Джоан Смит - Неподходящее место для леди

— Благодарю вас, миссис Скадпол. Пока достаточно, — сказала я и пристально посмотрела ей в глаза, пока она не догадалась встать прямо. — Мы вернемся к этому разговору после чая. У нас был трудный день.

— Вы должны мяснику три фунта четыре пенса, — отпарировала она.

Тем временем мисс Теккерей накрыла стол к чаю.

— Я наблюдала у двери и думала, что этот интересный молодой человек делает наверху, — сказала она. — Вид у него отличный, но он не снимал бы здесь комнаты, если бы относился к респектабельному сословию. Наверное, какой-нибудь актеришка с Друри-Лейн.

— Актер! Да, вполне возможно, как это я раньше не подумала? Но очень привлекательный, не так ли?

— Его манеры мне не показались безупречными. Несколько навязчив. Когда он войдет без приглашения следующий раз, советую поставить его на место.

Она откусила от бутерброда.

— Баранина недурна, Кейти. После чая вам легче будет принимать решения.

Она налила чай в треснутые чашки, и мы приступили к нашей первой трапезе в собственном доме на Дикой улице.

ГЛАВА ВТОРАЯ

После чая и холодной баранины мы почувствовали некоторый прилив энергии и решили осмотреть остальную часть дома, принадлежавшего ранее тетушке Тал. Мисс Теккерей, умевшая найти разумное объяснение чему угодно, наконец составила приемлемую теорию относительно того, как случилось, что тетя Тал оказалась в этом нереспектабельном месте и стала сдавать комнаты.

— Если вы помните, Кейти, ее муж имел какое-то отношение к театру, что-то вроде директора или управляющего, кажется. Ему имело смысл приобрести дом недалеко от Друри Лейн, где находится театр. Видимо, когда он покупал дом, этот район считался вполне приличным. А потом им было уже трудно думать о переезде. Поэтому, когда муж умер, тетушка Таласса просто осталась здесь и стала сдавать комнаты, чтобы получать доход и обеспечивать свое существование. Так что все очень легко объясняется.

Такова была теория, послужившая версией причины связи тетушки с неподобающим ее сословию окружением.

— А вся эта ненужная мебель? Каково ее происхождение? — спросила я, желая посмотреть, как она выйдет из положения, если, конечно, не захочет признать тетю Тал не совсем психически здоровым человеком.

Миссис Скадпол, которая время от времени появлялась там, где находились мы во время осмотра дома, человек, для которого слова «уединение» или «оставить в покое» просто не существовали, просунула голову в дверь и произнесла:

— Для нее это была единственная возможность получить плату с квартирантов. Если они не платили вовремя, она забирала их мебель. Так понемногу она обставила комнаты. А это — то, что осталось, наверное.

— Совсем немало, — добавила я, оглядывая обеденный стол и полный набор стульев к нему, а у стены стояла еще дюжина, не меньше.

— Она этой комнатой никогда не пользовалась, — заверила миссис Скадпол.

— Где же она ела? — поинтересовалась я.

— Где придется. Где ей больше нравилось.

— Где находится спальня хозяйки?

— Как раз в конце прихожей.

Мы прошли в конец прихожей и вступили в еще один склад подержанной мебели. Три платяных шкафа, два трельяжа, а у дальней стены располагалась огромная и неуклюжая кровать, задрапированная тяжелыми занавесями. Второй кровати не было, но она бы не помешала, так как мы с мисс Теккерей привыкли спать отдельно. Хотя ее пришлось бы подвесить к потолку, ибо остальное пространство в спальне было заставлено все.

— Эта кровать принадлежала миссис Сиддонс лет двенадцать тому назад, — сообщила миссис Скадпол.

Я приподняла выцветшее золотое покрывало и увидела несвежие простыни. Можно было предположить, что старая актриса спала на них двенадцать лет назад, и они с тех пор не менялись.

— Почему вы не сменили белье, миссис Скадпол? Вы ведь были уведомлены о нашем приезде, — спросила я.

— Никто меня не уведомлял.

— Тогда, пожалуйста, будьте любезны сменить его сейчас, — сказала я, подавляя желание отчитать ее как следует. Не было сомнений, что постельного белья в доме было не меньше, чем мебели, и источник у них, возможно, был общий.

— Завтра же приглашу скупщика мебели, — сказала я мисс Теккерей. — В таком виде дом продавать нельзя, никто его не купит. Жильцов придется, видимо, выселить.

— Если они не подписывали договор на определенное время, — спокойно заметила мисс Теккерей. — Вас могут обязать соблюдать договор в судебном порядке. Об этом вам надо будет поговорить с Дагганом.

— Найму собственного адвоката. Дагган нас подвел, он не сообщил, что дом полон квартирантов.

— Если они все такие же достойные люди как мистер Алджер, новый хозяин, возможно, будет счастлив сохранить их.

Я, конечно, не успела забыть мистера Алджера, его лицо было не из тех, что быстро забываются. Что касается его добропорядочности, то у меня не было твердой уверенности на этот счет. Пока миссис Скадпол меняла белье, мисс Теккерей и я вернулись в салон. Не успели мы присесть, как в дверях появилась молодая женщина.

— Добрый вечер, — произнесла она с несколько провинциальным акцентом, приседая в реверансе. — Я миссис Кларк из квартиры 2В. А вы, должно быть, мисс Ирвинг? — сказала она, глядя на мисс Теккерей.

Недоразумение было быстро улажено, и я осведомилась, какое дело привело миссис Кларк в гостиную.

—  Я хочу передать вам плату за последний месяц, мэм, — сказала она. Потом, убедившись, что кроме нас в комнате никого нет, добавила: — Мне не хотелось передавать деньги миссис Скадпол. Мы думали, что за ними явится адвокат. Может быть, следовало самой отослать ему.

Эта квартирантка была совсем юной и производила очень хорошее впечатление. Пожалуй, она была даже моложе меня, лет восемнадцати, не больше.

— Вы живете в номере 2В с мистером Кларком? — спросила я, так как она представилась миссис.

— О нет, мэм, я вдова. Мой муж погиб в Испании, в сражении с наполеоновскими солдатами. Он был офицер, — сказала она гордо.

— Очень сожалею о его гибели, миссис Кларк.

— Это большая трагедия. Но у меня остался ребенок, мой Джимми, мальчик. Он скрашивает мое одиночество, — она мягко улыбнулась. — На пенсию, которую я получаю за мужа, трудно его вырастить, но мне повезло — удалось найти работу и хорошую женщину, которая присматривает за малышом, пока я на работе. Ее зовут Би Лемон — мисс Лемон.

— В чем состоит ваша работа, миссис Кларк? — поинтересовалась мисс Теккерей.

— Я работаю модисткой. По мне не скажешь, но у меня хорошо получается, унаследовала от матери. Она была француженка. Хотя я не умею говорить по-французски, — добавила она поспешно и виновато посмотрела на меня, боясь, что я подумаю, что она проявила излишнее высокомерие.