Джоанна Линдсей - И только сердце знает (том 2)
— Ты не ответил на мой вопрос, Ранульф. Однако прежде чем ты все-таки ответишь, ты должен узнать, что заметила я, но что, как видно, осталось загадкой для тебя. Этот человек невероятно похож на тебя. И я говорю сейчас не только о внешнем сходстве, но у него еще и такой же характер, как у тебя! Он так же упрям. Господи! Вы ведь даже сердитесь по одним и тем же причинам. Может быть, он так же, как и ты, ценит превыше всего честь? Хотелось бы также отметить и то, что, если бы я не повезла тебе, когда ты рассказывал мне о Ротвелле, мы бы сейчас не были женаты.
— Господи! А это-то какое ко всему имеет отношение? — воскликнул Ранульф.
— Самое прямое. Это имеет отношение к доверию. Я никогда не слышала о Ротвелле, да и он еще не появлялся здесь, чтобы доказать правоту твоих слов. Я поверила тебе, не требуя никаких доказательств в подтверждение твоих слов. Так что у тебя передо мной есть должок: поверь своему отцу, ведь большинство из того, что он сказал, может быть проверено, и он это знает, поэтому он не решился бы лгать. Не говорил ли ты сам, что твой дед никогда не проявлял теплоты к тебе? Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, Ранульф, что, ничего не зная, ты обвинил ни в чем не повинного человека, и сейчас не время продолжать свое ослиное упрямство. Если ты спросишь меня…
— Никто не спрашивал вас! — одновременно воскликнули мужчины в величайшем возбуждении и гневе.
А Рейна лишь улыбнулась, удовлетворенная тем, что ей все же удалось высказаться.
— Верно, — сказала она. — Видите ли, я бы не присутствовала при этом разговоре и у меня не появилось бы возможности высказать свое мнение по этому поводу, если бы я не находилась здесь в ожидании наказания. Но если бы я не заставила сына увидеться с отцом, то мне нечего было бы сейчас здесь дожидаться. Так что если мне придется страдать за то, что я организовала эту встречу, то вам обоим придется пострадать и выслушать то, что я обо всем этом думаю.
— Что вы и так уже давным-давно сделали, но не воображайте, что мы и дальше будем мириться с вашим присутствием, — прогремел Ранульф. — Убирайтесь, леди, немедленно!
— В таком случае вы решили простить меня?
— Я решил, что после всего этого вы будете с содроганием сердца ожидать прихода ночи. Иди и займись своими обязанностями, Рейна! Позже я присоединюсь к тебе.
Она обиженно посмотрела на него и с гордо поднятой головой направилась к двери.
— Я всегда знала, что вы — безмозглый идиот. Вот посмотрите, окажу ли я вам когда-нибудь хоть одну услугу!
Дверь с шумом захлопнулась — ив комнате воцарилась тишина… Хью отчаянно старался не встречаться глазами с Ранульфом, опасаясь, что, увидев досаду сына на то, что его так жестоко унизили, он не сможет больше сдерживать смех, который и так разрывал его на части. Если бы у Ранульфа было чувство юмора, это вовсе ничего бы не значило. Однако он понял, что именно этого и не знал о сыне. И если леди кому-то оказала услугу, то именно ему. И Хью совсем не хотелось, чтобы она из-за этого пострадала.
— Ты действительно собираешься побить ее?
— Этими-то руками? — Ранульф усмехнулся. — Я собираюсь всего лишь преподать ей небольшой урок, а не убить. И кроме того, в брачном договоре указано, что я не имею права поколотить ее.
— Условия брачного договора в ситуации, раскаленной, как эта, имеют мало значения.
— Но я жил с этой силой всю спою жизнь, милорд. Я боялся даже дотронуться до леди, ибо она такая тоненькая. Никогда ни словом, ни делом своим не заставит она меня позабыть об этом, так что вам вовсе не следует волноваться за нее. Она получит не больше чем шлепок по своей милой попке.
Хью усмехнулся;
— Да я и сам частенько применял этот метод при необходимости.
— И он срабатывал?
— Да. Однако результат не всегда стоит тех невыносимо долгих месяцев разочарования, которое женщина заставляет тебя ощущать после, если… если она действительно дорога тебе.
Ранульф улыбнулся:
— Возможно, тогда вы сочтете любопытным один совет, который я получил от деревенской шлюхи…
Рейна удалилась не дальше чем в прихожую, где металась из стороны в сторону, стараясь успокоиться. Когда она услышала заливистый смех, то остановилась и впервые за этот день облегченна вздохнула. Итак, она рискнула — и риск оправдал себя. Вниз она спускалась со счастливой улыбкой на лице, ибо теперь была уверена, что больше ей не стоит беспокоиться о наказании.
Глава 40
В тот день, занимаясь делами по хозяйству, Рейна просто светилась самодовольством. А узнав, что Ранульф повез своего отца посмотреть Клайдон, она еще выше задрала нос. Возможно, ему и не нравились ее методы, однако они приносили хорошие результаты. Горечь и обида, точившие Ранульфа на протяжении стольких лет, понемногу отступили, оставив больше места для счастья, а раз Ранульф стал более счастливым, то и более сговорчивым. Если бы Рейна могла одобрительно похлопать себя по плечу, то непременно бы так и поступила.
Некоторое время она просидела в комнате Уолтера и рассказала ему обо всем, что произошло в замке за последние два дня. Рейна могла больше не волноваться о его здоровье. Лихорадка даже не начиналась, а Флоретт ни на мгновение не покидала его, исполняя любую прихоть. Собственно говоря, именно поэтому он и не жаловался на то, что ему был прописан столь длительный постельный режим. Самое большее через неделю он уже сможет встать, хотя первое время будет испытывать легкое головокружение и тошноту при движениях.
Неожиданным оказался и ее рассказ о пленниках и лорде Ричарде, однако Рейна не могла удовлетворить любопытства Уолтера до конца, ибо не знала даже, послал Ранульф или нет человека в Ворхерст, как собирался поступить. Похоже было, что это совершенно выскочило из его головы после тех событий, что ему пришлось пережить в это утро, Рейна все еще не могла поверить, что лорд Ричард мог оказаться способным на подобные гадости и жестокость. Рейна решила сама поговорить с предводителем разбойников, что и поспешила сделать, едва освободилась, однако и после разговора с ним она все еще оставалась при своем мнении. И все же этот человек показался ей настолько открытым и честным, что ему удалось заронить некоторые сомнения и тому подобные «а что, если» в упрямое сердечко Рейны, однако этого было недостаточно. В конце концов решение данного дела сводилось к тому, что она чувствовала, и хотя Рейна терпеть не могла, когда ее чувства влияли на дела, они никогда еще не подводили ни ее, ни ее отца, который так здорово умел разбираться в человеческой породе. И поверить в то, что ошибался отец, для Рейны было практически невозможно. Он любил Ричарда и одобрил его в мужья своей единственной дочери. Они не могли оба настолько заблуждаться в этом человеке.
