Хизер Гротхаус - Влюбленный воин
Минерва нахмурилась и сказала:
— Да, его не было здесь несколько недель. Поэтому вам, миледи, следует встретить мужа без свидетелей.
— Да, верно, Элли, — закивала Коринна. — Мне не хотелось бы вам мешать.
— У нас будет сколько угодно времени без свидетелей после полуночи, — сказала Эллора с лукавой улыбкой, и молодые женщины захихикали. — Да, вы непременно должны встретить его, — продолжала Эллора. — Это мой приказ, а я — госпожа этого замка, не так ли?
Этим своим заявлением Эллора хотела развеселить Коринну и приободрить, но девушка почему-то вдруг нахмурилась, а потом погрустнела.
Прошло еще какое-то время, и они услышали, как с грохотом поднимаются ворота замка. Затем раздался стук копыт, и Эллора, бросившись к выходу, закричала:
— Он приехал! Быстрее в зал!
Коринна невольно поежилась; на нее вдруг нахлынули какие-то странные предчувствия. Поднявшись на ноги, она заставила себя улыбнуться и спросила:
— Минерва, ты идешь?
— Да, сейчас, — ответила тетка, сидевшая у камина, — Иди, я догоню тебя, моя девочка, — добавила она и с вздохом погладила гадальные камни.
Коринна посмотрела на тетю с удивлением.
— Что ж, я пошла, — сказала она. И тоже направилась к выходу.
Минерва посмотрела вслед своей юной племяннице, и по щеке ее скатилась слезинка. Она видела ярко-синее небо в окне и ослепительное сияние солнечного летнего дня. Однако совсем не удивилась, когда небо вдруг прорезала молния, а бревна старого замка содрогнулись от раскатов грома.
— О, мое сокровище… — пробормотала Минерва. — Как же я буду скорбеть…
Тристан, слушавший рассказ Минервы, невольно вздрогнул; ему почудилось, что в эти мгновения он видит юную Коринну, спускавшуюся в зал Сикреста, и даже чувствует солоноватый вкус слезинки, скатившейся по щеке Минервы.
— И что же случилось потом? — спросил он шепотом.
— Случилось самое худшее… — с вздохом ответила Минерва. — Джеймс и моя Коринна оказались двумя половинками единого целого. Он долгие годы являлся ей во снах. Она была предназначена для него.
Влюбленные долгие недели пытались бороться с собой, чтобы не предавать Эллору, — продолжала Минерва. — Но это было настолько тяжело, что Коринна, в конце концов, заболела. Через несколько месяцев после возвращения лорда Джеймса Коринна пришла ко мне и сказала, что возвращается в Шотландию, сказала, что лучше умрет, чем предаст подругу. Я отговаривала ее, но моя дорогая девочка была слишком упряма.
— Теперь я знаю, что и Хейд всегда верна своей натуре, — с улыбкой заметил Тристан. — И что же, Коринна отказалась от бегства?
— Нет-нет, она попыталась… — Старуха снова вздохнула. — Однажды ночью в самый разгар зимы и только в той одежде, что была на ней, она с мешком сушеной оленины ушла из замка. А Джеймс, когда узнал об этом… Он словно обезумел. Видишь ли, он тоже изо всех сил старался избегать Коринны и заглушить любовь в своем сердце из чувства долга перед Эллорой. Они с Коринной никогда не оставались наедине, но все же Эллора начала что-то подозревать…
Когда же Коринна бежала, Джеймс бросился в погоню, не сказав жене ни единого слова. Ему потребовалось два дня, чтобы найти ее. Но она не могла сразу же пуститься в обратный путь, потому что была едва жива. И Джеймсу пришлось выхаживать ее почти целую неделю, прежде чем они вернулись в замок. Вот тогда все и случилось…
— Что именно? — спросил Тристан.
— Видишь ли, Эллора была очень даже не глупа, — продолжала Минерва. — Когда Коринна с Джеймсом вернулись вместе, она поняла, что потеряла мужа, что он предпочел ей ее единственную подругу. Это был такой удар, какой не каждая женщина способна вынести.
Следующей осенью родилась Хейд, и с тех пор все в замке изменилось. Джеймс считал Коринну такой же полноправной госпожой Сикреста, какой была Эллора, а Хейд — такой же дочерью, как и Солейберт. Но Эллора так и не простила Коринну. Думаю, что и моя девочка не простила себя.
— Странно, что Хейд и Солейберт так близки, — в задумчивости пробормотал Тристан.
— Таковы дети, милорд, — ответила Минерва. — Они не думали о чувствах матерей, потому что их обеих любили. Солейберт была в восторге от Хейд. Она была очень одинока до того, как родилась моя фея. А потом… — На глаза Минервы навернулись слезы. — Потом Джеймс пал при Гастингсе, а Коринна погибла, когда сюда явились гнусные норманны, завладевшие Сикрестом. — Минерва с чувством произнесла по-гэльски какое-то проклятие, затем, немного помолчав, вновь заговорила: — Норманны убили мою девочку, когда мы совершали ритуал погребения Джеймса. Они убили бы и крошку Хейд, но сочли ее уже мертвой — в то время она находилась в стране духов:
— В стране духов?
— Ну, эту историю пока отложим. — Минерва встала с постели Тристана и, потянувшись, пробормотала: — Мне пора. Скоро проснется Хейд.
— Постой! — крикнул Тристан, когда старуха уже собралась выйти из комнаты. — Конечно, я многое узнал от тебя сегодня ночью, но как это может мне помочь?
Минерва пожала плечами.
— Я не могу тебе подсказывать, милорд. У тебя свой путь. Я только хотела тебе сообщить, что для тебя наступило время ответственности за Хейд. А думать ты должен сам.
— Ты говоришь, что по решению судьбы мы должны быть вместе и что у нас нет другого пути? — В голосе Тристана прозвучало сомнение.
— Есть и другой путь, — сказала Минерва, открывая дверь. — Если один из вас умрет.
И она вышла из комнаты, тихонько притворив за собой дверь.
Глава 18
Хейд принялась искать Тристана на следующее утро, вскоре после пробуждения. После их вчерашней ссоры она поняла, что нуждается в его помощи, чтобы совершить путешествие в Шотландию. Увидев его во дворе, неподалеку от входа в зал, девушка замедлила шаги, потом остановилась. Но тут Тристан заметил ее, и она, собравшись с духом, решительно направилась в его сторону. Приблизившись, проговорила:
— Милорд, не могли бы вы уделить мне минуту-другую?
— Да, конечно, леди Хейд, — кивнул Тристан. — Я тоже надеялся поговорить с вами сегодня. Давайте пройдемся немного.
Какое-то время они шли молча, и Хейд было не так-то просто идти в ногу с этим великаном. Она уже собралась заговорить, но Тристан ее опередил.
— Прошу прощения за мое вчерашнее поведение, — сказал он. — Я не хотел вас напугать.
Хейд остановилась, замерла в изумлении. Она-то думала, что он по-прежнему на нее злится. И теперь она не знала, что ему ответить.
— Не мое дело учить вас, как управлять своими людьми, — сказала, наконец, Хейд.
