Барбара Картленд - Смех, свет и леди

Этот человек уволился первым, потом — камердинер, за ним, состарившись, — управляющий, и осталась лишь няня Минеллы.

Она заботилась о своей леди Хейвуд, пока Минелла не выросла, и на ней держался весь дом. Нянюшка умерла в возрасте семидесяти девяти лет, незадолго до смерти матери Минеллы.

Минелла часто думала, что, если бы нянюшка была жива, мама не разболелась бы так сильно, потому что старушка обогрела бы дом куда лучше, чем трое ее хозяев, вместе взятые.

После смерти няни отец нанимал приходящую прислугу.

Иногда из деревни приходили и две, и три женщины, но они, хотя добросовестно относились к своим обязанностям, всегда спешили вернуться к собственному хозяйству.

Теперь прислуги в усадьбе не было вообще.

После того как умер отец, Минелла нарочно не вытирала пыль, скапливающуюся в комнатах, которые они не использовали.

Она сразу решила, что нет смысла расходовать деньги на прислугу. Можно прекрасно справиться и самой, помощь ей не нужна.

Минелла вынула из ящика все содержимое и сложила в аккуратную кучку, чтобы потом убрать в какую-нибудь коробку.

Она еще не решила, что будет со всем этим делать, но, например, серебряные пуговицы с фамильным гербом она хотела бы сохранить, а если у нее совсем не останется денег, ей бы пригодились и трехпенсовые монетки.

Наконец, убедившись, что ничего интересного для любителей всюду совать нос не осталось, она закрыла верхний ящик и выдвинула один из боковых.

Он был набит письмами.

Отец Минеллы редко отвечал на письма, но заботливо хранил их — не в качестве сувениров, а потому, что надеялся рано или поздно все же написать ответ.

Минелла принялась методично, одно за другим, просматривать письма. Очень старые и явно уже ни для кого не представляющие интереса она выбрасывала.

Открыв одно из писем, Минелла прочла: +++

Дорогой Рой!

Мы надеемся, что ты остановишься у нас, когда приедешь на охотничий бап. Сам знаешь, что только ты можешь сделать его незабываемым. Мы ждем гостей, начиная со Дня св. Панкратия, и хотим, чтобы ты тоже приехал. +++

Минелла даже не стала дочитывать до конца, а просто разорвала письмо пополам и бросила половинки в корзину для бумаг.

Почти все письма были написаны в том же духе на дорогой бумаге с оттиснутыми вверху адресами. Не имея желания копаться в личных делах отца, она начала рвать письма, не вынимая из конвертов и не читая.

Она как раз собиралась порвать последнее письмо, лежащее на самом дне ящика, как вдруг ее внимание привлекла подпись:

» Конни «.

Минелла присмотрелась внимательнее, потому что ей показалось, что она узнает почерк. Со второго взгляда она поняла, что он действительно ей знаком.

Констанция Лэнгфорд была дочерью викария из соседней деревушки.

Отец Констанции был умным, образованным человеком, достойным того, чтобы преподавать в колледже, а не хоронить себя в глуши.

Мать Минеллы попросила его позаниматься с дочерью некоторыми предметами, которые выходили за пределы компетенции бывшей гувернантки Хейвудов.

У Минеллы уходило четверть часа на дорогу до дома викария, а преподобный Адольфус Пэнгфорд требовал усердия и прилежания в занятиях.

В то время ей было четырнадцать лет, и викарий обучал ее вместе со своей дочерью, которая была старше Минеллы на три года.

Учиться вдвоем было гораздо веселее, и Минелла очень гордилась тем, что она усваивает знания быстрее Констанции.

Когда уроки кончались, Констанция, оставшись вдвоем с Минеллой, не скрывала того, что эти занятия нагоняют на нее скуку.

— Как тебе повезло, что у тебя такой умный отец, — как-то раз сказала Минелла.

— Как тебе повезло, что у тебя отец такой красивый и обаятельный! — ответила Констанция.

— Я передам папеньке твои слова, — рассмеялась Минелла. — Я уверена, он будет очень польщен.

Она пригласила Констанцию на чашку чаю. Отец Минеллы был с ней очень мил, как с любым гостем, и Констанция была от него в восторге.

— Он такой замечательный, такой очаровательный! — повторяла она. — О, Минелла, когда мне можно будет еще раз приехать к вам? Когда я гляжу на твоего отца, у меня сердце так и замирает!

Минелла подумала, что столь пылкое выражение чувств не совсем справедливо по отношению к отцу Констанции.

Викарий ей нравился, она считала, что он хороший учитель, и его уроки усиливали ее влечение к знаниям. Но вскоре она начала подозревать, что Констанция так обходительна с ней в расчете на то, что Минелла снова пригласит ее в поместье.

Минелла, у которой было совсем мало подруг, стремилась ей угодить.

Когда отцу Констанции не нужна была лошадь, он разрешал дочери ездить верхом. В такие дни они с Минеллой вместе скакали через поля в поместье Хейвудов. А когда приезжали, Минелла, чтобы доставить Констанции удовольствие, бежала искать отца.

Обычно он был в конюшнях или в саду, и поскольку было очевидно, что Констанция смотрит на него с наивным восхищением и ловит каждое его слово, леди Хейвуд порой со смехом говорила ему:

— Ты определенно завладел сердцем деревенской девы. Рой, но не слишком ли они с Минеллой тебе докучают?

— О нет, ничуть, — благодушно отвечал ей муж. — Девочки в этом возрасте имеют обыкновение влюбляться в первого встречного мужчину.

— Но не все так навязчивы, — заметила леди Хейвуд.

— Если она будет чересчур навязчива, я позову на помощь тебя, — ответил лорд Хейвуд.

Он обнял жену, и они пошли в сад, счастливые тем, что они вместе.

Год спустя Констанция, или Конни, как она теперь себя называла, утверждая, что» Констанция» звучит слишком респектабельно и скучно, уехала в Лондон.

Оттуда она написала, что нашла какую-то весьма интересную работу, но Минелле казалось, что ее родители так точно и не узнали, в чем она заключается.

Минелла помнила, что только однажды Конни приезжала домой, точнее, в поместье, и это было уже после того, как умерла леди Хейвуд.

Отец как раз вернулся из Лондона и был в подавленном настроении.

Конни так изменилась, что Минелла не сразу ее узнала.

Она стала стройной, высокой, очень изящной девушкой и была так шикарно одета, что Минелла уставилась на нее в изумлении.

Она вообще подумала, что юная леди, появившаяся на пороге их дома — это одна из светских дам, живущих поблизости, которая приехала выразить соболезнования ее отцу в связи с кончиной супруги.

Но Конни сказала:

— Неужели ты не узнаешь меня, Минелла?

Минелла на мгновение опешила, а потом с радостным криком бросилась на шею подруге.

— Как я рада тебя видеть! — воскликнула она. — Я уже думала, что ты пропала навсегда! Какая ты нарядная и красивая!