Данелла Хармон - Предвкушение счастья
Это скорее всего вернулся Мэтт. Майра представила, как он, высокий и гордый, стоит на палубе «Владычицы», когда его шхуна проходит вверх по реке мимо дымящихся пушек береговой батареи. Его очки закоптились от дыма, плащ развевается на ветру, рыжие волосы, обрамляющие веснушчатое лицо, растрепались. Он стоит и раздумывает, какую женщину выбрать из тех, кто собрался на причале приветствовать его. Ему понадобится не меньше часа, чтобы бросить якорь, определиться с выбором, пробраться сквозь толпу и дойти до своего дома по Хай-стрит.
Майра встретит его дома, правда, ее приветствие будет не таким нежным.
Комар забрался в штаны Майры, которые до нее носил Мэтт. Она хлопнула себя по ноге и выругалась так, что отец мог бы гордиться, если бы она была его сыном, а не дочерью. Майра смахнула со лба пот и тут услышала шум, доносившийся из дома. Неужели Мэтт уже там?
Майра услышала громкий лай Лаффа и испуганное конское ржание, а затем до нее донеслись возбужденные мужские голоса.
— Я же говорю тебе, отец, он не британец! Сколько раз я должен повторять это? — Что-то ударилось о стену. — Господи, да на нем был американский бушлат!
Эти слова доносились из гостиной, и Майра с любопытством начала прислушиваться.
— Это не делает его американцем, — проворчал отец.
— Неужели ты забыл про нашего клиента и чертежи?
— Какие чертежи? Я ничего не видел!
— Это потому, что они пропали в воде, как ты не понимаешь?
Громкий крик отца сотрясал стены гостиной:
— Хватит болтать, Мэтт! Я сразу отличу проклятого британца, едва увижу его! И ты рассказываешь мне какие-то глупости про Меррика, будто он не только остался в живых после морского сражения с британским фрегатом, но и выжил, проведя целую ночь в открытом океане?! Ты что, принимаешь меня за идиота? Этот негодяй, что находится наверху, не может быть моим клиентом: Готов поклясться, что это дезертир с того самого британского судна! Так что убирай его из моего дома. Пусть о нем позаботятся в таверне! Я не хочу видеть его здесь!
— Черт побери, но ведь это наш клиент!
— Мой клиент погиб смертью храбрых на борту своего корабля!
— Твой клиент и в самом деле испустит дух, если ты не проявишь хоть немного американского сочувствия!
— Это не он, и я не обязан быть добрым по отношению к проклятому британцу!
— Какой же ты твердолобый, сколько можно говорить, что он не британец!
Майра тихо прижалась к стене, затаила дыхание, осторожно наблюдая за отцом и братом. У Мэтта от гнева даже очки запотели. Позади них стояла раскрасневшаяся экономка Абигайль.
— Вспомни о христианском милосердии, Эфраим! взмолилась она. — А вдруг Мэтт прав и он действительно капитан американской шхуны «Аннабель»? А если нет, то какое это имеет значение? Что из того, что он британец? Ты же не можешь выкинуть беднягу!
— Здесь я хозяин!
Отец с силой стукнул ботинком по двери. Майра подумала, что благодаря этому скандалу она сможет незаметно проскочить со своим котом, и тихонько направилась к лестнице.
Мэтт повернулся и увидел ее. Майра кинулась к ступеням.
— Майра! Держись в стороне от дальней спальни, слышишь?
Лучшего приглашения для нее и быть не могло. Майра метнулась к закрытой двери и замерла. Она услышала, как внизу Мэтт снова сцепился с отцом.
Девушка открыла дверь и не раздумывая ворвалась в комнату.
Глава 2
На широкой кровати лежал красивый, почти голый мужчина, мокрые бриджи плотно облегали его мускулистые бедра. Лицо его поражало красотой даже во сне: брови вразлет, высокие скулы, твердый подбородок и чувственные губы. Густые каштановые волосы начинали завиваться на кончиках по мере высыхания. Это был самый красивый мужчина, которого когда-либо видела Майра, и она испытала безотчетное желание прикоснуться к его полураскрытым губам, погладить подбородок, потрогать белый шрам на мускулистой груди, чтобы убедиться в реальности этого человека. Майра ощутила волну жара и вся задрожала, когда ее взгляд скользнул по шее мужчины, широкой груди, рукам, проследил за темной полоской волос, которые исчезали под влажными бриджами. Удивительными были его руки… руки музыканта, художника, чертежника…
— Господи! — Майра подошла поближе. Его распухшие веки подергивались, словно ему что-то снилось. Девушка видела, как сжимались его пальцы, как голова металась по подушке, рот приоткрылся, а дыхание сделалось прерывистым.
Но Брендан не знал о ее присутствии. Для него время повернуло вспять, к прошлому вечеру, когда он стоял на палубе «Аннабели», которая на всех парусах неслась к Ньюберипорту, спасаясь от преследования английского фрегата «Унылый».
— Капитан, этим фрегатом командует Кричтон! — выкрикнул Лайам, сжимая в руке подзорную трубу. Брендан едва успел схватить чертежи, чтобы они не разлетелись от ветра. — Ты слышишь меня, Брендан? Это Кричтон!
Следовавший за ними английский фрегат приближался, намереваясь не дать им добраться до реки Мерримак, чтобы укрыться в безопасном порту Ньюберипорта. Нос фрегата неистово рассекал волны, на его палубе громко трещали барабаны и слышались боцманские свистки. Пушки были приготовлены к бою.
Впередсмотрящий на «Аннабели» Дэлби О'Хара сжался в комок, его лицо стало землистым, когда он вспомнил, что ему пришлось пережить три года назад от рук капитана злосчастного фрегата. Стоявший рядом с ним неверующий Фергюс Макдермотт в каком-то забытьи снова и снова повторял тридцать первый псалом.
Брендан развернул чертежи шхуны так, чтобы Лайаму было лучше видно.
— Знаешь, Лайам, я вот думаю… Может, мне следует сделать бушприт немного поуже? А так, мне кажется, эта шхуна будет само совершенство. Заостренный нос, неширокая корма, скошенная с обеих сторон. А благодаря низкой посадке ее трудно заметить издалека. С такой формой корпуса она будет великолепно ходить под парусом, сможет нести больше парусов, чем обычные суда с более коротким корпусом. А это означает, что мы сможем использовать марсели и брам-стеньги…
— Брендан…
— Если ширину уменьшить, то она станет менее устойчивой, увеличить ширину — она будет неуклюжей. Если заузить кормовую и носовую части, то тогда мы пожертвуем тоннажем, а это пушки, ты понимаешь, Лайам? А на каперской шхуне они очень важны, верно? Эх, Лайам, если бы эта шхуна была у нас сейчас, то мы оставили бы далеко позади эту неуклюжую посудину. Если бы она была у нас…
— Черт возьми, Брендан, у нас и не будет этой шхуны, если ты не оторвешься от своих чертежей, чтобы выслушать меня! Там Кричтон!
— Я думаю, если этот Эштон построит ее точно по моим расчетам, а именно девяносто метров в длину, двадцать три — в самой широкой части корпуса…
