Дженнифер Блейк - Обольщение по-королевски

— Ваше наказание, в случае, если бы я только обмолвилась о своей догадке, было бы куда более серьезным. Хотя то, как с вами обошлись вчера, ужасно само по себе.

— Тогда я должен поблагодарить вас за вашу сдержанность. А также изменить то ошибочное мнение о вас, которое у меня сложилось. Ваши ответы на вопросы Рольфа, ваша выдержка — выше всяких похвал. Я восхищен! Я видел мужчин, которые на глазах превращались в тряпку, стоя лицом к лицу с принцем; они изъявляли готовность признаться и свидетельствовать о чем угодно, только бы избежать его злого языка и ярости. Вы будете покрепче, чем я вас представлял, или он послабее, хотя в последнее я не могу поверить.

— Вы… то есть все вы обращаетесь с ним, как с полубогом. Почему бы ему не иметь слабости, как любому другому человеку?

— Действительно, почему бы нет? Но лично я никогда не видел изъяна в его броне — разве что изъянами можно назвать его беспечность относительно своей личной безопасности да склонность к спиртным напиткам. Последнюю, думаю, он намеренно выбрал в качестве своей слабости, чтобы иметь хоть какую-то. Он — будущий король. А это значит, что он должен обладать выдающимися качествами, твердыми и законченными в своей цельности и совершенстве. И первыми в этом ряду стоят — сила, доблесть и божественное могущество.

— А не слишком ли это много для простого смертного?

— Во всяком случае, Максимилиан воплощал в себе все эти качества сполна, а Рольф в этом смысле всего лишь тень брата.

— В вас говорит…

— Обида? — перебил он. — Возможно, но это временное явление; конечно, я еще не забыл публичной порки, которую он устроил мне вчера. Кроме того, я имею право замечать недостатки Макса и Рольфа и говорить о них открыто, ведь я одной с ними крови.

Анджелина насторожилась.

— Вы их родственник?

— А вам никто ничего не сказал об этом? Конечно, это такая мелочь, что не стоит и упоминания. Я единокровный брат Рольфа, незаконнорожденный сын простой девицы из таверны, взятой ко двору и выданной замуж за дворянина, представителя одного из древнейших родов Рутении, по желанию короля, который является нашим с Рольфом отцом.

— Нет, мне никто ничего не говорил об этом.

— Как незаконнорожденный сын он не может претендовать на трон и вот, будучи старше Рольфа на год или два, он вынужден выполнять его приказы и терпеть его нагоняи и разносы.

— Теперь вы понимаете, надеюсь, что я имею право судить о нем и его качествах? Мы выросли вместе при дворе — Макс, Рольф, Леопольд и я. Мне был ближе Макс, вероятно потому, что мы были одного возраста и схожи характерами. Что же касается дня сегодняшнего, одно мне очень не нравится в Рольфе — его способ добывать сведения. Признаюсь, временами я просто не понимаю его… его выходок.

— Я тоже.

— Если это хоть сколько-нибудь утешит вас скажу, что похоже, Рольф начинает сожалеть о содеянном. Он редко совершает ошибки, но когда все же совершает платит за них чистой монетой, включая в эту расплату и наказание самого себя. Таким пьяным, каким он был сегодня утром, я его еще никогда не видел.

— Почему он просто не отпустит меня? — вырвалось у Анджелины.

— Может быть, он сделает это. И очень скоро.

Тема была исчерпана. И они заговорили о другом. Речь зашла о маршрутах сегодняшних поисков. Все мужчины разъехались утром в разных направлениях, ведя разведку поодиночке, даже братья Оскар и Освальд расстались, выполняя каждый свое поручение. Анджелина, чтобы хоть что-то сказать, отпустила замечание по поводу юного возраста близнецов.

— Возможно, они и юны, но оба брата неразлучны с Рольфом вот уже десять лет, или даже более того. Они принадлежат ему душой и телом, хотя вам может показаться, что не они его, а он их собственность, с такой заботливостью пекутся братья о благополучии принца.

— Они его собственность? Что вы имеете в виду?

— Близнецов подарил Рольфу их отец, после того как Рольф спас его жизнь и усадьбу от нападения банды разбойников. Существует такой обычай у нас в Рутении: мелкие землевладельцы дарят своих младших сыновей принцам крови в благодарность за королевские милости и благодеяния. Вообще-то назначение братьев состоит в том, чтобы быть личной прислугой принца и его телохранителями. Но он включил их в свою свиту на равных с друзьями и родственниками. Это великая честь, оказанная близнецам со стороны Рольфа. А что было с ними останься они дома? День за днем, проведенные на охоте или в заботах об урожае…

— Кажется, Оскар не из тех людей, которые без ума от образа жизни военного человека, — сказала она.

— Для Оскара это всего-навсего средство — справедливая, на его взгляд, плата за возможность рыться в библиотеке Рольфа. Но не надо недооценивать его или Освальда. Под маской внешнего спокойствия в глубине их кроется яростная энергия, как у всех славян, и закоренелый фатализм. По моему глубокому убеждению, вынесенному из собственного горького опыта, каждый из них по первому зову готов сложить голову за Рольфа или убить кого угодно за него, если только им это покажется необходимым. Ведь именно Оскар изуродовал мне лицо, — и Мейер дотронулся до уголка своего рта, указывая на шрам в форме полумесяца.

Анджелина проследила за движением его руки и нахмурилась.

— Оскар?

— О, у него на это были веские причины, во всяком случае, он так считал. Он и Рольф атаковали нас с Максимилианом напали первыми мы. Макс решил, что настало время отведать его младшему брату вкус унижения и попросил для этого моей помощи. Конечно, у нас и мысли не было нанести ему увечье или ранить. Но Оскар-то об этом не знал. Он решил уравнять наши шансы — шансы двух юношей против двух взрослых молодых людей — вооружившись прогулочной тростью короля с заостренным железным концом; подобные трости используют обычно для того, чтобы отгонять бродячих собак и настырных нищих. Мне повезло, я еще легко отделался. Это было, конечно, очень давно, близнецы тогда только-только попали под начало Рольфа.

— Я… я очень сомневаюсь, чтобы Рольф был доволен такого рода заступничеством со стороны Оскара.

— Совершенно верно, он сделал строжайший выговор Оскару, больше, конечно, чтобы позлить Макса и меня. Но как бы то ни было, именно такие поступки делают Рольфа лидером, тем человеком, чьи самые сумасбродные поручения и указания мы готовы беспрекословно выполнять. Например, нам приходится прочесывать лес в поисках вашей кузины.

— Или содержать меня здесь под стражей?

Но Мейер отказался обсуждать столь щекотливую тему, улыбнувшись и покачав головой.

— А что с рукою Оскара? Надеюсь, ничего серьезного? Иначе он не отправился бы в дорогу сегодня рано поутру.