Бренда Джойс - Прощай, невинность!

— Неужели вы не можете хотя бы на минуту оставить нас наедине? Разве нам обязательно говорить в вашем присутствии?

Надзиратель, никак не отреагировав на ее вспышку, вышел вместе со своим напарником. Сюзанна ждала, пока они очутятся за дверью, но вот наконец щелкнул замок. Она знала, что охранники следят за ними сквозь окошко в двери. Но все равно бросилась к Джейку.

— Они завтра передадут тебя британским властям! — воскликнула она. — Я не могу в это поверить!

Он смотрел на нее совершенно бесстрастно.

— Где Софи?

Сюзанна побледнела, потом шагнула к нему, взмахнув сжатой в кулак рукой.

— Софи! Софи дома, как и положено маленькой девочке! Черт бы тебя побрал!

Джейк встал и теперь смотрел на нее сверху, тоже распаляясь гневом.

— Я хотел видеть дочь, Сюзанна, чтобы попрощаться с ней. Почему ты не привела ее?

— А как насчет меня? — закричала она, колотя его кулаками. — Как насчет меня, ты, ублюдок?! Ты заперт здесь, а я свободна, но мне теперь хуже, чем когда-либо! Когда я иду по улице, знакомые при виде меня переходят на другую сторону!..

Джейк не пытался уклониться от ее ударов, и Сюзанна била его по груди и по лицу, но вскоре утомилась. Она обливалась слезами, но все же отчасти сумела взять себя в руки.

— Они депортируют тебя, и я останусь совсем одна! Будь ты проклят, Джейк О'Нил!

Губы его сжались, глаза потемнели, но он промолчал. Сюзанна наконец перестала плакать и теперь всматривалась в красивое лицо мужа.

— Неужели тебя совсем не интересует, что будет со мной?

Он лишь крепче сжал челюсти, отказываясь говорить.

— Все было так плохо, когда мы поженились! Но ты преуспел в бизнесе, и мы с этим справились. Не совсем, не все двери открылись перед нами, но уже очень многие! А теперь они все снова захлопнутся — все, все до единой! — Она готова была снова разрыдаться.

Джейк наконец заговорил:

— Ты вывернешься, Сюзанна, и неплохо устроишься. Я в этом уверен.

Она широко раскрыла глаза, приходя в бешенство.

— Да, так же, как я устроилась в первые годы нашего брака, в той чертовой лачуге, которую ты нагло называл нашим домом!

— Да. Примерно так же. — Он обжег ее яростным взглядом. Сюзанна вспомнила, как она, беременная, целыми днями сидела в жалкой хижине совершенно одна, пока Джейк работал и работал, словно ее и на свете не существовало. Она вспомнила о тех немногих часах, которые они проводили вместе, — часах безумной, животной страсти. Она вспомнила о своей первой измене, о второй, третьей…

— Во всем виноват только ты! Ты не смеешь винить меня!

— Кажется, я уже слышал это раньше. Возможно, ты и права. Мне очень жаль. Мне очень жаль, что ты забеременела, жаль, что я оказался так глуп, чтобы настаивать на женитьбе, жаль, что я был дураком и женился на тебе. — Голос его понизился. — И мне жаль, что я продолжал заботиться о тебе, когда любой другой мужчина на моем месте уже выгнал бы тебя из дома.

Сюзанна ошеломленно уставилась на него. Прежде он никогда и ни за что не просил прощения, даже в такой форме. И в первый раз он открыто заговорил о своих чувствах — это напугало Сюзанну и в то же время вселило в нее надежду.

— Джейк… Джейк, мне этого не вынести… — Она крепко обняла его. — Боже, мне не вынести всего этого! Они же увезут тебя навсегда!

Он быстро взял ее за руки и отстранил от себя.

— Тут уж ничего не изменишь, — твердо прозвучал его голос.

Сюзанна, подняв голову, посмотрела мужу в лицо:

— Но я люблю тебя! А ты… ты любишь меня. Ты… ты сказал сейчас именно это!

Джейк криво улыбнулся:

— Если ты любишь меня, Сюзанна, ты выбрала странный способ доказать свою любовь. Скажи-ка, кто лежал в твоей постели прошлой ночью, пока я торчал в этой грязной клетке? И кто будет лежать в ней сегодня, и завтра, и послезавтра?

Сюзанна замерла.

— Никто! — воскликнула она. И это было правдой в прошлую ночь она спала одна и скорее всего будет спать одна в предстоящую ночь. Но если Джейк думает, что она собирается сохнуть и вянуть все то время, которое ему предстоит провести в тюрьме, то он здорово ошибается.

Джейк хрипло рассмеялся:

— Неужели ты думаешь, я поверю, что ты намерена хранить мне верность теперь, если и прежде была неверна? Ты думаешь, я поверю, что ни один мужчина не погладит твое горячее тело, пока я буду десять или пятнадцать лет сгорать без женщины — до тех пор, пока меня не освободят… если меня вообще освободят когда-нибудь? — Теперь он уже почти кричал.

И Сюзанна разозлилась ничуть не меньше.

— А разве ты вправе ожидать другого? — выпалила она. — Разве ты не сам во всем виноват?

Но гнев Джейка погас так же быстро, как и вспыхнул. В его глазах промелькнуло что-то темное и печальное.

— Ладно. Разумеется. Во всем виноват я. Как всегда. — Он жестко посмотрел на жену. — Приведи ко мне Софи, Сюзанна. Немедленно.

Она вздрогнула. Если бы Джейка не увозили завтра, она бы сейчас развернулась и убежала: ведь он снова, снова думал о дочери, тогда как должен был думать о ней, своей жене, он должен был умолять ее о прощении, говорить о вечной любви! Черт бы его побрал! Но его увозили, он осужден за свое давнее преступление и будет сидеть в английской тюрьме, и Сюзанна не знала, сколько пройдет времени, прежде чем она снова сможет навестить его. А если его никогда не выпустят, если он никогда не вернется домой… Внезапно Сюзанна по-настоящему испугалась, и остатки гнева испарились. Что, если она никогда не увидит Джейка?

Это была чудовищная мысль.

Если бы прошлое можно было изменить!..

Сюзанна решительно шагнула вперед, намереваясь пустить в ход все свое обаяние, всю свою сексуальную притягательность, чтобы смягчить его, усмирить… Ей ведь всегда это удавалось.

Она промурлыкала:

— Джейк, я приведу Софи. Попозже. Я обещаю.

Он не шевельнулся, скептически глядя на нее.

Она остановилась совсем рядом с ним, мягко коснулась его груди.

— Я люблю тебя. Ты это знаешь. Я не сомневаюсь, что знаешь, этого было не скрыть, когда мы оставались вдвоем, в постели… — Голос ее понизился, наполняясь страстью. — Неужели ты считаешь, что я могу заниматься тем же самым с другим мужчиной?

Джейк коротко рассмеялся:

— Я знаю, что занимаешься.

Сердце Сюзанны подпрыгнуло.

— Это нечестно! Это неправда! И у меня не будет никого, если ты перестанешь упрямиться, если не будешь таким жестоким!

— Довольно молоть чушь, Сюзанна.

В его голосе звучала угроза, но это лишь наполнило Сюзанну бешеным желанием. Она улыбнулась самой обольстительной улыбкой и положила руки ему на плечи. Он отшатнулся. Надо полагать, надзиратели наслаждались зрелищем.

— Я люблю тебя! Я всегда тебя любила! — шептала Сюзанна, прижимаясь к Джейку. И она была вознаграждена — его мужское естество мгновенно напряглось.