые линии у глаз и рта исчезли. Они пробирались через забитый людьми отрезок Хай Стрит, где пара фокусников вызывала восторженные крики собравшихся зрителей. Приобняв Алину рукой, чтобы ее не толкнули, Маккенна продолжил прокладывать путь сквозь толпу. В возбуждении ярмарки, никто не заметил этого жеста, но Алину поразила его естественность, и реакция, которую он в ней вызвал. Казалось абсолютно правильным быть крепко прижатой к кому-то, и позволять ему вести ее, куда он пожелает, уступить терпеливому давлению его руки на ее спине.
