Джил Грегори - Отважный герой, нежные поцелуи
— Нет, не хочу.
Он сдвинул шляпу на затылок, и солнце зажгло иссиня-черный отблеск в его волосах. Его глаза встретились с ее глазами.
— Ну тогда, я считаю, вам необходимо научиться хорошо стрелять из дробовика.
— Прекрасно. — Кэтлин протянула руку и погладила Звездочку по гриве. — Я научусь. Но я не хочу, чтобы меня учили вы.
— Это почему?
— Потому что мы с вами не ладим. — Ее взгляд вызывал его на возражения. Когда возражений не последовало, она продолжала оживленно: — Ваш брат, Ник, охотник, он, стало быть, хорошо разбирается в ружьях. Он может научить меня.
— Сейчас Ник занят, он возобновляет знакомства с некоторыми леди, которые работают в салуне.
— Ах, вот как!!!
Он улыбнулся с довольным видом, заметив, как она мгновенно вспыхнула.
— Ну значит, завтра…
— Завтра он уезжает. Прямо на рассвете.
— Тогда Мигель или Джейк, или Дерк…
Он протянул руку, обхватил пальцами ее подбородок и подержал так некоторое время. В его алмазно-синих глазах зажглись опасные огоньки.
— Неужели вы всегда будете спорить со мной обо всем?
— Я ни о чем с вами не спорю.
Уэйд усмехнулся.
— Поняли, к чему я клоню?
Его прикосновение было твердым, но осторожным. Если бы она не была настороже, если бы не помнила того, что испытала с мужчинами в прошлом, если бы она не видела, как он целовался с Луанн Портер, она, пожалуй, и поддалась бы этому сильному мужскому обаянию, исходившему от него. Если бы… если бы… если бы…
— Ладно, я согласна, — быстро сказала она, задохнувшись. — Но начиная с завтрашнего дня я буду ездить в город одна, чтобы отправлять письма Бекки.
— Давайте сперва посмотрим, как у вас получится сегодня.
— Вы считаете, что я не смогу научиться стрелять за один день?
— Да нет, я считаю, что вы вполне можете научиться стрелять. — Усмехнувшись, он отпустил ее и отошел. — Вопрос только в том, сумеете ли вы попасть туда, куда целитесь.
Глаза у Кэтлин потемнели и приобрели оттенок штормового моря. Обаяние? Да у этого человека обаяния не больше, чем у скунса!
— Это мы еще увидим, — проговорила она сквозь стиснутые зубы, взметнула юбкой, потом подвела Звездочку к изгороди загона и воспользовалась ею, чтобы сесть в седло без помощи Уэйда Баркли.
Ей вдруг захотелось иметь большую фотографию Уэйда Баркли — чтобы использовать ее как мишень во время обучения стрельбе.
Глава 15
Для занятий Уэйд выбрал поляну далеко в предгорьях. Место было открытое, тихое, заросшее лютиками и золотарником. Неподалеку росла старая сосна, хвоя ее шелестела на ветру.
— Вот куда вы будете стрелять, — сказал Уэйд, а потом показал, как заряжать дробовик, как держать его у плеча, как соблюдать безопасность.
Кэтлин не могла не признать, что это был терпеливый учитель, и изо всех сил старалась быть дисциплинированной ученицей.
Но сосредоточиться было не очень-то легко. Погода была прекрасная, мужчина, что стоял рядом с ней, обхватив ее стан и направляя ее руку, был такой красивый, такой… настоящий мужчина.
Он слишком отвлекал ее внимание.
Кэтлин все же смогла понять, как приспособиться к отдаче дробовика, как целиться, как нажимать на курок, и один раз даже попала в ствол сбоку. Но всего один раз.
Она расстроилась — не только потому, что не могла прицелиться лучше, но и потому, что его руки слишком отчетливо напоминали ей о той ночи, когда он целовал ее под луной. И о том утре, когда он, обнимая ее, согревал у ручья.
«Перестань вспоминать об этом! Где твоя сила воли? « — раздраженно подумала она и нажала на курок так сильно, что попала в совершенно другое дерево, а не в то, в которое целилась.
— Похоже, вам нужен перерыв.
Взяв у Кэтлин ружье, Уэйд поставил его на землю, вынул из своей седельной сумки флягу с водой и предложил ей.
В горле у Кэтлин пересохло. Она сделала хороший глоток, вернула ему флягу, и они оба сели на траву.
Уэйд сорвал травинку, потом другую.
— У вас хороший глаз и твердая рука. — Он сощурился, глядя на нее против солнца. — Но…
— Но — что?
— Вы неправильно фокусируете глаз на цели. При стрельбе нельзя отвлекаться, нельзя предаваться посторонним мыслям и чувствам. — Он внимательно смотрел на нее, голос его звучал сухо. — О чем вы думаете?
О чем она думает? О нем. О Бекки. О возвращении в Филадельфию. О том, как избавиться от Доминика Трента.
— О разных вещах, — пробормотала Кэтлин.
Ей следовало бы знать, что такой туманный ответ его не удовлетворит.
— К примеру?
От него не отвяжешься, как от москита. И на нервы он действует, как москит.
— О сестре, — бросила она. Это было правдой только отчасти, хотя она действительно беспокоилась, не получая от Бекки вестей. — Она еще не ответила на первое письмо, которое я написала ей по прибытии сюда. А это было уже две недели назад! Надеюсь, с ней все в порядке.
— А почему бы и нет? На это есть причина? Кэтлин провела рукой по траве, глядя на гибкие зеленые побеги.
— Смерть наших родителей была для нее ужасным ударом. Для нас обеих, — спокойно сказала она.
Повисло молчание, во время которого слышался только слабый шелест яркой молодой листвы.
— Да. — Уэйд внимательно смотрел на ее профиль. — В этом я не сомневаюсь. — Он откашлялся. — Мы знали, что Риз умирает, что сердце у него сдает, но когда он умер, нам от этого было не легче. Это и в самом деле чертовски больно.
В его глазах была такая грусть, что это ударило Кэтлин в самое сердце. Она кивнула, в горле у нее застрял комок, мешая дышать, но она и сама не знала, из-за кого переживает — из-за него, из-за себя или из-за них обоих.
— Риз подготовился, — спокойно продолжал Уэйд. — Он подготовился к смерти, со всеми попрощался. Все его бумаги были в порядке.
— Я знаю. — Она сама удивилась, что почти не ощутила злости в этот момент. Каждый день в этих прекрасных краях, в этой внушающей благоговение своей красотой долине ей становилось все труднее и труднее ненавидеть ранчо «Синяя даль», которым так хорошо управлял Уэйд.
— Но ваши родители, — медленно сказал он, — не знали, что их ждет. — Он посмотрел вдаль, на виднеющиеся горы. — Когда вы так внезапно потеряли их, я думаю, вам пришлось немало потрудиться, чтобы разобраться в их делах.
Кэтлин вспомнила, как подкосились у нее ноги, когда поверенный Джиллиса сообщил ей положение вещей, как бессильно она опустилась на стул, как ей стало тошно.
— Еще бы, — прошептала она.
Она осознала, что в ее голосе прозвучали горькие нотки, и почувствовала, как вспыхнуло у нее лицо. Она посмотрела на Уэйда, надеясь, что тот ничего не заметил, но он, разумеется, заметил. Уэйд замечал все.
