Лиза Клейпас - Моя до полуночи
Посмотрев на Лео, который был в не лучшем состоянии, Амелия поняла, что Кэм Роан прав – ее семья должна немедленно отправиться в Стоуни-Кросс и послать за доктором.
Она не стала протестовать, когда Роан и капитан Суонси помогали Хатауэям садиться в карету. Лео пришлось заносить на руках, и Меррипену, нетвердо стоявшему на ногах, тоже была нужна помощь. Капитан Суонси сел за кучера и повез их в Стоуни-Кросс.
В Стоуни-Кроссе их встретили как родных: слуги забегали по разным поручениям, принесли одежду и необходимые вещи. Леди Уэстклифф и леди Сент-Винсент занялись младшими девочками, а Амелию утащили две решительные служанки, и ей стало ясно, что они от нее не отстанут, пока не искупают, не накормят и не оденут.
Амелии показалось, что прошла вечность, пока служанки не переодели ее в свежую ночную рубашку и голубой бархатный халат. Еще четверть часа ушло на расчесывание волос и укладку в две косы за ушами. Когда наконец все было закончено, Амелия поблагодарила служанок и отправилась проведать своих сестер. Однако сначала она попросила проводить ее к брату.
Лакей в холле показал ей комнату Лео. Пожилой седобородый доктор как раз собирался уходить, когда Амелия бросилась к нему:
– Как он доктор?!
– В общем и целом лорд Рамзи в довольно хорошем состоянии. У него немного опухло горло – он наглотался дыма, – но это всего лишь раздражение слизистой оболочки, не представляющее опасности. Цвет лица у него хороший, сердце – здоровое, так что по всем признакам он скоро будет как новенький.
– Слава Богу. А как Меррипен?
– Цыган? Его состояние беспокоит меня больше. Он получил нехорошие ожоги. Но я наложил медовый компресс, который предотвратит прилипание повязки к коже во время заживления ран. Я навещу его завтра еще раз.
– Спасибо, сэр, Мне не хотелось бы вас беспокоить… я знаю, что час уже поздний… но не могли бы вы уделить мне еще несколько минут и осмотреть одну из моих сестер? У нее слабые легкие, и хотя ей удалось избежать дыма, она провела почти всю ночь на сыром воздухе…
– Вы имеете в виду мисс Уиннифред?
– Да.
– Она была в комнате у цыгана. Он разделял ваши опасения по поводу здоровья вашей сестры. Они даже довольно громко поспорили, кого из них я должен осмотреть первым.
– О! И кто же победил в споре? Я думаю, что Меррипен.
– Нет, мисс Хатауэй. Возможно, у вашей сестры и слабые легкие, но настойчивости ей не занимать. – Доктор поклонился. – Желаю приятного вечера. Сочувствую вашему несчастью.
Попрощавшись с доктором, Амелия пошла в комнату брата. Свет был приглушен. Лео лежал на боку с открытыми глазами, но не удостоил ее взглядом, когда она подошла. Осторожно присев на край кровати, Амелия пригладила его спутанные волосы.
– Ты пришла меня добивать? – тихо спросил он.
– По-моему, ты и сам с этим прекрасно справляешься, – криво усмехнулась она. – Как же все началось, дорогой?
Лео посмотрел на нее налитыми кровью глазами:
– Я не помню. Я заснул. Я не устроил пожар специально. Надеюсь, ты этому веришь.
– Да. – Амелия наклонилась и поцеловала его в макушку, будто он был маленьким мальчиком. – Отдыхай. Лео. Утром все будет казаться не таким страшным.
– Ты всегда так говоришь. Может быть, когда-нибудь так и будет, – ответил он, закрыл глаза и моментально заснул.
Амелия собралась уходить, но в комнату вошла домоправительница с подносом в руках. На нем стояли коричневого цвета бутылка и стакан и лежали связки каких-то сухих трав. За женщиной появился Кэм Роан с чайником кипящей воды.
Кэм еще не смыл грязь и сажу со своей одежды, с волос и лица. При тушении пожара он, должно быть, смертельно устал, но по нему этого не было видно. Оглядев Амелию с ног до головы, его глаза на потном и грязном лице сверкнули янтарем.
– Пар из чайника поможет лорду Рамзи лучше дышать ночью, – пояснила домоправительница. Она зажгла свечи под специальной горелкой и поставила на нее чайник.
Когда чайник закипел, по комнате распространился довольно приятный запах.
– Чем это пахнет? – тихо спросила Амелия.
– Ромашка, тимьян и лакричник, – ответил Роан, – а еще хвощ – он уменьшит опухоль в горле.
– Мы принесли и морфий, чтобы он крепче спал, – сказала домоправительница. – Я оставлю его здесь, и если лорд Рамзи проснется…
– Нет. – Доступ к большому флакону морфия был противопоказан непредсказуемому Лео. – В этом нет необходимости.
– Да, мисс, – сказала домоправительница и удалилась.
Кэм остался в комнате и наблюдая молча, как Амелия изучает содержимое чайника. Она старалась не реагировать на присутствие Роана, на его ищущий взгляд, на его загадочную улыбку.
– Вы, наверное, без сил, – сказала Амелия, рассматривая сухую ветку, а потом понюхав ее. – Уже очень поздно.
– Я провел большую часть своей жизни в игорном доме, поэтому стал ночной птицей. – Он помолчал. – А вот вам надо лечь.
Амелия покачала головой. Она, конечно, страшно устала от волнений и суматохи, но все попытки уснуть все равно будут бесполезны – она будет просто лежать и смотреть в потолок.
– Я не усну, голова кружится, как будто я на карусели. Даже подумать о сне…
– А вам поможет плечо, на котором вы сможете выплакаться?
Амелия попыталась скрыть, как взволновал ее этот вопрос.
– Спасибо, но не надо. – Она осторожно опустила ветку в чайник. – Плакать – это пустая трата времени.
– Плач помогает сделать печаль не такой глубокой.
– Это цыганская поговорка?
– Это Шекспир. – Роан внимательно смотрел на нее, слишком внимательно, отлично понимая, что скрывается под ее напускным спокойствием. – У вас есть друзья, которые помогут вам пережить несчастье, Амелия, и я один из них.
Амелия ужаснулась. Неужели он считает, что она нуждается в жалости? Этого надо избежать любой ценой. Она не может к нему прислониться, ни к кому не может. Если она это сделает, ей уже никогда не удастся снова настоять на своем. Она обошла вокруг него, размахивая руками, будто хотела отмахнуться от любой попытки Кэма приблизиться к ней.
– Вы не должны беспокоиться о Хатауэях. Мы справимся. Мы всегда справлялись.
– Но не в этот раз. Ваш брат никому не может помочь, даже самому себе. Ваши сестры слишком молоды. А сейчас даже Меррипен прикован к постели.
– Я позабочусь о нем. Мне не нужна помощь. – Она взяла полотенце, лежавшее в ногах кровати, и начала аккуратно его складывать. – Вы утром уезжаете в Лондон, ведь так? Вот и последуйте своему собственному совету и ложитесь спать.
– Черт возьми, почему вы так упрямы?
– Я не упряма. Просто мне ничего не надо от вас. И вы достойны наконец обрести свободу, которой вы грезите.
