Индиго - Беверли Дженкинс
— Почему?
— Потому что они созданы для…
— Любовницы? Любимой?
— И то, и другое, а я не являюсь ни тем, ни другим.
— Когда-нибудь ты, возможно, заведешь любовника, никто не знает наверняка.
Она проигнорировала его бархатный голос.
— Тогда ему придется довольствоваться ночными рубашками, которые у меня уже есть.
— Индиго, я видел твои ночные рубашки, они вызывают тепло, а не страсть, которую ожидает влюбленный.
— И в этом ты тоже эксперт?
— В некотором смысле — да.
Эстер покачала головой.
— Гален, тебе когда-нибудь женщина говорила «нет»?
— К счастью или к сожалению, нет.
— Никогда?
— Никогда.
— Неудивительно, что ты так хорошо играешь в эту игру.
— Это не игра.
— Конечно, игра. А игроки в ней — бывшая рабыня и мужчина, который может быть, а может и не быть богатым Галеном Вашоном.
Она перевела взгляд на него. Он не опроверг и не придал значения ее замечанию, поэтому она продолжила.
— Чтобы скоротать время во время своего деревенского приключения, этот мужчина, который может быть, а может и не быть Галеном Вашоном, развлекается с бывшей рабыней. Кажется, он верит, что, поскольку она была достаточно глупа и наивна, чтобы стать жертвой его искусных поцелуев, она принадлежит ему. Тебе это не кажется знакомым?
— Смутно, — отстраненно ответил он. — Но продолжай.
— Он присылает ей в подарок ночные рубашки, деньги и даже апельсины. Она впечатлена настолько, насколько он надеется, но не уверена в его намерениях.
— Тебе понравились апельсины?
Она кивнула.
— Хорошо. Я пришлю тебе еще.
— Нет, Гален. Ты не должен присылать мне больше ничего. И больше не входи в мою комнату, пока я сплю.
— Ты бы предпочла, чтобы я тебя разбудил? Я действительно подумывал об этом.
— Ты неисправим.
— Ты не устаешь напоминать мне об этом.
Он отставил свою чашку, затем подошел к тому месту, где она сидела, и присел перед ней на корточки. Его глаза были серьезны, когда он говорил.
— Малышка, послушай, я понимаю твои опасения, и, если бы я мог положить всему этому конец, я бы это сделал, но я не могу.
Эстер настороженно посмотрела на него.
— Что значит, не можешь?
Он пожал плечами.
— Я не могу. С тех пор, как я расстался с тобой в октябре, я не думал ни о чем, кроме возвращения. Хочешь ты мне верить или нет, но не проходило и дня, чтобы я не думал о том, как у тебя дела.
Она не могла не быть тронута его страстным признанием.
— И теперь, когда у тебя больше нет жениха, я хочу, чтобы мы насладились обществом друг друга.
— Но как долго, Гален? Несколько недель, несколько месяцев. Что произойдет, когда тебе станет скучно? Кто соберет осколки, которые ты оставишь после себя?
— У меня нет другого ответа, кроме как сказать, что я сделаю все возможное, чтобы этого не произошло.
— Но ты меня оставишь.
— Ты перевираешь мои слова.
Она посмотрела ему в глаза и тихо сказала:
— Нет. Может быть, женщинам твоего круга и нравятся игры, но мне нет, потому что я не знаю правил.
Он медленно выпрямился.
— Ты правда говоришь мне «нет», не так ли?
У него было такое удивленное выражение лица, что Эстер смогла только улыбнуться.
— Да, Гален. Нет. Больше никаких ночных рубашек, апельсинов или чего-то еще.
Эстер стало интересно, о чем он думает.
— Договорились, Гален?
Он скользнул взглядом по ее сочным губам, вспоминая, как сладко они раскрылись под его поцелуем, и сказал:
— Нет.
Возможность увидеть, как ее глаза цвета черных бриллиантов закрываются от страсти, стоила того, что он планировал предпринять, чтобы заполучить ее.
— Нет, — снова ответил он. — Назови это эгоистичным желанием богатого человека, но я отказываюсь сдаваться без борьбы.
Она вспомнила о том, что он упомянул ранее.
— Ты же не станешь на самом деле убивать Фостера, не так ли?
Он рассмеялся, увидев серьезное выражение ее лица.
— Только если ты сама этого не захочешь, так что не волнуйся.
Он взял ее за руки и мягко заставил подняться на ноги.
— А я хочу вот чего…
Эстер полагала, что могла бы предотвратить то, что последовало дальше, но, когда он наклонился и нежно коснулся губами ее губ, было уже слишком поздно. Он повторил жест, умоляя, искушая, обещая, и ее глаза закрылись. Острая сладость наполнила ее, притягивая к себе почти так же, как он медленно заключил ее в теплое кольцо своих рук и притянул к себе еще крепче.
Гален почувствовал, что его начинает трясти. Он коснулся ее губ легким, волшебным прикосновением, прошептав:
— Отрицая это, ты отрицаешь саму себя…
Он крепко поцеловал ее, и Эстер не смогла ему ни в чем отказать.
Глава 11
Ощущения, вызванные его великолепными поцелуями, привели к вспышке желания. Ее девственное тело расцветало, охваченное трепетом момента, отбрасывая опасения в пользу удовольствия, которое он мог доставить.
Гален хотел унести ее в свое личное крыло и заняться с ней любовью медленно и сладко. Он хотел обнажить ее груди, так пышно вздымавшиеся под его ладонями, и поднести их к своим губам, хотел провести руками по ее полным, спелым бедрам и прикоснуться к ней в тех местах, которые вызвали бы у нее шок, а затем наслаждение. Он обхватил ладонями ее соблазнительную попку, затем смело прижал ее к твердому, как скала, свидетельству своего желания.
— Почувствуй, что ты делаешь со мной… — хрипло пробормотал он. — Это не игра…
Это бесстыдное обладание заставило Эстер задрожать в ответ. Она почувствовала, что охвачена огненной бурей, и не могла остановить это, хотя знала, что должна. Вместо этого она позволила ему пососать ее соски сквозь тонкий поношенный шелк. Ни слова протеста не сорвалось с ее губ, когда его руки подняли ее юбки и начали свое исследование. Она позволяла ему вольности, которые доводили ее до безумия. Как еще она могла объяснить свою немоту, когда он ласкал ее в тех местах, которые, казалось, пылали от его прикосновений, ласкал ее до тех пор, пока ее молчание не сменилось тихими, приглушенными криками.
— Это то, чего тебе не хватало бы в браке без любви, Индиго…
Он намеренно усилил свои поддразнивания. Его смелость заставила ее выгнуться дугой и запрокинуть голову. Гален доставлял ей удовольствие с мастерством, рожденным многолетней чувственной практикой, и его глаза вспыхнули, когда он увидел, как ее темные глаза закрылись, а губы приоткрылись в ответ. Не в силах сопротивляться, он прикоснулся губами к ее губам, наслаждаясь поцелуем, соблазнительным ритмом, который его смелые прикосновения вызвали у
