Дженел Тейлор - Тайны полуночи
— Нет, но он догадался, что я этого хочу, и предоставил мне такую возможность.
— Вы ему нравитесь, и он уважает вас. Он не видит ничего плохого в том, что мы можем стать друзьями.
— Может быть, он зря мне так доверяет, — пробормотал он.
Джинни казалось, что она поняла эти слова.
— Вы имеете дурные намерения и собираетесь сбить меня с пути? — спросила она. Он нахмурился, и она поспешила его уверить: — О, я просто пошутила. Вы ведь не можете этого сделать без моего согласия и доброй воли, а отец доверяет мне. Успокойтесь же. А теперь я соберу яйца, — сказала она, направляясь к корзинам с курами.
Стив встал, взял у нее из рук корзину и сказал:
— Давайте я это сделаю за вас. Мне надо отвлечься после нашего разговора. — И он обошел корзины с несушками, выбирая яйца и переворачивая солому, под которой мог быть спрятан мешочек с драгоценностями. Когда Стив передал Анне корзину с яйцами, она сказала легким тоном, чтобы снять у Стива напряжение после серьезного разговора:
— Спасибо, что помогли мне, а то одна несушка очень клюется, когда я собираю яйца. Наверное, она меня ненавидит.
Стив усмехнулся.
— Навряд ли. Она просто мать-наседка, защищающая своих неродившихся малышей.
— Да, материнское предназначение — защищать своих детей, — согласилась Джинни.
Что это она так заботится о моем спокойствии, с досадой подумал Стив.
Джинни посмотрела на него и неуверенно спросила:
— А как зовут вашу маму, Стив, и какая она?
Он ответил, не глядя на девушку:
— Ее зовут Роза. Она очень красивая, нежная, удивительно добрая и до нелепости бескорыстная. Она живет в Аризоне. А ваша мать умерла?
— Да, когда мне было одиннадцать лет. Я могу сказать о ней то же, что вы о своей: она была красивая и добрая. Мне все еще недостает ее. Наверное, никто не в состоянии полностью примириться с потерей матери или отца.
— Да нет, приходится примириться, — сорвалось у него.
— А ваш… ваш… вы знали вашего…
— Отца? — докончил он за нее. В тоне его прозвучала горечь.
— О, простите мою назойливость, Стив, — извинилась она. — Я затронула больное место.
— Да, мисс Эвери, это больное место. Теперь, — почему-то прибавил он.
— Я могу только повторить то, что уже говорила вам: для меня это не имеет никакого значения. Хотите кофе? — спросила она с виноватой улыбкой.
— Вы молодчина, Анна Эвери, — улыбнулся он в ответ.
— Ну, как тут вы? — Они не заметили, как Чарльз подошел к костру. — Надеюсь, не съели весь ужин, оставили немножко для меня?
— Да нет, отец, мы не ужинали, просто болтали. А ты вернулся без добычи? — спросила Джинни.
— Да, мне не повезло. Но другие настреляли дичи, даже олень попался. Поедим свежатины на этой неделе. Я пойду умоюсь.
Джинни начала готовить мясной соус, заправив его виски, и разбила яйца для яичницы.
— Ваш отец не переодевается в домашнюю одежду? — спросил ее Стив. — Он словно сросся со своим костюмом.
Джинни засмеялась и согласилась со Стивом:
— Пожалуй, так и есть. Для него костюм — словно вторая кожа. Наверное, он привык к такому строгому стилю, потому что был бизнесменом, а они соблюдают официальность в одежде. В самом деле, он не переодевается в домашнее платье. Он настолько привык к этому, что и не замечает, как вы не замечаете, что ваши два револьвера и нож всегда ври вас.
— Да, это верно подмечено, — усмехнулся он.
— Значит ли это, что вы охотно пользуетесь оружием?
— Нет. Я стараюсь пореже им пользоваться.
Все трое поужинали с аппетитом, выпили кофе и болтали, пока Джинни мыла в тазике тарелки.
— Где расположено ваше ранчо, сэр? — спросил Стив, допивая из кружки ароматный кофе.
В его обращении и манере речи сразу угадывается образованный человек, подумал Чарльз. Хоть он и служит проводником, но в детстве и юности, несомненно, учился в школе. Да, убеждал себя Эвери, он подходит Анне. Чарльз тоже допил кофе и отставил кружку.
— Около Вако, — ответил он. — Это удачная покупка. Сто акров земли, скот — быки и волы, коровы, лошади, пара свиней. Хороший дом, хозяйственные постройки. Рабочие и надсмотрщик прежнего владельца остаются у меня, чтобы ухаживать за скотом — я буду выращивать бычков для продажи.
— Я рад буду видеть вас на ранчо, Стив.
— Может быть, я и навещу вас — посмотреть, как идут деда в Техасе. Вам на Западе понравится. Мой край война едва затронула, не то что Джорджию.
— Слава Богу. Ужасно было бы увидеть и в Техасе страшные шрамы войны. А как вы насчет работы на ранчо, Стив? Вы работали надсмотрщиком или ковбоем?
— Да, я всякую работу испробовал, сэр. Не знаю, чем я займусь, когда доведу этот обоз до места назначения. Работа на ранчо мне нравится, но я бродяга, не очень-то люблю задерживаться на одном месте. Скорее всего, я снова наймусь сопровождать обоз.
— А где твои родители, сынок?
Стив посмотрел на Джинни и по ее взгляду понял, что она не выдаст его постыдной тайны.
— Умерли, сэр, с шестнадцати лет я живу самостоятельно… — Стив не раз мысленно бранил себя, что, не имея ни дома, ни земли, он пошел сражаться за Юг в армию конфедератов. Но он сражался за своих друзей и свою мать…
Чарльз был удивлен и заинтересован.
— Но если вы в шестнадцать лет были предоставлены самому себе, то как же вы получили воспитание? У вас хорошие манеры, и видно, что вы — образованный человек.
Стив сделал вид, что он польщен и смущен:
— Спасибо, вы очень добры, сэр. Восемь лет я все-таки проучился в школе, а потом много читал и старался научиться всему полезному… друзья мне помогали.
— Друзья даже танцам вас научили? — лукаво подмигнул Чарльз.
— Да. Жена майора в военном городке, куда я сопровождал обозы, научила меня. Она сказала, что молодому человеку это необходимо. Она заводила музыкальную шкатулку, сначала я танцевал, как лошадь со спутанными ногами, но постепенно научился. Странно сказать, но простой возчик фургона научил меня чинить свою одежду и держать ее в порядке.
Джинни чувствовала досаду и недоумение: те, кого он встречал в жизни, помогали ему, заботились о нем, какое же право он имеет сторониться людей и жить одиночкой, отгородив себя стеной ото всех? Какой он сложный человек, человек-загадка. Ей хотелось больше знать о нем, узнать все. Но она не смеет быть назойливой — он может совсем замкнуться. Может быть, со временем он откроет ей свои тайны. Да у нее и своих предостаточно! И она не может их раскрыть, пока он не станет доверять ей. И вполне возможно, что он покинет ее, когда кончится их совместное путешествие, что бы за это время ни произошло между ними.
