Бонни Вэнак - Вторжение любви
Джасмин подхватила юбки, готовясь убежать прочь. Но, пока она искала глазами Хлою, Томас обернулся в ее сторону. Сердце девушки затрепетало, когда их взгляды встретились. Подняв на лоб пиратскую повязку, Томас внимательно смотрел на нее. Джасмин охватил страх. Она совершила ужасную ошибку. И как только она поверила в то, что сможет танцевать в этом доме и не встретиться с его хозяином? Она должна была избегать его. Ведь сын графа мог пойти гораздо дальше своей матери и не только унизить ее, но и разбить сердце.
Томас вновь опустил на глаз повязку и отошел от матери.
– Томас, куда ты? – недовольно спросила леди Кларедон.
Не обращая внимания на слабые протесты матери, Томас направился в сторону Джасмин. Будучи особой благоразумной, девушка сделала единственное, что могла в подобных обстоятельствах, – побежала.
Как можно чувствовать себя таким одиноким, когда окружен столькими людьми?
Лорд Томас Уолленфорд раздумывал над этим вопросом, кружа свою любовницу в вальсе и внимательно рассматривая гостей. Под маской мог скрываться кто угодно. Только Томас знал, что каждый из этих людей принадлежал к элите, как и он сам. Все они были похожи друг на друга, точно близнецы – такие же непримечательные, как золотистые обои на стенах. Только эти обои прикрывали уродство, скрывая за элегантным фасадом начинающие гнить стены. Какое подходящее сравнение!
Мысли Томаса двинулись в ином направлении. Теперь он вспомнил о встрече с герцогом Колдуэллом, своим новым деловым партнером. Они с Грэмом обсуждали дела, в то время как герцог катался по полу гостиной, играя в медведя со своими двумя очаровательными дочурками. Девочки визжали от восторга и дергали отца за одежду, а тот рычал на них, словно настоящий медведь. Сидящая рядом герцогиня – его жена – улыбалась. Полные обожания взгляды, какими обменивались герцог и герцогиня, заставляли Томаса чувствовать зависть. Сможет ли он когда-нибудь встретить такую же любовь?
– Ты сегодня задумчив. Что случилось? – спросила Шарлотта.
Мгновенно взяв себя в руки, Томас одарил любовницу обворожительной улыбкой.
– Наслаждаюсь балом, – тихо произнес Томас. «И думаю о том, насколько он скучен».
Герцога Колдуэлла не слишком-то охотно принимали в обществе. Представители высшего света не доверяли ему и избегали приглашать на балы и званые обеды. Выросший в Египте, Грэм постоянно становился предметом пересудов. Намекали даже на какой-то давний скандал.
Томас же избегал скандалов. Когда не занимался бизнесом, он общался лишь с «правильными» людьми, строго соблюдающими принятые в обществе нормы поведения и благопристойными до мозга костей. «Если платой за это станет одиночество, значит, так тому и быть», – уныло рассуждал Томас. Ведь он будущий граф Кларедон.
– Томас, ты совсем на меня не смотришь. А я специально для тебя надела это платье, – капризно надула губки Шарлотта.
Молодой человек внимательно посмотрел на свою партнершу. Глубокое декольте ее платья, сшитого в стиле ампир, являло взору Томаса соблазнительную глубокую ложбинку между ее пышными грудями. Томас представил себе дальнейшее развитие событий. Сначала он потанцует с ней, а позже переместится в ее спальню.
– Ты ослепительна, Шарлотта. А твое платье невероятно соблазнительно.
– Может, заглянешь ко мне позже и посмотришь на другой наряд? Он не менее соблазнителен.
Господи, как же он обожал женщин! Особенно очаровательных вдов, хорошеньких богатых наследниц и чувственных любовниц. Шею Шарлотты украшала изящная золотая цепочка, на которой висел недавний подарок Томаса – золотой амулет. Она повертела его между пальцами и бросила на Томаса томный взгляд из-под длинных ресниц.
– Ты обещал мне подарок, Томас. Что это? Еще один египетский амулет? Они меня очаровывают, – продолжала Шарлотта.
– Я думал, Египет тебя мало интересует.
– Меня интересуешь ты. Ты говорил, что некоторые из амулетов приносят удачу. Как тот, со скорпионом, что ты мне показывал. Мне очень нужна удача… так же как и ты. – На щеках девушки появились соблазнительные ямочки, и она погладила руку Томаса.
Томас выгнулся, точно довольный кот. Ему хватило этого легкого прикосновения, чтобы тотчас же ощутить возбуждение.
– Знаешь, ты совсем не такой, как твой брат, – жарко зашептала Шарлотта. – Он никогда не смог бы сравниться с тобой в постели.
Улыбка Томаса померкла, а возбуждение мигом пропало. Слова Шарлотты были подобны ушату ледяной воды.
– Дорогая Шарлотта, – прошептал Томас в ответ. – Я вынужден отклонить твое приглашение, потому что всегда избегал menage a trois.[1]
Шарлотта озадаченно сдвинула брови, и Томас подавил вздох – красивая, как кукла, но очень недалекая. Музыка закончилась, и Томас проводил свою партнершу.
– Томас, но ведь я увижу тебя после бала? Мне это необходимо, – начала подлизываться Шарлотта.
Но Томас извинился, сославшись на якобы намеченную ранее встречу. Не обращая внимания на обиженно надутые губки любовницы, молодой человек смешался с гостями.
Томас бросил оценивающий взгляд на танцующих. Его лицо просияло, когда он увидел Аманду, кружащую в танце со своим женихом. Просто удивительно, что строгие, родственники будущего мужа Мэнди одобрили выбор сына и наследника, сочтя репутацию невесты безупречной. Томас помнил, как барон расторг помолвку сына, узнав, что у его суженой был мимолетный роман с промышленником-американцем.
Вид счастливой сестры, танцующей с Ричардом, лишь усилил ощущение одиночества. Найдет ли он ту, кого полюбит больше жизни? Ведь он вынужден жениться по расчету. Что ж, по крайней мере Мэнди будет счастлива. А ее счастье для Томаса – главное.
Томас задумчиво разгуливал по залу. Сегодня на душе у него было неспокойно. Его снедала острая тоска, происхождения которой он не знал. Жизнь прекрасна. Окружающие смотрят ему в рот, свадьба Мэнди не за горами, а его собственное будущее сверкает и искрится, словно шампанское, налитое в хрустальный бокал. Но тогда почему он чувствует себя таким несчастным?
Друзья – вот что ему нужно. Томас подал знак Уильяму Оукли. Молодой человек снял с лица маску, кивнул и исчез в толпе. Клуб – вот лекарство от скуки. Выпивка, шутки, смех… Этот скучный вечер закончится вполне предсказуемо.
Томас собрался было незаметно исчезнуть, когда на горизонте возникла его мать. При появлении леди Кларедон почитательницы Томаса мгновенно ретировались, словно по залу вдруг прошлись метлой. Намерения леди Кларедон были предельно ясны. Она милостиво кивнула юной леди в шелковом платье цвета индиго, отделанном кружевом цвета слоновой кости. Мать похлопывала скипетром по руке – стало быть, она одобряла свой собственный выбор.
