Лора Лэндон - Уловки любви
— Ваша светлость, большинство женщин не воспринимают рождение ребенка как опасность. Они считают, что дети — это счастье. А вы так не считаете?
Его взгляд посуровел, лицо приняло страдальческое выражение.
— Нет. Возможно, когда-то я так думал. До того как узнал, что поставлено на карту.
Грейс обмерла. Она знала, что лучше не говорить на эту тему, но не могла удержаться.
— Ваша светлость, не все женщины умирают в родах.
Винсент содрогнулся, словно она сказала нечто кощунственное, и побледнел.
— Нет, не все. Но даже если одна умрет — это слишком много. — Он помолчал. Грейс видела, что он колеблется, как будто хочет что-то добавить, но потом он, по-видимому, передумал. — Когда мы прибудем в Лондон, я пошлю за моим врачом.
— В этом нет необходимости, со мной все в порядке. Кроме того, завтра там будут все мои сестры, так что я буду окружена заботой даже больше, чем вы или я этого хотим.
— Тем не менее я думаю…
— Винсент, прошу вас. — Слова Грейс прозвучали более настойчиво, чем она хотела. Она закрыла глаза и сжала кулаки, мечтая, чтобы ее желудок успокоился. — Подождите хотя бы, пока мы поженимся. Пожалуйста. Нет никакой необходимости посвящать в это кого-то, кроме родных, еще до того, как мы произнесли брачные обеты.
Винсент вежливо кивнул, и Грейс в который раз пожелала, чтобы весь этот кошмар закончился. Ей хотелось проснуться утром и обнаружить, что ее ожидавшееся материнство не состоялось. А еще ей хотелось хотя бы разок посмотреть на Винсента и не увидеть в его взгляде сожаления.
— Как пожелаете.
Она вздохнула с облегчением.
— Спасибо. Винсент, что вы собираетесь предпринять по поводу Фентингтона?
— С этим вопросом я справлюсь. Вам не нужно бояться этого человека.
— Я боюсь не за себя, а за вас. Фентингтон — неразумный человек, у него что-то не в порядке с головой.
— Это не имеет значения. Что сделано, то сделано, и я с этим разберусь.
Грейс поняла, что вопрос закрыт. Она откинулась на спинку сиденья, моля Бога, чтобы с Винсентом ничего не случилось. Это она виновата в том, что на него нападали. Это ее Фентингтон хотел наказать. А Рейборн был только невинной жертвой, человеком, которого, по мнению Фентингтона, Грейс опозорила своим безнравственным поведением.
Экипаж громыхал по узкой дороге, на козлах сидел Герман. Они проехали, наверное, уже половину пути, и Грейс с нетерпением ждала, когда они доберутся до дома. Моди посоветовала ей делать глубокие вдохи, но как бы часто она ни вдыхала, ее желудок все равно крутило.
— Ваша светлость! — крикнул сверху Герман. — Мы доехали до перекрестка Уэверли. Не прикажете ли остановиться, чтобы вы с дамой могли размять ноги?
Рейборн бросил озабоченный взгляд на Грейс и ответил:
— Да, остановите.
Герман остановил экипаж, и Винсент помог Грейс выйти. Она вздохнула с облегчением. Когда ее ноги коснулись грунтовой дороги, Винсент подал ей руку, и они неторопливо пошли вперед. Герман поехал за ними, держась на почтительном расстоянии. Чтобы Грейс не споткнулась, Винсент ближе привлек ее к себе.
— Когда устанете, дайте знать, — сказал он.
— Ваша светлость, возможно, я не устану до самого Лондона, — ответила Грейс, пытаясь улыбнуться. — Я не привыкла быть тепличным растением. Никогда не относилась к числу тех дам, которые любят сидеть дома и вышивать.
— Вы только играете на рояле.
— Да, только играю. Это моя единственная настоящая страсть.
— Тогда вам понравится музыкальная комната в Рейборн Эстейтс, там стоит один из лучших роялей.
— Это туда мы отправимся после свадьбы?
— Да. Но сначала мы как можно дольше пробудем в Лондоне.
По-видимому, Винсент почувствовал ее сомнения, потому что остановился и посмотрел на нее.
— Завтра утром объявление о нашей свадьбе появится в «Таймс», об этом я уже позаботился. Это, конечно, произведет сенсацию, но в светском обществе принято давать новобрачным две недели покоя, прежде чем начать наносить им визиты. Так что большая часть сплетен должна пройти мимо нас. И у нас будет хотя бы две недели, чтобы привыкнуть к семейной жизни. — Они продолжили путь, Винсент стал поддерживать ее под локоть. — Потом, когда эти две недели пройдут, мы попросим одну из ваших сестер, возможно, леди Каролину или леди Джоселин устроить бал, на котором я представлю вас как мою герцогиню. После этого мы будем придерживаться обычаев лондонского сезона, который к тому времени будет в полном разгаре: время от времени посещать разные балы, бывать в опере, на обедах, званых ужинах, музыкальных вечерах. Везде, где нас только могут видеть вместе. Ну и, конечно, мне нужно будет присутствовать на заседаниях парламента. Мы будем оставаться в городе до тех пор, пока ваше состояние не вынудит нас уехать в деревню. Это поможет как можно дольше избегать разговоров.
Грейс посмотрела на Винсента с изумлением.
— Ваша светлость, вы подумали абсолютно обо всем.
— Я всего лишь постарался свести к минимуму сплетни вокруг нашего поспешного брака. Не более того.
Грудь Грейс сдавила болезненная тяжесть. Это она во всем виновата. Винсент отстраняется от нее и от жизни, которую она ему навязала, с головой уходя в подготовку к их свадьбе и их будущей совместной жизни, как если бы все это было частью какого-то делового соглашения. По-видимому, когда он решает менее важные проблемы, это помогает ему меньше думать о том, что ему неподвластно — что он вынужден жениться, хотя давал себе зарок никогда больше не вступать в брак. Он был вынужден жениться на женщине, которую не любил, которую даже не знал. И переживать беременность еще одной, жить в страхе, что она может умереть, производя на свет его наследника.
Грейс остановилась, повернула голову и посмотрела ему в глаза. Она вдруг поняла, что так дальше продолжаться не может. Подобные эмоции не полезны ни для ее здоровья, ни для здоровья ее ребенка. Что сделано, то сделано. И если она будет постоянно жить с ощущением, что должна извиняться, то она не доживет до рождения своего ребенка. Слишком поздно для извинений. У них впереди еще много лет жизни, и не стоит постоянно жить с сожалениями в душе.
— Ваша светлость, пока мы еще наедине, я бы хотела попросить вас об одном одолжении.
— Да.
— Я прошу вас не беспокоиться больше обо мне. Я ношу ребенка, а не страдаю какой-то смертельной болезнью.
Он явно удивился, у него расширились глаза.
— На протяжении следующих нескольких месяцев я сделаю все, что в моей власти, чтобы причинять вам как можно меньше беспокойства. И я вам это обещаю, здесь и сейчас. Я не собираюсь умирать, производя на свет вашего наследника. Так что вам нет нужды волноваться по этому поводу.
