Я больше не твоя - Мария Шарикова
Эми сделала паузу, а потом закрыла лицо руками.
- Я... Боже мой, что я говорю! Я хочу сказать...Я... Я люблю тебя, Эштон..Я...
Эш медленно подошёл к ней, не веря своим ушам. Казалось, он спал, и тут настал рассвет. Этот рассвет ударил ему в глаза, ослепляя, и заставляя проснуться, и всё тело его вдруг проснулось, а с души свалился огромный камень. Он взял её руки в свои и смотрел в её глаза, в которых стояли слёзы.
- Ничего больше не говори, Эми, - тихо произнёс Эштон, - просто позволь мне попробовать сделать тебя счастливой. Я такой, какой есть, и если ты сможешь терпеть мой характер, то я постараюсь сделать всё, чтобы ты от него не сильно страдала.
- Мне нравится твой характер, - тихо сказала Эмбер, сжимая пальцами его ладонь.
Её губы были так близко, и ему безумно захотелось её целовать. Только так он сможет поверить, что это не очередной сон, который закончится стоит ему проснуться...
- Тут рядом есть церковь, - произнёс Эш, привлекая к себе любимую женщину, - наша помолвка длилась слишком долго. И если ты можешь простить мне всё зло, что я тебе причинил,то утром мы можем обвенчаться.
Губы Эми стали ещё ближе и уже ничего не могло остановить графа от исполнения его желания.
- Это то, чего я хочу, Эштон. Больше всего на свете, - услышал Эш, погружаясь в их мягкую глубину...
Эпилог
Когда-то Эштон не верил, что бывает счастье в семейной жизни. Мать с отцом были счастливы, а вот они с Генри доставляли им много неприятных минут. Потом в его жизни появилась Ивонн, и Эш стал думать, что все женщины похожи на неё и способны на измену и предательство. Но что-то пошло не так, и он сам был счастлив. Счастливым его делала Эмбер, давая стимул жить. Он помнил, как провел пять лет без неё. Он помнил её слова о том, что если у неё не получится быть счастливой с ним, если она раскается в своем выборе, она всегда может вернуться в Австралию, к Стивену...
Каждый раз, когда Эштону хотелось сказать ей грубость, он вспоминал эти слова.
Возможно, в этом и был секрет его семейного счастья. Боясь потерять Эми и снова погрузиться в ад, теперь уже без шанса на спасение, Эш каждый раз сдерживал себя. Если Эмбер его покинет, ему незачем будет жить.
После Райана она родила подряд трёх дочерей. Старшая, Ребекка, появилась на свет сразу после их возвращения в Англию, а ещё, через год родилась Джессика. Первое время Эштон мог смириться с такой ситуацией, веря, что Эмбер подарит ему второго наследника, то сразу после четвёртых родов и появления в семье крошки Эмили он стал искать возможности исправить положение. Райан был его сыном, и за несколько лет сильно привязался к мальчишке, так похожему на Генри. Чудовищная ошибка и несправедливость висели над ним, тревожа и так растревоженную душу Эштона.
Сколько можно потратить на одну, но такую важную бумагу? Эш готов был заплатить сколько угодно. Он дошёл до королевы и долгое время ждал ответа, когда, наконец, волшебная бумага была составлена, щедро посыпана деньгами и оказалась у него в руках.
- Эмбер! - закричал он, размахивая документом так, будто это было знамя завоевателя, - Эмбер!
Эми как раз спустилась из детской. Граф залюбовался своей маленькой фей, будто видел её в первый раз. На его лице при виде неё расцвела счастливая улыбка.
- Эмбер... - он подошёл к ней и показал бумагу, не жалея ни о едином фунте, что был отдан за неё, - Райану позволено называться виконтом.
Услышав его слова, Эми звонко засмеялась.
Эш схватил её в объятья и закружил по комнате.
Тонкая и хрупкая, она не весила ничего. Он кружил её так, как будто им обоим было по семнадцать лет.
- Эми, скажи мне, что ты моя, - прошептал он ей на ухо, - только моя.
Эмбер улыбалась, а серо-зелёные глаза наполнились теплом.
Что ещё он может положить к её ногам? Что ещё она пожелает, чтобы никогда не смотреть на других мужчин, от чего ему как клещами сдавливало грудь? Что пожелает она, чтобы забыть о Стивене и не думать о том, что может уехать к нему, если он сделает что-то не так?
Эштон подарил поместье её родителям. Он был лучшим отцом. Он был самым покладистым мужем. Лишь бы Эмбер всегда была рядом.
- Конечно же, я твоя, Эш, - сказала она, обвивая руками его шею, - а ты - мой. И ты у меня самый лучший на свете!
