Элизабет Бойл - Дерзкая наследница
Уэбб поморщился. Ему совершенно не хотелось вспоминать о Лили, а жениться на ней — тем более, и он старался избегать разговоров на эту тему.
Нет, не стоит рисковать, не стоит расспрашивать Софию о ее семье. Гораздо приятнее думать, что Лили замужем за виргинским фермером и у нее куча детишек, которые цепляются за ее юбки…
Он посмотрел на Жиля. Маркиз был задумчив, и Уэбб вдруг понял, что беспокоит друга. Жилю не хотелось покидать беременную жену — и в то же время он считал себя обязанным позаботиться о безопасности ее семьи.
Уэбб знал, что София каждый раз тяжело переносила беременность и что Жиль никогда не простит себе, если его не будет рядом, когда наступит срок рожать.
Уэбб встал и хлопнул приятеля по плечу. — Оставайся здесь, дружище. Если ты сейчас уедешь, твоя жена последует за тобой. Оставайся здесь и позаботься о том, чтобы она не ускользнула в Париж. А я тем временем займусь поисками дневников де Шевену. Вернусь как раз к крестинам.
София раскрыла рот — по всей вероятности, для того, чтобы выразить свой протест, — но Уэбб не дал ей сказать ни слова.
— Миледи, я преклоняюсь перед вашим искусством! — воскликнул он с улыбкой. — И знаю, что вы способны открыть любую дверь. Но уверяю вас: я сумею проникнуть в дом де Шевену без всяких отмычек и найду его дневники.
— Что я слышу?! — воскликнул лорд Драйден, откладывая бумагу, которую он изучал. — Если бы все было так просто, я бы не стал вызывать тебя из Лондона, не заставил бы трястись в карете до самого Бата. Я еще не все вам рассказал. Извольте сесть и выслушать меня.
Уэбб с Жилем подчинились и заняли свои прежние места; при этом оба чувствовали себя провинившимися мальчишками.
Лорд Драйден раскрыл кожаную папку и принялся перебирать дипломатические донесения. Наконец проговорил:
— Поместье де Шевену было опечатано по приказу первого консула — Бонапарта.
— Бонапарта?.. — переспросил Уэбб. Отец кивнул:
— Да. Де Шевену поддерживал дружбу с первым консулом. Бонапарт же стремился привлечь на свою сторону все оппозиционные силы и рассматривал де Шевену, обладавшего обширнейшими связями, как посредника. Так что нет ничего удивительного в том, что хитрый корсиканец выставил охрану у всех домов, принадлежавших де Шевену, а также приказал охранять поместье покойного.
— Скорее всего, чтобы дать возможность своему приспешнику Фуше как следует обыскать поместье, — заметил Уэбб.
— Я бы не стал недооценивать Фуше, но похоже, что в ином случае консул полон решимости защитить собственность де Шевену.
— Но почему? И от чего? — спросил Уэбб.
— Не от чего, а от кого. Никому, кроме слуг, не разрешается входить туда до тех пор, пока там не появится наследница.
— Наследница? Какая наследница? — Насколько Уэббу было известно, де Шевену не имел наследников, во всяком случае, никогда не общался с кем-либо из родственников.
Лорд Драйден с невозмутимым видом протянул сыну лист бумаги:
— Посмотри сам, мой мальчик. Де Шевену завещал все свое состояние дочери.
Уэбб изучил документ — копию завещания с изъявлением последней воли графа. Но каким образом отцу удалось так быстро заполучить эту копию? Впрочем, ничего удивительного, ведь лорд Драйден обладает обширными связями.
— Дочь? Я не знал, что у него есть дочь, — пробормотал Уэбб.
— Аделаида, — подала голос София. Она посмотрела на лорда Драйдена: — Милорд, позволите?
— Извольте, — одобрительно улыбнулся лорд Драйден. — Вы вне всякого сомнения, знаете больше, чем эти двое.
Уэбб и Жиль обменялись выразительными взглядами — и на сей раз София обошла их.
— В семье де Шевену, как и в моей, есть английские корни. Его мать была англичанкой. Англичанкой была и его жена леди Мэри Хейнс, до того как стала графиней де Шевену. Я встречала ее только раз, когда была совсем молодой. Она и моя мать с детства дружили. Мы приезжали в гости к графине в ее апартаменты в Версале сразу после рождения Аделаиды. Спустя несколько лет графиня умерла от лихорадки.
Ошеломленный этой новостью, Уэбб уставился на маркизу, он старался не пропустить ни слова из ее рассказа. Значит, де Шевену был женат? И у него есть дочь? Уэбб знал графа не один год, но тот ни разу не обмолвился о жене и дочери.
— Но что сталось с этой Аделаидой после смерти матери?
Погруженная в воспоминания о прошлом, София с рассеянным видом посмотрела на Уэбба, потом вновь заговорила:
— Как рассказывала мне мать, граф отправил дочь в монастырь на острове Мартиника. Отправил, как только в Париже появились первые памфлеты с революционными призывами. Де Шевену не выносил грубости и не хотел, чтобы его дочь сталкивалась с ней. Многие считали его глупцам — ведь он так легко расстался с Версалем, но люди, последовавшие его советам, до сих пор живы.
Лорд Драйден, снова полистав документы, извлек из папки маленький, величиной с ладонь, портрет-миниатюру и протянул его сыну.
Уэбб посмотрел на изображенную на миниатюре девочку, возможно, лет десяти или двенадцати. На лице ее сияла улыбка, зеленые глаза блестели, а светлые кудряшки до плеч, конечно же, со временем должны были превратиться в восхитительные золотистые локоны.
— Но Анри никогда не упоминал о дочери, — пробормотал Уэбб, удивленно глядя на портрет. Он посмотрел на отца: — Сейчас она, наверное, само очарование.
Только теперь Уэбб понял, почему отец вызвал его. И понял, какое дело ему хотят поручить. Уэббу предстояло продемонстрировать свои таланты, стать «чрезвычайно любезным и весьма деятельным», как выражалась его сестра. Что ж, он не против…
— Значит, ты хочешь, чтобы я очаровал Аделаиду и с ее помощью проник в дом де Шевену, невзирая на охрану. — Уэбб с улыбкой посмотрел на Жиля; — Вот в чем преимущество холостяцкой жизни. Теперь ты понимаешь, что не подходишь на эту роль, дружище.
София усмехнулась. Наклонившись через стол к лорду Драйдону, она громко прошептала:
— Похоже, ваш сын намерен сделать предложение наследнице, чтобы завладеть дневниками ее отца.
Лорд Драйден весело рассмеялся, и Уэбба покоробил его смех.
— Что в этом смешного? — спросил он.
София с улыбкой взглянула на Драйдена — младшего:
— Мне кажется, что даже король не сможет дать вам надобное поручение. Аделаида умерла еще до того, как ее судно встало на якорь у острова Мартиника.
— Умерла?! — в один голос воскликнули Уэбб с Жилем.
Уэбб снова взглянул на миниатюру. Портрет очарованной девочки, казалось, похолодел в его руке, и он поспешно положил его на краешек стола.
— Де Шевену оставил свое наследство покойной дочери? — изумился Жиль.
— Совершенно верно, — кивнул лорд Драйден. — Он отказывался верить в ее смерть и продолжал поступать так, как если бы она была жива. Граф даже настоял, чтобы я оплачивал ее содержание в монастыре, поэтому добрые сестры отправляли ему письма от ее имени. Чтобы соблюсти приличия, как они выражались.
