Вирджиния Браун - Изумрудные ночи. Книга первая
— Я говорила вам…
— Я помню, что вы мне говорили. Если мы так недалеко от остальных, почему бы вам не отыскать дорогу обратно?
Бетани неуверенно подняла на него глаза. Вид у него был пресердитый, она посмотрела ему через плечо. Она шла сюда тем же путем, что и он. Выпрямившись, она бросила на него потемневший взгляд и пробормотала:
— Что ж, так я и сделаю! — чувствуя на себе его взгляд, Бетани не слишком грациозно вставила ноги в ботинки. — Следуйте за мной! — скомандовала она и двинулась в обратный путь по тропинке.
Но это оказалось совсем не так просто. Она не прошла и нескольких футов, как поняла, что не уверена, куда идти дальше. После секундного колебания она решительно двинулась вперед, и очень скоро очутилась в непроходимой чаще. Не растерявшись, она выбралась из нее, но, поняв, что заблудилась, направилась назад и тут же натолкнулась на широкую грудь Трейса.
— Вам казалось, что вы всего-навсего в нескольких футах от остальных? — Этот вопрос сопровождался ставшим уже привычным движением его рук, сомкнувшихся вокруг нее.
— Дайте мне минутку! Я… вы выбили у меня почву из-под ног! Если вы дадите мне возможность вернуться назад и начать сначала, я смогу пройти по тому же пути, по которому пришла.
Бетани откинула с глаз непокорную прядь волос. Трейс пожал плечами и отступил на шаг.
— Я весь в вашем распоряжении, — произнес он своим излюбленным тоном, полным едва различимой иронии, который был ей так ненавистен.
Держа свой прутик, как магический жезл, прямо перед собой, Бетани вышла обратно к горному водоему. Трейс невозмутимо следовал за ней. Раньше все казалось так просто, но сейчас… даже если она пойдет той же дорогой, которой пришла сюда, у нее не будет полной уверенности, что она идет туда, куда нужно.
Она круто развернулась, и ее горящие глаза встретились с глазами Трейса, невинно разглядывающими ее.
— Отлично, вы добились своего. Я заблудилась. Но не думаю, что со мной что-нибудь случится, если вы оставите меня одну. Вы просто смутили меня, вот и все.
— Верно, — произнес таким тоном, что у Бетани не осталось сомнений по поводу его скептицизма. — А теперь вы не только потерялись, но еще и промокли.
Она заметила, что забрызгала водой блузку. Ужас охватил ее, когда она увидела, как обрисовалась ее грудь под влажной тканью. Кроме того, она продрогла. Соски затвердели, крепкими бугорками проявившись под тонким льном. Она скрестила руки на груди и вызывающе посмотрела на Трейса:
— И что? Это мои проблемы, не ваши. Все высохнет.
Трейс откинулся назад, прислонился к толстому стволу дерева и, в свою очередь, сложил руки на груди. Воздух был наполнен легким ароматом, и Бетани рассеянно отметила, что этот ствол был усыпан множеством орхидей. Трейс, всем своим весом навалившийся на дерево, раздавил хрупкие цветы, и от них вокруг разливалось тонкое благоухание. Он пристально смотрел на нее.
— Могу я поинтересоваться, почему вы так на меня смотрите?
— Вас это беспокоит?
— Да!
— Почему? — Губы его изогнулись в легкой улыбке. — Я знаю почему, — тихо произнес он, и голос его был едва различим из-за усилившегося гомона птиц над их головами.
Но Бетани не замечала мечущихся среди толстых ветвей и наполняющих воздух невообразимым шумом птиц с ярким красно-желто-зеленым оперением. Неожиданно весь мир для нее сузился до Трейса.
— Вас беспокоит то, что я так на вас смотрю, потому что вам это нравится, разве нет? — Он улыбнулся, когда она ничего не ответила. — Это правда… мне тоже Это нравится.
— Я не понимаю, о чем вы говорите!
— Думаю, что понимаете. — Трейс отошел от дерева; она почувствовала исходящий от него жар, а также запах табака, смешанный с запахом мужского тела. Он приблизился к ней и обнял, по-прежнему не отводя глаз, и увидел, как распахнулись ее глаза и сузились зрачки, приспосабливаясь к проникающему через густую листву свету. В глазах ее отражался наполненный солнечным светом мир, и он ощутил, как откликнулось его тело на гибкие формы, к которым прикасались его руки.
— Трейс, — беспомощно прошептала она, понимая, что ей следовало бы вырваться, но чувствуя непреодолимое желание, чтобы их губы встретились. Желание почувствовать его поцелуй было слишком сильным, чтобы бороться с ним; Бетани затрепетала.
Когда он прикоснулся губами к ее приоткрытому рту и почувствовал, как она прильнула к нему, Трейс перехватил инициативу и положил ладонь на ее грудь. Бетани, задыхаясь, предприняла попытку высвободиться, но он не позволил. Другая рука обвила ее спину, чтобы крепче прижать к себе; Бетани стояла вплотную к нему и могла чувствовать, как что-то твердое уперлось ей в живот.
— Остановитесь! — выдохнула она, тело ее пылало от желания и стыда одновременно. — Вы не должны… мы не должны этого делать!
— Почему нет?
Простой вопрос поставил ее в тупик. А почему, действительно говоря, нет? Это казалось таким естественным, хотя ей было известно — уроки, усвоенные за годы учебы в школе для девочек, — что это неправильно. Приличные девушки не должны позволять мужчине никаких вольностей до свадьбы, а потом уж доставлять мужу удовольствие будет входить в обязанности жены. Но Трейс не был ее мужем, ни разу не произнес слова «женитьба», и ей ничего не было известно по поводу того, любил ли он ее. Она не имела представления, было ли любовью то чувство, которое она испытывала к нему, или виною всему просто неведомое дотоле томление ее тела, о существовании которого она и не подозревала до того момента, как этот человек вошел в ее жизнь.
— Потому, — помолчав, ответила она, — что это неподходящее для меня занятие.
Какое-то время он не отпускал ее. Но это занятие действительно было для нее неподходящим. Ей нужен мужчина, который захочет на ней жениться и будет о ней заботиться, а не просто будет ее хотеть. Сейчас размышлять на эту тему было сложно, потому что желание было почти болезненным, и единственное, о чем он был в состоянии думать, это погрузиться в глубь ее упоительного тела.
Неимоверным усилием воли Трейс заставил себя опустить руки. С мрачным удовлетворением он отметил, что она дышит так же тяжело.
— Возможно, вы правы, — коротко проговорил он, откинувшись назад. Он прислонился к стволу, выжидая, пока ослабнет напряжение в паху, и поставил ногу так, чтобы подошва уперлась в дерево. — Однако интересно будет посмотреть, кто сдастся первым.
Бетани была занята решением собственных проблем: прерывающееся дыхание, пульсирующая в безумном ритме кровь. Когда же ей удалось справиться с собой, голос ее звучал возмущенно.
