Кэрол Мортимер - Золушка для герцога
— Я вошла, сэр, и закрыла за собой дверь... Хок судорожно вздохнул, услышав явную насмешку в ее голосе.
— Предупреждаю вас, Джейн, даже не пытайтесь злить меня нынче утром!
— Исполняя ваши приказания? — невинно округлила она глаза.
Хок поджал губы, увидев, как Джейн изображает наивную покорность. Да она самая непокорная женщина из всех, которые попадались ему на пути!
— Сейчас не время для шуток, Джейн, — заверил он ее.
— Почему?
Ее брови взлетели еще выше. Джейн грациозно пересекла комнату, уселась в кресло перед пустым камином, аккуратно расправила платье, скромно сложила руки на коленях и подняла на него зеленые глаза.
— Тогда для чего сейчас время, ваша светлость?
Хок крепко сжал руки у себя за спиной, сдерживая себя изо всех сил, чтобы не подойти к Джейн, вытащить ее из кресла и как следует встряхнуть.
Как он и предполагал, отдохнуть и поспать ему не пришлось. Всю ночь его преследовал, терзал, изводил образ обнаженной Джейн.
В итоге он сдался, оставив всякую надежду на сон, оделся, пошел на конюшню, оседлал своего любимого жеребца Габриеля и несколько часов скакал по округе. Утренняя прохлада привела его в чувства — если не вернула разум — и избавила от мучительных воспоминаний о полуобнаженной Джейн.
И вот теперь все вновь вернулось, хотя она сидела здесь перед ним с таким видом, с каким его старая нянюшка отчитывала его за детские проказы. Но ничто не помогало — с каким бы выражением лица ни сидела перед ним Джейн, перед его внутренним взором всплывал образ чувственной прекрасной женщины.
Губы его превратились в тонкую линию, ноздри затрепетали. Он не позволит этим воспоминаниям отвлечь его от главной цели.
— Я решил, что пришла пора обсудить, почему вы так внезапно покинули дом своих опекунов.
Джейн настолько удивила тема разговора, что она не сразу нашлась что ответить. Она думала, была уверена, — что он позвал ее, чтобы обсудить события вчерашнего вечера. Приготовилась к этому, допивая чай в гостиной. Даже сочинила не сколько реплик.
Но на заданный ей вопрос она не могла найти ни одного ответа! И ответила вопросом на вопрос:
— «Почему», ваша светлость?..
— Почему, — с непроницаемым видом кивнул он, высокомерно глядя на нее.
— Но вы знаете почему, ваша светлость, — нахмурилась Джейн.
— Нет, Джейн, не знаю, — возразил он. — Насколько я помню, вы просто сказали, что не можете больше находиться под одной крышей с леди Салби.
И это была правда, но не вся. Было еще кое-что, что вынудило Джейн бежать из «Маркхам-парка». Причины, которыми она не могла поделиться с этим мужчиной, сверлившим ее ледяным взглядом золотых глаз. Ибо в данный момент он являлся надменным и самонадеянным герцогом Сторбриджем.
— Я сказала правду, — заверила она его.
— Но чем вызвано это ваше состояние, Джейн? — Он двумя шагами преодолел разделявшее их расстояние и навис над девушкой.
— Это мое личное дело...
— Нет, поскольку вы проживаете в моем доме!
— Это нетрудно исправить, сэр! — Джейн вскочила на ноги, не в силах оставаться на месте, но оказалась не готова к тому, что герцог будет так близко. Ее рука задела его руку, когда она попыталась пройти мимо него, и Джейн, словно молнией ударило, электрический разряд пробежал от пальчиков до груди.
Герцог схватил ее за запястье, не давая ускользнуть от него:
— Обсудим ваш отъезд из Малберри-Холл чуть позже, Джейн, — сухо заявил он. — Но для начала я бы хотел — я требую! — полного объяснения причин вашего побега из «Маркхам-парка»!
«Для начала»? Значит, Хок намерен вскоре выдворить ее вон? Может, он уже все приготовил, и она уедет, как только ответит на его вопросы?..
Из-за того, что произошло между ними вчера вечером? Или есть другие причины?..
Она вопросительно заглянула в его глаза. Они оставались холодными и непроницаемыми.
— Что случилось, сэр, отчего вам срочно потребовалось поговорить со мной на эту тему? — с опаской поинтересовалась она.
Со времени их знакомства Хок ни на минуту не сомневался в проницательности Джейн.
— Сегодня утром я получил известие о реакции ваших опекунов на ваше исчезновение.
— Я не исчезала! — Щечки Джейн вспыхнули огнем. — Я просто оставила дом, где никогда не была желанной!
— Так ли, Джейн?
— Так, ваша светлость, — раздраженно кивнула она. — Я... отпустите мою руку. Мне больно.
Он презрительно фыркнул и разжал пальцы. Хок отвернулся, понимая, что если он этого не сделает, то может причинить Джейн еще большую боль.
Он был в ярости. Ему хотелось ударить кого-нибудь, забить до смерти. Все равно кого. Даже Джейн. Особенно Джейн — за то, что она поставила его в такое ужасное положение.
— Не важно, желанны вы там были или нет, Салби ваши опекуны, — проговорил он, по-прежнему стоя к ней спиной. — Может быть, не слишком заботливые и внимательные...
— «Может быть»? — взвилась Джейн. Хок кивнул:
— Вас кормили и одевали, Джейн. Не все сироты без гроша за душой могут похвастаться таким к ним отношением.
— И я должна быть благодарна им за это? — вспыхнула Джейн. — Должна поклониться им за каждый кусочек еды, который клала в рот за эти двенадцать лет?
— Да! — Герцог вновь схватил ее за руку. — Признаюсь, леди Салби мне тоже показалась презренной особой. Я не сомневаюсь, что она обращалась с вами неподобающим образом, но это не оправдывает ваших собственных действий!
Джейн уставилась на него непонимающим взглядом, напуганная необоснованным приступом ярости. Она и раньше видела герцога в гневе, но такого никогда не было. Ледяная ярость — вот что обуревало им сейчас.
— Не оправдывает моих собственных действий? — медленно повторила Джейн. — Что я такого сделала? — Она озадаченно потрясла головой. — Как отреагировали мои опекуны на мой внезапный отъезд, ваша светлость? Что именно вы узнали? И от кого?
— Не важно, от кого...
— Важно, ваша светлость! — выкрикнула она. — Вы явно меня в чем-то обвиняете, и мне кажется, несправедливо с вашей стороны разговаривать со мной в подобном тоне, не назвав мне имени моего обвинителя.
Несколько долгих секунд он с удивлением разглядывал девушку, потом вдруг отпустил ее руку, резко развернулся, подошел к окну и замер там, спиной к комнате. И к Джейн.
— Сразу после нашего приезда сюда я послал записку Эндрю Виндхаму, своему поверенному в Лондоне, и попросил его, навести справки — выяснить, если удастся, что предприняли опекуны после вашего исчезновения. Я чувствовал — и, видимо, небезосновательно, — что будет неправильно укрывать вас здесь, даже не попытавшись разузнать, не прочесывают ли Салби округу в поисках вас.
