Сьюзен Кэррол - Куртизанка
— О да, очень, Ваше Величество.
— Правда? А мне показалось, вы чем-то несколько обеспокоены. Вы так бледны.
— Это… это от духоты. — Габриэль сильнее замахала веером. — Дьявольски жарко в зале.
— О да, дьявольски. Следует быть осторожнее. — Екатерина коварно сузила глаза. — Все это ваши энергичные танцы. Видно, они вам не на пользу.
Габриэль вздрогнула помимо своей воли. Выходит, Екатерина как-то шпионила за ней весь вечер и теперь еще постаралась, чтобы девушка об этом догадалась, без сомнения надеясь смутить ее или далее напугать. «Что ж, Екатерина замечательно преуспела и в этом тоже», — мрачно подумала Габриэль. Она хотела придумать какой-то умный ответ, но в голову ничего не шло.
С притворной озабоченностью королева потрепала Габриэль по щеке.
— Ясно, вы не рассчитали своих сил, моя дорогая. Но я понимаю искушение. Так много очаровательных молодых людей… Мой зять Наварра, шевалье д'Алисард, а потом еще этот порывистый молодой щеголь в темно-синем костюме.
Габриэль боялась, что ее сердце совсем остановится, когда королева упомянула Реми. Пальцы задрожали, и она чуть не уронила веер.
— Кстати, а где же он? — Екатерина притворилась, будто оглядывает танцевальный зал в поисках того, о ком говорила. — Ах, да, вон там.
Когда Екатерина посмотрела прямо за плечо Габриэль, девушке показалось, что корсет стянуло и грудь окало настолько, что ей не хватает воздуха. Она надеялась, что Реми воспользовался ее разговором с Екатериной для своего спасения. Но, конечно же, он этого не сделал.
За все это время Николя Реми так и не сдвинулся со своего места у колонны, подобно упрямому генералу, который решил удержать свои позиции на поле битвы любой ценой. Когда Екатерина вытянула шею в его направлении, у Реми по крайней мере хватило ума перебороть свою ненависть и отвесить ей чопорный поклон.
Екатерина слегка нахмурилась, ухватившись за подбородок.
— Как странно. Я думала, что могу узнать любого при дворе, в маске или без нее. Но сознаюсь, этот господин кажется мне слишком загадочным.
— Нет! — вырвалось у Габриэль.
Когда Екатерина от удивления приподняла брови, Габриэль поторопилась исправить ситуацию.
— Я… я хочу сказать, — произнесла она как молено спокойнее, — что вот уж в ком нет никакой таинственности. Полно, конечно же, вы, Ваше Величество узнали его.
— Нет, не узнала. Кто это?
Габриэль почувствовала, как струйки пота потекли по шее. Взмахнув веером, она попыталась рассмеяться.
— Это же… это же маркиз Ланфор, Ваше Величество.
На такую игру Габриэль отваживалась впервые. Она даже не знала, присутствовал ли Ланфор на маскараде. Издалека Реми легко мог сойти за молодого маркиза, но если Екатерина вздумает подозвать его…
У Габриэль перехватило дыхание, пока Екатерина изучала Реми. И снова минуты показались девушке вечностью.
— Ну да. Конечно же, это де Ланфор, — наконец проворчала Екатерина.
Кивнув напоследок Габриэль, Темная Королева продолжила свое шествие по танцевальному залу. Девушка присела еще раз в почтительном реверансе, провожая Екатерину, и почувствовала, как дрожат ее колени.
Удалось ли ей обмануть королеву? Габриэль надеялась, что удалось, но кто мог быть хоть в чем-нибудь уверенным, общаясь с Екатериной? Габриэль не сомневалась только в одном: ей не будет ни секунды покоя, пока она не заставит Николя Реми покинуть дворец, и она сделает все, чтобы добиться этого, даже если ей придется поколотить этого упрямца.
Музыка возобновилась, и танцоры снова поскакали но залу. Король лениво откинулся на спинку трона, загоготав в ответ на какую-то шутку одного из своих смазливых миньонов. Екатерина подавила раздражение, устраиваясь подле сына на возвышении. Она по-своему была привязана к Генриху. Больше, чем к остальным своим детям. Его женоподобное поведение и его пустые фатоватые друзья часто досаждали ей, но сегодня вечером ей было чем занять себя.
За водоворотом танцоров, в дальнем конце зала, Екатерина едва заметила, как красивая золотоволосая дама проскользнула за дверь вслед за мужчиной в темно-синем плаще.
Екатерина позволила себе устало вздохнуть. Габриэль Шене. Проклятая девчонка! Она явно что-то замышляла и была чем-то озабочена, и на этот раз ее помыслы не имели ничего общего с настырным преследованием короля Наварры.
Екатерина, вероятно, в сотый раз задумалась, правильно ли она поступила, приблизив Габриэль ко двору. Мудрые женщины острова Фэр никогда не являлись союзницами Темной Королевы, тем более после истории с перчатками. Екатерина добилась перемирия с сестрами Шене, но это далось ей нелегко.
Екатерина полагала, что лучше держать своих врагов в поле зрения, однако не только поэтому терпела Габриэль. Девчонка не была похожа ни на свою покойную мать, святошу Евангелину, ни на нынешнюю Хозяйку острова Фэр, нежную и благородную Арианн. Габриэль была хитра, бессердечна и честолюбива… слишком похожа на саму Екатерину. Королева часто жалела, что ее собственная дочь Марго, глупое романтичное создание, не похожа на Габриэль — саму страсть и порыв. Габриэль Шене никогда не потеряет голову от любви к мужчине. Молодая женщина интриговала ее. Но случается, что дело заходит слишком далеко. Екатерина криво усмехнулась: даже для того, кто сам живет интригами.
Соскользнув с возвышения, королева щелкнула пальцами, подзывая к себе сухопарого пожилого мужчину с редкой шевелюрой и лохматой бородкой. Он тоже был без маски. Бартоломей Вердуччи редко отлучался от Екатерины, если только не отсутствовал по ее поручению.
Если кого-то интересовало его положение в ее свите, Екатерина неопределенно называла Вердуччи секретарем, хотя понимала, что никого этим не одурачить. Придворные величали его иначе: шпионом, информатором, порученцем. Габриэль даже слышала, как кто-то насмешливо именовал его гончим псом Темной Королевы.
«Подходящее описание, — подумала Екатерина, когда Бартоломей подкрался к ней и раболепно склонился над ее рукой. Она прервала эти проявления верноподданичества, схватив его за шиворот и рывком притянув его голову к своему рту так близко, чтобы никто не мог подслушать ее слова.
— Мне казалось, я недвусмысленно велела вам не спускать глаз с мадемуазель Шене этим вечером, сеньор.
— Да, я так и делаю, Ваше Величество.
— Тогда почему вы только что позволили ей выскользнуть из зала? Почему не последовали за нею?
— Что ж, я… я… — Бартоломей нервно облизал губы. — Я только подумал…
— Меня не заботит, что вы подумали, сеньор. Просто следуйте моим распоряжениям. Я неоднократно давала вам это понять.
